Каладин опять сосредоточился на беге. Он чуть не споткнулся обо что-то на земле. Труп? Он перепрыгнул его, догоняя Шаллан. Подол ее платья изорвался от бега и цеплялся за все подряд, волосы спутались, лицо раскраснелось. Она повела их в очередной проход, но затем остановилась, упершись рукой в стену пропасти и хватая ртом воздух.
Каладин закрыл глаза, тяжело дыша.
«Нельзя долго отдыхать. Он до нас доберется».
Он почувствовал, что вот-вот свалится от усталости.
— Прикрой свет, — прошипела Шаллан.
Мостовик нахмурился, но сделал, как она сказала.
— Нам нельзя долго отдыхать, — прошипел он в ответ.
— Тише!
Темноту не нарушало ничего, кроме тонкого лучика света, пробивающегося между его пальцев. Казалось, что скрежещет прямо над ними. Шторма! Сможет ли он сражаться с таким чудовищем? Без штормсвета? В отчаянии Каладин попытался втянуть свет, зажатый в ладонях.
Штормсвет не откликнулся, и Сил не было видно с самого падения. Скрежет не замолкал. Каладин приготовился бежать, но...
По-видимому, звук больше не приближался. Каладин нахмурился. Тело, о которое он споткнулся, принадлежало одному из павших в ходе недавнего сражения. Шаллан привела их обратно, туда, откуда они начали бег.
Чтобы... накормить зверя.
Каладин напряженно ждал, прислушиваясь к сердцу, бешено колотящемуся в груди. Скрежет эхом разносился по ущелью. Как ни странно, но немного света вспыхнуло в пропасти позади. Что это было?
— Оставайся здесь, — прошептала Шаллан.
Немыслимо, но затем она двинулась на звуки. Все еще неуклюже держа сферы в одной руке, Каладин вытянул другую и рванулся за ней.
Шаллан повернулась к нему спиной и опустила глаза. Каладин нечаянно схватил ее за безопасную руку. И сразу же выпустил.
— Я должна на него посмотреть, — прошептала она. — Мы так близко.
— Вы сумасшедшая?
— Возможно. — Она продолжила двигаться к монстру.
Каладин немного подумал, мысленно обругав девушку. В конце концов он опустил копье, бросил ее мешок и сумку на сферы, чтобы скрыть их свет, и последовал за ней. Что еще он мог сделать? Как объяснить Адолину?
«Да, принц. Я позволил вашей невесте бродить одной в темноте, с тем чтобы угодить в пасть скального демона. Нет, меня с ней не было. Да, я трус».
Впереди виднелся свет. Он освещал Шаллан — ее очертания, по крайней мере. Она присела за поворотом ущелья и осматривалась вокруг. Каладин шагнул к ней, припав к земле и вглядываясь вперед.
Показалось чудовище.
Животное заполняло собой все ущелье. Оно оказалось вытянутым и узким, а не грузным или похожим на луковицу, как некоторые маленькие крэмлинги, с извилистым лоснящимся телом, заостренной мордой и острыми жвалами.
Что-то было не так. Трудно описать, что именно. Считалось, что крупные создания медлительны и послушны, как чуллы. Но этот огромный зверь передвигался с легкостью, его лапы упирались в стены ущелья, поддерживая его так, что тело едва касалось земли. Он поедал труп упавшего солдата, цепко удерживая его клешнями у ротового отверстия и вырывая куски с отвратительным звуком.
Морда походила на порождение ночного кошмара. Злобная, мощная, почти смышленая.
— Те спрены, — прошептала Шаллан так тихо, что едва можно было расслышать. — Я видела таких...
Они вертелись рядом со скальным демоном и служили источником света. Спрены выглядели как маленькие светящиеся стрелы и стайками окружали монстра, хотя изредка одного из них могло отнести подальше от остальных, и тогда спрен исчезал подобно маленькому клубу дыма, поднимающемуся в воздух.
— Небоугри, — прошептала Шаллан. — Они следуют и за небоугрями. Скальные демоны любят трупы. Могут они быть своего рода природными пожирателями падали? Нет, их клешни выглядят так, будто предназначены для раскалывания раковин. Подозреваю, что мы обнаружим стада диких чулл поблизости от того места, где эти существа обычно обитают. Но они приходят на Разрушенные равнины, чтобы окуклиться, и здесь очень мало пищи, вот почему они нападают на людей. Почему этот остался здесь после окукливания?
Скальный демон почти закончил с едой. Каладин взял Шаллан за плечо, и она с явной неохотой позволила увести себя прочь.
Они вернулись к своим вещам, собрали их и как можно тише отступили дальше в темноту.
