Её поза не предвещала ничего хорошего.
– Анхелика… – начал Иван, но Прометей его перебил:
– Знаете, семейство, решайте свои проблемы без меня. Я лечу один, так что весь шантаж твоего супруга – это блеф. Если с моим шаром что-то случится, Анхелика, я твоему Ивану повыдергаю ноги, чтобы ты до конца жизни сидела при нём и не смела отойти.
– Всё сказал? – угрозы Прометея не произвели на супругу Ивана никакого впечатления.
– Всё! Иван не летит со мной. Семейным опасности противопоказаны. Пусть детей воспитывает и жене угождает.
Иван незаметно ткнул Прометей под рёбра кулаком.
– Не собиралась я твой шар резать, только мужа попугать. Раз не летит, то и Бог с ним, с шаром. Что встал, как чужой? – сменила она тон, глядя на мужа. – Иди, там Борис тебе какую-то чашку с железками разбил.
– Что? А как он туда залез? Ты вообще, что ли, за детьми не смотришь? – Иван кинулся в дом.
– Извини, Прометей. Я вижу, как он рвётся из дома, вот и обидно мне.
– Так дай ему немного воли. Кем он у тебя под таким прессом станет.
– Дам, если он не полетит с тобой.
– Не полетит, я же сказал.
– Спасибо, – Анхелика расцвела в улыбке.
– Не за что, – Прометей развернулся и пошлёпал по грязной улице к своему дому.
Он вспомнил, какой была Анхелика, когда отправилась с ними на плоту в опасное путешествие. Дерзкая, своевольная, до той поры, пока испытания не выбили из её головы дурь. Вернулась она в посёлок другим человеком, заботливой матерью и любящей женой, но страдающей комплексом гиперответственности, выливающимся в чрезмерную опеку не только за детьми, но и за супругом. Себе Прометей не желал такого счастья, прекрасно понимая, что семья положит конец его планам.
Глава 5
Капитан Васнецов пребывал в полной растерянности. В мире что-то происходило, что-то страшное, но что именно, выяснить не получалось. В порту трубку не брали. Интернет давал противоречивую информацию. Он позвонил Людке, но та, как всегда, была занята собой. Всё что происходило вне её тела, не связанное непосредственно с оценкой её красоты, Люси совершенно не интересовало.
– Какой ураган, зай, у меня сегодня набралось больше ста тысяч просмотров на последний ролик по здоровому питанию. Я иду с девчонками в ресторан по этому поводу. Будет стрим небольшой, если интересно, глянь.
– Непременно гляну, Люси, – Васнецов в сердцах отключил телефон. – На чёрта сдались мне твои стримы, мартышка.
Он набрал родителей. Старики были в курсе, что в западном полушарии бушует неистовый ураган. Именно так преподносили его в официальных СМИ, дабы не вызывать панику у населения. Возможно, они знали гораздо больше, чем говорили, и были правы насчёт того, что ветер не затронет восточную половину планеты. На всякий случай Васнецов предложил родителям быть осторожнее и не уезжать далеко от дома. Старики обещали слушать его.
За бортом корабля подлёдный шторм не прекращался. Напротив, с каждой волной он становился всё мощнее. Полярники паниковали. Лёд под ними расходился, из-под трещин пробивалась вода. Объяснения случившемуся климатологи не знали. Их аппаратура регистрировала различные параметры, несвойственные ни землетрясениям, ни извержениям подводных вулканов. Ледоколу оставалось до них часов пятнадцать хода, однако учёные пребывали в полном отчаянии, наблюдая за динамикой развития стихии. Васнецов успокаивал их, и даже прибавил ледоколу пару узлов скорости.
«Север» шёл носом прямо на полюс, а волны распространялись встречным курсом, что наводило на мысли о том, что волны распространяются сейсмической активностью в разные стороны от полюса, либо от побережья Аляски, двигаясь к северным берегам России. Как связать это явление с ураганом, Васнецов не знал, но понимал, что какая-то связь есть. Большую часть времени капитан проводил на мостике, пытаясь связаться со всеми службами, способными прояснить ситуацию. Но ответы везде были разные, что путало ещё больше.
– Капитан, у нас наблюдается подъём уровня океана, – сообщил дежурный.
– Как это, подъём? – за сумбуром роившихся в голове мыслей капитан не сразу осознал, о чём ему сказали.
– Вот контрольная точка замера глубины, над которой мы проходим сейчас. Увеличение глубины примерно на пятнадцать метров.
– Не может такого быть. Это океан, а не лужа, откуда взяться лишней воде?
– Я просто сообщил то, что показывает прибор.
– Не обращай внимания, это может быть электромагнитное возмущение, нарушающее работу приборов. Климатологи что-то сказали, про усилившуюся ионизацию, – капитан задрал рукав форменного пиджака. – Наверное, от этого мурашки бегают по коже.
Тяжёлый удар в борт гулко разошёлся по кораблю. Судно качнуло. Все, кто находились на мостике, переглянулись между собой, а потом как по команде бросились к окнам. Увидеть волну, ощутимо больше прежних, они не успели, она уже умчалась дальше, но оставленный ею след во льду можно было разглядеть отчётливо. Сплошное поле льда на этот раз разорвало на куски, громоздящиеся друг на друга. Появились полыньи с открытой водой.
– Чёрт! – Васнецов ухватился пятернёй за голову. – Народ сейчас полезет с вопросами. Что мне им говорить?
Тут он вспомнил про климатологов.
– Соедини меня с полярниками.
Дежурный попытался соединиться. Долго не отвечали, но потом трубку взяли.
– Что у вас, Григорий Степаныч? – спросил Васнецов тревожно.
– Это конец, Сергей. Следующую волну мы не переживём. Я уже вижу её, и она высотой с многоэтажку. Нас сбросит в воду или раздавит льдинами. Отворачивайте назад, это не просто шторм, это катастрофа.
– Держитесь, мы не отвернём, мы вас спасём. Наш ледокол выдержит любое испытание. Он и не такое рассчитан. Держитесь, Григорий Степаныч.
– Нет, Сергей, вы не видите того, что вижу я, уже поздно. Жаль, что я не смогу узнать причину этого явления, оно определённо уникальное. Прощайте, Сергей и послушайтесь моего совета.
– Григорий Степанович, без паники.
Из динамика раздались крики, грохот, статические хрипы, а потом связь пропала.
Васнецов вернул трубку дежурному. Вся команда смотрела на него, ожидая решения. Это был самый психологически трудный момент в его карьере. С одной стороны, он не знал, что случилось с полярниками, и не хотел иметь репутацию человека, отдавшего приказ отступить, фактически отдав
