— «… Черные скалы, вот мой покой… черные скалы…» — фальшиво пропел Александр Андреев слова из романса Шуберта «Приют» на стихи Рельштаба.
— Ладно, ребята, примите наши искренние соболезнования, а мы пойдем. Работой нагрузили сегодня по самые уши — сказал Валерий Давлетгареев, вставая с кресла. Его примеру, нехотя, последовал Юрий Колесников. Когда коллеги из Вычислительного центра вышли из кабинета, Геннадий Галыгин прокашлялся и сообщил, что на его персональный компьютер каким-то образом попала очередная новелла мистера Прога, файл с которой он им сейчас же перебросит по электронке.
— Издеваешься? — упрекнул его Антон Шлыков.
— Ничуть! — спокойно ответил Галыгин. Получив вышеупомянутый файл, коллеги Шлыков и Андреев страшно удивились, поскольку у них на выходе вместо связного текста программа-редактор отобразила какую-то абракадабру из букв латинского алфавита, цифр и символов. Но они не стали выяснять причины такой несправедливости, а сразу принялись за работу, то есть за чтение. Пока они читали «лебединую песню» «ЭП-Мастера», Галыгин запустил с компакт-диска антивирусную программу лаборатории Касперского и дал команду нейтрализовать все угрозы. Но прежде чем удалять подозрительные файлы, он решил посмотреть, где вирус нашел себе приют, а когда открыл соответствующую папку, у него чуть челюсть не отвисла. Вирус, оказывается, жил и гадил, попав в его компьютер через учётную запись не администратора, а какого-то неизвестного гостя.
— Ребята! — обратился он к Шлыкову и Андрееву. — Вы случайно обновления осей на моём компе не делали?
— Как же не делали? Делали! И обновления делали, и патчи устанавливали. Каждый день с утра до поздней ночи о безопасности твоего ПК заботились, ламер ты наш возлюбленный! — иронично произнес Антон Шлыков, оторвавшись от работы. Галыгин успокоился, но все равно в душе остался червячок сомнения. Запустив неопознанную операционную систему, он вошел в программу «ЭП-Мастер» и убедился в том, что она у него функционирует: адекватно реагирует на его запросы, а самое главное — продолжает «думать» и «сочинять», хоть и не так быстро, когда ее модули «крутились» на AS/400. Это можно было бы сравнить с тем, как если бы у человека удалили 2/3 коры головного мозга, а он бы продолжал мыслить. Впрочем, подобные случаи в медицинской практике — не редкость.
— Ребята! — снова обратился он к своим коллегам. — А у вас мистер Прог еще работает?
— Нет, уже не работает. Уволился! Отвяжись! — грубо оборвал его Антон Шлыков, давая понять, что шутки неуместны.
— Много бы ты сам наработал с оторванной головой? — недовольно проворчал Александр Андреев, имея в виду, что активное ядро программы «ЭП-Мастер», — а это более 200 гигабайт исходных текстов и скомпилированных пакетов, — безвозвратно утеряны.
— А у меня работает. Не верите? Посмотрите сами, а я пойду на перекур — Галыгин встал из-за стола и, пошатываясь от усталости, вышел из кабинета. Вначале друзья-коллеги решили, что Галыгин от горя сбрендил, а когда проверили, то решили, что сбрендили они, потому как вместо стандартного пакета Windows-98 на его PC «крутилась» операционная система категории Open Source. Именно эта OS, а точнее говоря, кто-то с помощью ее создал в памяти персонального компьютера Галыгина виртуальный диск и перенес на него с компьютера-сервера AS/400 папки временных файлов и прочие системные ресурсы. И этот кто-то, по их мнению, был, конечно, Галыгин. Но как, и когда он успел это сделать? И тут они разом вспомнили, что пару недель тому назад он говорил им о том, что ему во сне приснилось новое решение задачи эквивалентных преобразований, которое позволяет, не меняя аппаратных средств, в 10 (!) раз увеличить быстродействие любой операционной системы.
— Гена, прости нас! — жалобно пробасил Андреев, когда Галыгин снова появился в кабинете.
— Гена, ты гений! — радостно приветствовал его возвращение Антон Шлыков, намекая на Филдсовскую премию.[33]
— Ребята, давайте жить дружно! — сказал в ответ Галыгин, не зная, что и подумать о том, откуда на его PC появилась операционная система неизвестного производителя и т. д. Неужели написанный ими черт-вирус уже до «железа» (hardware) добрался?! Вот, уж воистину справедливо: когда долго смотришь во тьму, тьма начинает смотреть в тебя Друзья-коллеги присели за столик и обсудили сложившуюся ситуацию со сгоревшим сервером, «ЭП-Мастером» и сочиняемым им произведением.