* * *
Они шли несколько часов, двигаясь в совершенно другом направлении, чем раньше. Шаллан снова позволила Каладину выбирать путь через ущелья, хотя старалась следить за тем, куда они идут. Ей нужно будет зарисовать дорогу, чтобы точно определить их местоположение.
В ее голове крутился образ скального демона. Что за величественное создание! Ее пальцы буквально чесались выполнить набросок, используя сохраненное воспоминание. Конечности чудовища были больше, чем она могла вообразить, совсем не как у ноговиков с их длинными и тонкими иглообразными лапками, поддерживающими толстое тело. Это существо излучало силу. Как белоспинник, только громадное и более чужеродное.
Теперь они ушли далеко от него. К счастью, это означало, что они в безопасности. После того, как Шаллан так рано встала утром, чтобы присоединиться к экспедиции, наваливалась сонливость.
Она тайком проверила сферы в мешочке. Во время погони пришлось осушить их полностью. Хвала Всемогущему за штормсвет — нужно будет сжечь благодарственную глифпару. Без дарованных им силы и выносливости она никогда бы не угналась за длинноногим Каладином.
Однако теперь Шаллан была штормово измотана. Штормсвет как будто увеличивал ее возможности, но теперь оставил тело выжатым и истощенным.
На следующей развилке Каладин оглядел ее.
Шаллан выдавила слабую улыбку.
— Нам нужно остановиться на ночь, — произнес он.
— Прошу прощения.
— Не только из-за вас, — сказал он, разглядывая небо. — По правде говоря, я понятия не имею, в правильном ли направлении мы идем. У меня в голове все перепуталось. Если утром мы сможем определить, где встает солнце, это подскажет нам, в какую сторону двигаться.
Шаллан согласно кивнула.
— У нас по-прежнему останется шанс вернуться вовремя, — добавил он. — Можно не волноваться.
Мостовик говорил с таким видом, что она сразу начала волноваться. Все же Шаллан помогла ему найти относительно сухой участок земли, на котором они и устроились, разложив сферы в центре как небольшую имитацию огня. Каладин порылся в найденном мешке, который она решила взять с мертвого солдата, и вытащил несколько кусочков лепешки и вяленое мясо чуллы. В любом случае не самая аппетитная еда, но хоть что-то.
Шаллан сидела и ела, прислонившись спиной к стене и устремив взгляд вверх. Лепешка имела затхлый привкус, значит, была выпечена из преобразованного зерна. Рассмотреть звезды мешали облака, но несколько спренов звезд двигались перед ними, формируя отдаленные узоры.
— Странно, — прошептала она жующему Каладину. — Я пробыла здесь внизу только полночи, но такое ощущение, что намного дольше. Вершины плато кажутся такими далекими, не правда ли?
Каладин хмыкнул.
— Ах да, хмыканье мостовиков. Ваш собственный язык. Нужно будет пробежаться с тобой по морфемам и тембру — я пока не совсем бегло на нем хмыкаю.
— Из вас выйдет ужасный мостовик.
— Слишком маленького роста?
— Ну… да. И слишком женственный. Сомневаюсь, что традиционные короткие брюки и открытая жилетка вам к лицу. Или, даже более вероятно, вы бы выглядели слишком хорошо. Это немного отвлекало бы других мостовиков.
Шаллан улыбнулась при его словах, порылась в сумке и вытащила альбом с карандашами. Как бы там ни было, они упали вместе с ней. Тихонько напевая себе под нос, она начала делать набросок, используя одну из сфер для освещения. Узор, согласившийся молчать в присутствии Каладина, по-прежнему сидел на ее юбке.
— Шторма, — сказал Каладин, — вы же не рисуете саму себя в нашей униформе...
— Да, конечно, — ответила девушка. — Провели вместе пару часов в ущелье, и я уже рисую для тебя свои изображения в непристойном виде. — Она подтерла линию. — У тебя богатая фантазия, мостовичок.
— Что ж, об этом и шла речь, — проворчал он, поднялся и подошел посмотреть, что она делала. — Я думал, вы устали.
— Я измотана, поэтому мне нужно расслабиться, — пояснила Шаллан.
Конечно же, не стоит начинать рисовать со скального демона. Ей нужна разминка.
Поэтому Шаллан нарисовала их путь через ущелья. Отчасти карта, но скорее изображение плато и разломов, если взглянуть на них сверху. Получалось достаточно художественно, чтобы вызвать интерес, хотя она была уверена, что изобразила несколько гребней и выступов неправильно.
— Что это? — спросил Каладин. — Изображение равнин?
— Что-то вроде карты, — ответила Шаллан, хоть и с гримасой.
