Вряд ли кто в Бразилии будет спорить с тем, что, пройдя обучение в США, армейские и полицейские офицеры из латиноамериканских стран возвращались на родину с новыми жизненными установками и по-новому смотрели на свою миссию. Этому в немалой степени способствовало огромное и пристальное внимание, уделяемое в американских программах их политическим взглядам. Во времена Байрона Эигла, например, на изучение проблем внутренней безопасности и методов дознания программой полицейской школы выделялось 165 часов, т. е. примерно треть всего учебного времени. Из них 55 часов уходило на лекции об опасной деятельности коммунистических партий и методах их работы.
В 1963 году группа молодых студентов в Белу-Оризонти была немало поражена той метаморфозой, которая произошла с несколькими знакомыми полицейскими, только что вернувшимися из Панамы. Там они проходили переподготовку в Межамериканской полицейской школе. Если раньше эти простые парни были постоянным объектом шуток и насмешек, то теперь к ним было не подступиться. Один из студентов решил узнать, что же там приключилось с ними. Из беседы с недавним выпускником он выяснил, что тот теперь вообразил, что стоит на переднем крае борьбы с коммунизмом. К тому же он стал теперь с большим недоверием относиться к президенту Гуларту.
Попытки Вашингтона обработать бразильцев в военной и полицейской форме восходят к далекому 1922 году, когда в Бразилии открылась первая в Латинской Америке военно-морская миссия США. До того бразильские офицеры проходили подготовку либо в Германии, либо во Франции (французская миссия находилась в Бразилии с 1919 по 1940 год).
Вторая мировая война позволила Вашингтону еще больше усилить свое влияние в бразильских вооруженных силах. Военное планирование координировалось Объединенной бразильско-американской военной комиссией. К концу войны бразильские вооруженные силы уже столь слепо копировали американскую модель (позаимствовав не только вооружение, но и методы военной подготовки), что это вызвало протесты у националистически настроенных бразильцев, ехидно шутивших, что на военном параде по случаю Дня независимости единственным бразильским предметом оставался лишь флаг.
В первые послевоенные годы Соединенные Штаты буквально завалили Бразилию излишками военного имущества и авиационной техники, взимая за это лишь 10 процентов стоимости. Среди прочего бразильцы приобрели более ста боевых самолетов. Конечно, при такой скидке вряд ли можно было рассчитывать на новейшую технику. Практика продажи устаревших видов оружия по дешевке латиноамериканским диктаторам установилась давно — еще когда династия Круппа только разворачивала свое военное производство. Причина понятна: оружие это служило какому-нибудь каудильо не для того, чтобы вести войну с иностранным государством, а для того, чтобы держать в узде собственный народ.
В 1949 году Пентагон помог Бразилии создать и укомплектовать Высшую военную школу (аналог Американского национального военного колледжа). Объединенная бразильско-амернканская военная комиссия продолжала функционировать и после войны. В 1954 году она была зарегистрирована ООН как постоянное агентство, занимающееся вопросами военных поставок и помощи.
Одновременно США приступили к созданию разветвленной системы военных школ для всего континента. В 1949 году в Форт-Галике (зона Панамского канала) была открыта школа Америк, в которой преподавание велось исключительно на испанском и португальском языках. По возвращении домой многие из ее выпускников долго потом не могли мириться с гражданской властью и выступали против нее с таким рвением, что вскоре на всем континенте это заведение стали называть «школой военных переворотов».
В 1952 году в Форт-Шермане (также в Панаме) был открыт центр подготовки для ведения военных операций в условиях джунглей. Обучение латиноамериканских летчиков на военно-воздушной базе Элбрук в Панаме началось еще в 1943 году. Как сбрасывать напалмовые бомбы, однако, их стали учить лишь с началом войны во Вьетнаме.
Самым престижным был центр военной подготовки в Форт-Ливенуорте, и многие офицеры, замышлявшие теперь заговор против Гуларта, были его выпускниками. Один американский генерал, некогда преподававший там, заметил: «Выпускники Ливенуорта отправлялись домой с ярко выраженным желанием отождествлять себя с Соединенными Штатами и всегда пользоваться расположением своих американских коллег».
