— Это они?
Ян кивнул, вновь включив коммуникатор, на этот раз задействовав устройство громкой связи.
Голос, ворвавшийся в тишину салона, не оставил сомнений:
— Сэр, я их засёк. Двигаются в северо-западном направлении. Пятый уровень двенадцатая магистраль.
— Что на сенсорах, не разберу… Они ведут преследование?
— Данные по расшифровке направленного излучения указывают на серебристый «Акцепт». Машина официально зарегистрирована на имя Мари Лерман. Она биолог, числится в штате управления внешних изысканий.
— Сейчас проверю. Кто ещё в машине?
— Сканирую… — Пилот патрульной машины запнулся. — Сэр, с ней Ян Ковальский, ликвидатор отдела контроля запретных зон.
На некоторое время в эфире наступила тишина.
— Слушай внимательно, Патрик, — наконец раздался голос дежурного офицера. — Держи «Акцепт» в поле зрения. Доклад каждую минуту. К тебе уже направлена помощь.
— Я могу узнать, в чём дело? Мне продолжать наблюдение за флайкарами?
— Всё внимание на «Акцепт». Его нельзя выпустить из города. Флайкарами займутся специальные подразделения. Они отсекут преследование.
— Понял, сэр, но…
— Без «но», сержант. По моим данным, Мари Лерман и Ян Ковальский погибли десять лет назад во время вторжения. В машине не они, ты понял?!
* * *
Мари и Ян одновременно посмотрели друг на друга.
Немой вопрос был одинаково ясен. Это правда? — спрашивали глаза.
Ян не выдержал первым.
— Мари, ты должна объяснить…
— Почувствовал себя человеком? — с неожиданной обидой резко оборвала она его фразу.
— Я человек, — глухо произнёс Ян.
— Я тоже, — в тон ему ответила Мари.
— Зачем ты воспользовалась своим настоящим именем?
— Потому что это безопасно! В городе тысячи женщин носят эти же имя и фамилию. Или ты не знал? Сколько «Ковальских» содержит телефонный справочник? Можешь ответить?
— Не знаю. Много.
— Десять лет назад я исчезла, это верно. Но не погибла. А если у дежурного офицера хватило ума проверить биометрические данные по всей базе однофамильцев, то я тут ни при чём. Всё было нормально. До сегодняшнего дня, по крайней мере. Лучше ты мне объясни, как это капитана Ковальского угораздило попасть в списки мёртвых?
— Ничего не понимаю…
— Думай. Иначе мне придётся поверить, что ты…
— Извини, Мари. Погорячился. — Он поймал её взгляд и добавил: — Вскрывать вены не буду. Я живой.
А в голове всё же промелькнула, проскользнула холодной змейкой мысль: «Живой, как тот дройд, которому Мари прошила двумя выстрелами ядро системы, а он встал, ожил.
Это не жизнь. НЕ ЖИЗНЬ!..»
— Ян, успокойся, я тебе верю.
— С чего вдруг?
— Не вдруг. Ты сильно побледнел. — Она внезапно протянула руку, коснувшись тыльной стороной ладони его небритой щеки. — Всё нормально. Прорвёмся.
— Куда прорвёмся?!
— За город. В «запретку». Ко мне в гости, если тебя волнуют формулировки.
Он не ответил.
Теперь, наверное, уже всё равно. Чья-то рука вычеркнула его из списка живых. Сделать это несложно, учитывая, что город, равно как и его граждане, за последние годы попал в сильную, если не сказать — абсолютную зависимость от глобальной информационной сети. Подменить несколько строк в базе данных, и всё — нет человека. Погиб десять лет назад.
Кто-то заранее готовился, зная, что сегодня вечером возникнет вопрос об идентификации его личности.
Или тела… — шепнул всё тот же холодный, притаившийся у сердца и гложущий его червячок сомнений.
— Ты ещё не понял, что нас элементарно стравливают? — нарушил его мысли голос Мари. — Дежурному офицеру сливают информацию, он выдаёт её в эфир, предупреждая подчинённых. Мы слушаем и вцепляемся друг другу в горло.
— Грубо.
— Нет. — Мари резко повернула на дорожной развязке, не снижая скорости, вписалась в разворот и вывела «Акцепт» на противоположную сторону движения, где в этот час многополосная магистраль была фактически свободна от машин. Основной транспортный поток шёл в город, они же теперь неслись к окраине.
— Тот, кто сейчас импровизирует, понятия не имеет о том, что пережито нами в прошлом. Он не смог просчитать твою утреннюю «неудачу», верно? И уж никак не предполагал, что я окажусь в ресторане, за одним столиком с тобой. Ну, включай логику, Ян!.. Стал бы ты сопротивляться аресту?
