что ты, они там были!
– Ты мне лучше скажи, – бабушка уселась напротив, – зачем ты ночью в окошко вылезала?
– Я не… Ну… На кладбище ходила!
– Ночью? – бабушка смотрела на меня с сожалением, как на лгунью-неудачницу. – На кладбище? И зачем?
– Ну зачем-зачем… Чтобы храбрость свою испытать!
– Всё! – бабушка стукнула ладонью по деревянному столу. – Не могу это больше слушать! Что-то ты стала привирать в последнее время! Зачем в окно лазила, говори!
– Ну баушка… Я не лазила… Я спала…
Этот ответ бабушку неожиданно устроил.
– Ладно… Разберемся.
И вдруг она захохотала, как заведенная.
Я уставилась на нее, забыв прожевать оладушек. Чего она смеется? Где я еще прокололась?
– Историю вспомнила, – объяснила бабушка, вытирая слезы. – Про кладбище!
– Расскажи!
– И расскажу! Нас в семье, как ты знаешь, было двое детей: я и Ленька, брат мой старший.
– Дед Леня? – уточнила я.
– Ну да. А я такая приставучая была: куда он пойдет, туда и я. А ему это, конечно, не очень нравилось – он меня на семь лет старше, уже взрослый, а тут такая мелочь. Вот однажды собрались они с приятелями прогуляться. Идут они, значит, впереди, а я сзади зацепилась. Антоха, друг Ленькин, оглянулся и спрашивает: «А Лидка что, с нами, что ли?»
Брат тоже оглянулся, увидел меня и кричит: «Иди домой! У нас свои дела!»
А я противным голосом: «Я с вами. Мне дома скучно. А если будете меня прогонять, я родителям скажу, что вы курите!»
Ленька только рукой махнул. Но не сразу сдался: «Хочешь, – говорит, – я тебе две конфеты дам? А ты за это дома посидишь?» – «Вот еще!» – говорю.
Так и пошли. Они впереди идут, а я за ними. Дошли до кладбища.
Брат тогда мне говорит: «Ну что ты всё за нами плетешься? А вдруг сейчас из гробов веселые покойнички повылазюют?» – «Не, – говорю, – не повылазюют. Они днем мирные».
Видят они, что от меня никак не отвязаться. Пошептались. Потом Ленька мне и говорит: «Ладно, что с тобой сделаешь! Оставайся. А хочешь, мы тебя невестой сделаем?» – «Как это?» – спрашиваю. «Нарядим тебя красиво-красиво, фату тебе наденем. Хочешь?» Мне очень фату захотелось!
Тогда они с могилок по-быстрому всякой красоты натаскали: ленточек там, веночков, цветочков бумажных.
– Баушка! – завопила я. – Ужас какой!
– Ну подожди. Значит, нарядили они меня во всё это и восхищаются: «Ух ты! – говорят. – Настоящая невеста! Жалко, ты сама не видишь, как это красиво». Я тоже расстроилась. Тогда Ленька и говорит: «Беги сейчас домой, посмотри в зеркало. А потом вернешься». Ну, я и побежала. Иду по деревне, нарядная, счастливая, а бабульки на меня в окна смотрят – а я вся в ленточках «От родных и близких» – и крестятся, и крестятся… «Вот, – думаю, – как на людей красота действует!»
– И что? – спросила я.
– Да ничего. Леньке тогда здо-о-рово досталось! – бабушка вздохнула. – А теперь уж он сам…
Бабушка загрустила.
Мне захотелось вернуть ее веселое настроение.
– А я тоже однажды невестой была! – сообщила я заговорщицким тоном.
– Да ну! Когда это ты успела?
– А вот успела! У нас во дворе есть помойка…
– Юля!
– Ну погоди, бабуль, ну послушай! Ты-то поймешь!..
Бабушка успокоилась. Я продолжала:
– Мы там не копались, не бойся. Но иногда туда выбрасывают что-то такое, во что можно играть. Мы хотели даже выкопать землянку и красиво обустроить ее всякими штуками с помойки. И потом жить там. Вот. Как-то выхожу гулять, а Андрюха, Саня и Тимур мне издали машут, мол, беги скорее к нам! Я побежала. Они говорят: «Смотри, чего у нас есть!» И достают фату. Настоящую, кружевную. И говорят: «Мы тебе ее отдаем. Только ты сначала скажи, за кого из нас замуж выйдешь. Мы хотели этот вопрос решить в честной борьбе, но потом подумали – пусть ты выберешь. А то мы еще перессоримся навсегда из-за женщины!» Я думаю: «Нормально! Вот проблема! Ну ладно. Саню я знаю с самого детства – он пусть лучше останется нашим семейным другом. Тимур далеко живет, в соседнем дворе. Устанешь к нему ходить. Зато Андрюха – мой сосед. Можно будет стенку сломать и друг к другу через дырку в стене лазить – очень удобно. Пожалуй, выйду за Андрюху!» – «Ну, думай быстрее, – волнуются мальчики. – А то мы с ума сойдем!» – «Я подумала, – говорю. – Давайте фату. Я за Андрюшу замуж выхожу». Андрюха обрадовался, а Саня с Тимуром засуетились, стали дорожку расчищать, по которой мы торжественно пойдем, кольца нам сделали из коры. Тимур говорит: «Я по телевизору видел, как молодожены из загса выходят, а все их осыпают лепестками роз и монетками». Ни монеток, ни роз у нас не оказалось, Саня с Тимуром нарвали одуванчиков, уже белых, и давай дуть! Очень красиво получилось, похоже на снег. Потом они говорят: «Мы будем свадебную музыку петь, а вы медленно идите. И запели: „И треснул мир напополам, дымит разлом. И льется кровь…“»
– Идет борьба добра со злом! – стала подпевать бабушка.
– Погоди, скоро уже закончится. Они поют, мы идем. И тут Андрюха и говорит: «А теперь пойдем с моими родителями знакомиться!» На лавочке перед подъездом у нас всегда сидит его папа, дядя Валера. Я и так его всегда боялась, а тут – жених меня с ним знакомиться поведет! «Нет, – говорю, – ни за что!» Сорвала с себя фату и убежала.
Бабушка страшно развеселилась.
– Ну ты даешь! Да уж, мы с тобой те еще невесты!
А потом добавила другим, серьезным голосом:
– Но если появится какой жених – чтоб меня первой с ним познакомила!
13
Привет, Олег:)
Вчера ночью сходила на кладбище. Сначала было страшно, а потом нормально.
Вот мое задание. Найди старую одежду и переоденься в бомжа. Одежда должна быть такая, чтобы тебя невозможно было узнать. Потом выйди на улицу и гуляй минимум десять минут.
Зачем?
Любовь преодолевает гордость.
Ок.
Пришли фотку.
Ок.
Какой-то он односложный! Обиделся? Ну и пусть. Не будет девочек на кладбище гонять!
После ночной пробежки и встречи с Василичем я почувствовала себя уверенно. До этого Олег и его задания были для меня как учитель и контрольные. А теперь мы как будто сравнялись.
Вскоре мне пришло очередное письмо. К нему была прикреплена фотка. Странное существо в огромной соломенной шляпе, из которой с одной стороны торчали соломины, в солнечных очках, в каком-то сером балахоне и огромных резиновых сапогах махало мне рукой. Точно! Я же просила прислать фотку