Такая поддержка со стороны сильнейшей мировой державы привела к тому, что служба в бразильской армии или на флоте стала желанной карьерой для представителей «среднего класса». Окончив военное училище, подающий надежды офицер, как правило, продолжал учебу в одном из бразильских или американских военных колледжей, где изучал экономику, общественные пауки и управление. Такие люди, как Эррера, нисколько не сомневались, что подобная военная подготовка ни в чем не уступала университетскому образованию, отличавшемуся узкой специализацией, традиционализмом и увлечением гуманитарными науками прошлого столетия. Лишь военные учебные заведения могли подготовить человека к настоящему и будущему. И это убедительно подтверждалось тем, что вышедший в отставку офицер мог легко найти себе хорошо оплачиваемую работу на каком-нибудь промышленном предприятии (бразильском или иностранном).
Даже если кому-то из офицеров и не удавалось попасть в Ливенуорт, учеба в любом американском заведении все равно могла изменить всю его жизнь. Взять хотя бм Алфредо Поэка, сына профессора физики. В 1961 году, после окончания военного училища в Бразилии, он был направлен в школу специальной военной подготовки в Форт-Брагге. Прослушанный там трехмесячный курс ведения пропаганды и психологической войны открыл перед ним новое будущее.
По бразильским стандартам Поэк был высоким человеком (видимо, сказалась немецкая кровь его родителей). По волосы у него были редкими, зрение — слабым, а подбородок — едва очерченным. Усидчивый и трудолюбивый по своей натуре, он с удовольствием учился в Форт-Брагге, даже если порой и приходилось работать по 12 часов в сутки.
Поэка всегда поражала компетентность тех сотрудников ЦРУ, с которыми ему приходилось встречаться в период учебы и после. Про себя он решил, что это лучшая в мире разведслужба, и весьма сокрушался, что Бразилия не имеет ничего подобного. Он стал даже верить в справедливость изречения: «Человек — это нежизнеспособный продукт общества». И не мудрепо: в хаосе, возникшем вследствие чрезмерного демократизма Гуларта, такому молодому офицеру, как Поэк, трудно было попять, как можно в такой обстановке практически применить только что усвоенные методы ведения психологической войны и доказать преданность своей стране.
Сильная власть, так нравившаяся многим военным, представлялась Гуларту по-своему. Он всегда подчеркивал, что не хочет превращаться в чисто номинального главу государства (как королева Англии), поэтому в 1962 году решил провести референдум, который восстановил бы утраченные им полномочия. В попытке заручиться поддержкой Вашингтона (или хотя бы нейтрализовать его враждебность) в апреле того же года Гуларт отправился в США для встречи с Джоном Кеннеди.
В ходе переговоров в Белом доме Гуларт и Кеннеди обсудили вопрос о проведении референдума с целью вернуть бразильскому президенту всю полноту власти. Гуларт выдвинул также план взаимно согласованного выкупа иностранных предприятий, находящихся и Бразилии. Он, видимо, хотел избежать прямой экспроприации, столь пагубно сказавшейся на американо-кубинских отношениях. По завершении переговоров Кеннеди принял приглашение нанести ответный визит в июле.
Вернувшись в Бразилию, Гуларт, очевидно, подумал, что зашел слишком далеко в попытках ублажить Вашингтон, поэтому решил как-то сгладить это страстной речью по случаю Первого мая. Это выступление развеяло последние надежды, все еще теплившиеся у американского посла. Но Линкольну Гордону все равно пришлось продолжить встречи с Гулартом (работа есть работа). В ходе этих встреч бразильский президент редко вызывал у него восхищение, хотя в поводах для удивления недостатка не было.
В период кубинского кризиса в октябре 1962 года Гордон встретился с Гулартом, чтобы информировать его о присутствии советских ракет на Кубе. Его сопровождал подполковник Вернон А. (Дик) Уолтерс, новый американский военный атташе. Во время второй мировой войти тот служил в бразильском экспедиционном корпусе, и поэтому никто из американцев не имел в Бразилии таких обширных связей, как он. Особо тесная дружба завязалась у него с генералом Умберто Кастело Бранко.
Уолтере обладал врожденными способностями к языкам. Во время нашумевшей поездки Ричарда Никсона (в то время вице-президента) по странам Латинской Америки, когда тот стал объектом публичных оскорблений, а его машину забросали камнями, Уолтерс сопровождал его в качестве переводчика. Нередко Уолтерс жаловался друзьям, что его переводческие способности мешали ему продвинуться на более ответственный пост.