— Нет, — хмуро согласился Ковальский.
— И для посторонних всё прошло бы незамеченным, на уровне обыденности, — дополнила Мари. — Ну, взяли кого-то спецслужбы, в первый раз, что ли?
— Выходит, моя судьба была предрешена? — Ян произнёс это сквозь зубы. — Даже если бы я выполнил задание по твоей ликвидации?
Мари кивнула, наблюдая, как медленно, но неумолимо нагоняют их три тёмно-серых «Деннета». Тупоносые машины, разработанные для сельской местности, обладали повышенной проходимостью, но их скоростные качества оставляли желать лучшего. На магистрали вообще мало кто мог поспорить в скорости с элегантным «Акцептом», но это необычное трио упорно приближалось…
Спина к спине…
Тому, кто планировал операцию, явно незнакомо это ощущение… — Мари не пыталась подсчитать шансы, она пыталась понять, кто противостоит им?
Поведение андроида, сумевшего подняться на ноги при критических повреждениях ядра системы, наводило её на вполне определённые и далеко не весёлые мысли.
Он сумел не только встать, но и осмысленно организовать эвакуацию тел своих менее удачливых собратьев, а затем начал преследование ускользнувшей из западни жертвы.
Случайность, с одной стороны, и холодный расчёт — с другой.
Так начался этот вечер, но теперь в игру вступали иные силы — холодная целеустремлённость против щемящих, неподвластных влиянию времени чувств.
Они очень близко подошли к нам по степени своей подготовки, технической, информационной оснащённости.
Мари украдкой посмотрела на Яна.
Понимал ли он, с каким противником им пришлось столкнуться?
Вряд ли.
Но он остался человеком, несмотря на свою внешнюю угрюмость, злобу, равнодушие, — всё это отражалось на лице, но не в сердце.
— Приготовься, Ян, — шепнула Мари, чувствуя, как от участившегося дыхания пересохло во рту. — Они не отстанут. И никто не собирается их блокировать.
Ковальский посмотрел на Мари со странной, присущей, наверное, только ему угрюмой нежностью и вдруг сухо ответил, опуская ветровое стекло:
— Работаем.
* * *
Дорога ровно стелилась под колёса, «Акцепт» шёл на скорости не менее двухсот километров в час, Ян приготовился к удару встречного воздуха, но Мари тронула его за плечо.
Он ненавидел, если его останавливали в критический момент, когда тело подобно сжавшейся пружине, но спустя секунду понял — её жест обоснован.
Коснувшись сенсора, она вернула стекло в исходное положение, затем сдвинула в сторону панель, за которой, по идее, должен располагаться вещевой отсек.
Ян увидел осветившийся монитор, похожий на навигационный дисплей заднего вида. Возникшее изображение оказалось монохромным, контрастным, с плавающей алой точкой, дрожащей в центре экрана.
Чуть ниже на шаровой опоре был закреплён механизм, явно заимствованный из зала игровых автоматов — покрытый пористой резиной манипулятор с пластиковой гашеткой.
От нехитрого контролёра внутрь приборной панели уходил оптический кабель.
— С чем он связан?
Мари только покачала головой.
— Не знаю названия, Ян. Калибр двенадцать с половиной миллиметров. Сервомотор снят с дройда. Комплекс закреплён под бампером, замаскирован под второе сопло выхлопа и настроен под одиночный огонь. Угол поворота ствола по горизонтали — тридцать градусов. Вертикаль только вверх — десять. Давай, пока они не начали обходить нас сбоку!
Ян энергично кивнул.
Тридцать градусов… Он до упора переместил джойстик, следя за алым маркером. Маловато. Точка прицеливания застыла, едва коснувшись крайней машины.
— Вижу. Бей центрального, я сманеврирую. — Она протянула руку, пристегнув Яна ремнём безопасности.
Он не сказал ни слова в ответ.
Алый маркер скользнул по видеоизображению мощного бампера, поднялся чуть выше и застыл.
Выстрел прозвучал глухим хлопком, металл брызнул искрами.
Проклятье… Рикошет…
Изображение начало смещаться, машина преследователей резко приняла вправо, уходя с линии огня.
Ян несколько раз сжал гашетку.
Первая пуля срикошетила от капота, ударив в лобовое стекло, покрыв его паутиной трещин, вторая прошила бампер, зато третий и четвёртый выстрелы попали в цель — крупнокалиберные пули прошили двигательный отсек, и центральный флайкар мгновенно начал отставать, будто проваливаясь назад.
