Не разделяя то, что вижу, и то, что, как мне казалось, видел Кристиан, я зацепилась взглядом за вздувшийся бугор под тканью мужских брюк, заставляющий меня беззвучно всхлипнуть, представив, что там спрятано.
— Черт!
Рявкнув то ли в раздражении, то ли в отчаянии, Кристиан рухнул на колени и ползком приблизился ко мне, утыкаясь лбов в мысок сапога. Прогнувшись как можно сильнее, он потерся о него и в самой ужасной позе покорности вытянул руки и сцепил их за собственной спиной, падая лицом в пол.
Отвратительная картина громом вышибла все мысли, заставляя их сконцентрироваться в районе желудка тянущим спазмом тошноты.
— Кристиан! Поднимайся! — хватаясь тонкими ладошками за стальное мужское тело, я, естественно, не смогла сдвинуть его и на миллиметр, бессмысленно надрываясь. — Крис! Ты же обещал, что не встанешь передо мной на колени!
— Лучше так, чем потом умолять о прощении, — хрипло зашептал он. — Если отвращение — единственный способ выбить из тебя мысли о недоступной мне близости, я готов ползать за тобой на коленях хоть до старости.
Упав рядом с ним, я тихо всхлипнула, не зная, как оторвать красивое мужское лицо от грязного пола, к которому оно не должно было прикасаться. Но Эвердин упрямо вжимал лоб в каменный пол и совсем не помогал себя отлепить.
— Пожалуйста, перестань, — проскулила я, натурально устав цепляться за него пальцами в попытках оторвать от земли.
С тяжелым стоном Эвердин сдался, вытягивая назад длинные ноги и роняя руки вдоль тела двумя ослабевшими плетями. Подхватив не сопротивляющуюся голову пальцами, я затащила его на свое колено, бережно стирая с лица грязь и пыль.
Кристиан не моргал. Лежал с закрытыми глазами, позволял мне прикасаться к своей коже, но молчал, шумно дыша.
— Я больше не буду, обещаю, — шептала я, проглатывая бегущие по щекам слезы. — Не буду.
— Будешь, — тихо и глухо спорил он. — Будешь, и не раз. А я буду видеть это, слышать то, что в твоей голове, и знать, как омерзительны тебе мои прикосновения. Твоя душа ранена, моя маленькая нанеки, и мне кажется, я переоценил свои силы, решив, что смогу залечить твое сердце. Но тебе все еще больно, страшно принимать мою заботу, которую я только для тебя и храню. Какой во всем этом смысл?
Уже без стеснения всхлипывая, я гладила его гладковыбритые щеки, стирая с них упавшие с моих ресниц слезинки.
— Не говори так, это неправда, и ты это знаешь, — торопливо, запинаясь и проглатывая звуки, затараторила я. — Я позволила Туману к себе прикоснуться, сегодня сама обняла его за пояс! А он был без рубашки! Ты уже поцеловал меня! В губы, Кристиан! Этого не может быть мало! А сейчас я трогаю твое лицо, касаюсь его сама, а ты лежишь у меня на коленях, зарывшись носом в юбку… Я слышу, как ты ее нюхаешь! И это самое большее, что у меня было, слышишь, Эвердин?! Не смей сдаваться!
По тяжелому телу прокатился спазм, который напугал меня до икоты. Он все нарастал и нарастал, пока я не поняла, что Эвердин ржет! Он действительно смеялся, утыкаясь носом в полы моей юбки, рывком поднялся и бахнул ладонями о стол, вынуждая вжаться спиной в деревянную опору.
Нависнув надо мной огромной тенью, он склонился так, что наши лица были вплотную друг от друга. Не скрывая улыбки, специально выставил руки, чтобы окружить меня собой, запереть в неощутимом капкане мужского тела.
— Ты убедила меня, госпожа моей души. Я не буду сдаваться. И раз мы так хорошо идем к твоему успеху, нужно набирать обороты.
— О чем ты го…
Не дав мне договорить, подлый Эвердин прижался поцелуем к моим губам, проглатывая остаток фразы и втягивая вмиг раскалившийся воздух. Отшатываться мне больше было некуда: за спиной стол, перед лицом Эвердин, так что, нелепо взмахнув руками, я толком ничего не добилась, продолжая погружаться под обжигающий лед его поцелуя.
— Сама, госпожа. Я держусь и требую награды, — шипя и улыбаясь, прошептал он, оторвавшись на один вдох.
В доказательство его слов стальные пальцы до треска вжались в деревянную столешницу, обозначая свое положение. Кристиан не сдвигался, но и вперед больше не пер, ожидая от меня каких-то действий.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В голове возникла картинка, как мужчина и женщиной со смазанными моей несовершенной памятью лицами целовали друг друга. Женские руки обнимали крепкую мужскую шею, жадно шарили в волосах, упиваясь своей страстью.
Не знаю, можно было ли назвать страстью то, что испытывала я, но, поддавшись образу без дат и примечаний, я обхватила Кристиана за плечи и потянулась вперед, погладив подушечками пальцев позвонки между лопаток на широкой спине.
Мужчина заурчал как огромный кот и разомкнул губы, позволяя мне брать контроль и руководить процессом, на который мне дали полное разрешение.
Любопытные пальцы добежали по горячей коже вверх, до темного затылка. Поддавшись желанию, я запустила их в волосы, в реальности убедившись в том, что они мягкие.
Кристиан натурально зарычал мне прямо в рот и стал отвечать так взаимно и пылко, будто от этого зависела его жизнь.
Пальчики в сапогах поджались, в животе снова поселилась ощутимая тяжесть, которая даже примерно не давала знать, что она в себе несет.
— Это не то… — прошептала я, поглаживая ногтями мужской затылок.
— Я знаю, только продолжай, — было мне ответом.
Вторая ладонь, не занятая волосами, словно зная, что делает, скользнула с его спины на грудь, остановившись в том месте, где бьется сердце. Оно стучало громко, ровно и так, будто готово было разорваться в любой момент, но, кажется, владелец даже не думал к нему прислушиваться.
Пока рядом не послушался знакомый смешок.
Глава 8
— Рада видеть тебя в добром здравии, Иянна.
Насмешливая улыбка Розали пронзала бы клинком, будь я ей врагом, но после успешно пройденной проверки меня коснулись лишь лучики ехидства.
Кристиан отпрянул и сел на согнутые ноги, низко опуская голову в приветственном поклоне. Мне вновь захотелось возразить, но одергивая себя тем, что мы не одни, я постаралась подняться на ноги со всей элегантностью, на которую была способна.
Отряхнув чуть припыленную юбку, я улыбнулась девушки с ответной любезностью.
— Здравствуй, Розали. Извини, если смутили тебя.
— Это ты меня прости! — девушка удивленно вкинула темные брови. — Если бы я знала, что ты соскучилась по мужу и пришла к нему на работу, обязательно бы постучалась! А так, сама понимаешь, нет необходимости.
Брезгливо махнув рукой, она придирчивым взглядом обвела кабинет Эвердина, больше похожий на келью, и сморщила вздернутый носик.
Бросив косой взгляд на дверь, я заметила склонившегося у порога великана, который, видимо, гулял здесь в ожидании, пока его госпожа явится, и теперь караулил ее острые каблучки взглядом исподлобья.
— Милая, ты не против, если я немного попользую твоего мужа?..
Вопрос прозвучал так неожиданно, что я едва не поперхнулась, но кимтарка поспешила добавить:
— В прошлом году у меня были распри с одним из домов, и Эвердин подтвердил мою правоту. А в этом, ты не поверишь, меня вновь пытаются надурить!
— Не может быть, — перестав улыбаться, я внимательно наблюдала за женщиной, с любопытством искавшую взглядом хоть что-то ценное в комнате.
— Может. Конечно же, я не дура, и если раз твой супруг помог мне уладить конфликт, я решила обратиться к нему повторно. Ты не против?
— Это его работа, — отозвавшись более-менее нейтрально, я отступила на шаг назад, невольно прикрывая Кристиана. — Я думаю, он оценит оказанную ему честь.
— Да что там честь?! Лишь бы тебя радовал, дорогуша, — змеиная и опасная улыбка Розали напрягала. От нее словно шел угрожающий флер, способный через поры ядом попасть в организм. — Кстати! Услуга за услугу, сладкая. Раз уж твой муж поможет мне, я от своего лица приглашаю тебя на вечер в доме Маром. Адана проводит чудные вечеринки! Я уверена, что ты будешь в восторге!