Антон Шлыков предложил: 1) Заменить ось Билла Гейтса на ось Геннадия Галыгина; 2) Переместить библиотеки, сохранившиеся на съемных носителях, на какой-нибудь бесплатный ресурс мировой паутины, например, RapidShare; 3) Заново переустановить на всех трех ПЭВМ программу-редактор и перераспределить имеющиеся вычислительные ресурсы; 4) Направить Дмитрию Васильевичу Павлову поздравительную открытку и пригласить его в Вычислительный центр на встречу 2000-го года. Последний пункт Антон Шлыков, разумеется, сформулировал в шутку, чтобы поднять настроение. Галыгин, напротив, обиделся, и заявил, что желал бы видеть г-на Павлова «в гробу в белых тапочках». В ответ на удивленное замечание Шлыкова: «Чем он тебе не угодил?»— Галыгин заявил, что хотел бы на час отлучиться, — для того, чтобы погулять на улице, подышать кислородом и привести в порядок свою расшатанную нервную систему. Шлыков не возражал, видя, что коллеге и впрямь не мешало бы немного проветриться. Незадолго до возвращения Галыгина «ЭП-Мастер» порадовал Шлыкова и Андреева очередной новеллой. Из нее они узнали, что эксперимент беса категории «Б» по кличке «Цензор» по перемещению души главного героя в тело Тезей-хана — старшего сына императора джурджени, прошел успешно, хотя далеко не все в его жизни складывалось именно так, как ему хотелось. Персонаж свернул с тропинки сюжета, так старательно и с любовью для него протоптанного, и сгинул в омуте самостоятельных решений и поступков, отдавшись на волю случая и безжалостных законов человечьего общежития.
Устав от тяжкого пути, упастьХочу в постель, дав отдых бренным членам.Но мысленно пускаюсь в путь опять.Хоть смертна плоть, мечта моя — нетленна.А мысли так и рвутся из оковВо странствие к местам твоим святым.И векам не закрыть вовек зрачков,Что зрят во тьму, знакомую слепым.Храни души всеведенья талант,Что тень твою найдёт в кромешной мгле.И станет светлой, словно бриллиант,Глухая ночь с тобою на земле.Днём предаюсь пути, а в ночь — мечтам.И нет покоя мне ни тут, ни там.
У. Шекспир. Сонет 27 (перевод Сергея Соколова) I
Над безбрежной забайкальской (уйгурской) степью, превратившейся позднею весной в роскошный красочный цветник, простерлась глубокая ночь. Млечный путь опоясал темное небо бриллиантовым ожерельем. Со стороны границы созвездий Лиры и Геркулеса изливался метеорный дождь. Земля проходила сквозь орбиту распавшейся когда-то кометы и притягивала к себе маленькие частички вещества, сгоравшие в ее атмосфере с яркостью звезд кратной величины. Еще не высохли майские дождевые потоки, деревья от палящего зноя не лишились лиственного покрова, а травы не засохли. Расцветшие вьющиеся растения готовились принести плоды. Самцы антилоп, несмотря на ночное время, бродили, гордо подняв рога, по травянистым зарослям и вступали в единоборство с соперниками. Бесшумно, как тени, над землей, окутанной низко стелющимся туманом, пролетали степные совы, выискивая в траве мышевидных грызунов. Ровно 15 лет назад на этом месте у древнего кургана, называемого Змеиной Горой, вытоптав траву и порубив на дрова низкорослые деревья, расположились на ночлег люди — тысячи людей, пришедших сюда на великую битву, от исхода которой зависело будущее Прибайкальской Империи. На притоптанной земле, где были разложены уже догорающие костры, белели палатки, чернели силуэты стреноженных лошадей; в определенной последовательности на расстоянии, примерно, ста шагов друг от друга цепочками выстроились многочисленные повозки. Кое-где между цепочками повозок из земли торчали двухсаженные заостренные колья. Негромко перекликались друг с другом часовые и дозорные. Но сегодня в эту короткую майскую ночь, за два часа до рассвета, по бывшему полю битвы ходил и внимательно осматривался только один человек — седой 60-летний старик с царственной осанкой, который намеревался поведать потомкам о делах минувших дней. Ему удалось тайком скрыться от своих телохранителей и слуг, расположившихся на ночлег на берегу степной реки Ярки, чтобы теперь, в одиночестве, когда никто не отвлекает, непосредственно соприкасаясь с местом грандиозного исторического события, час за часом, реконструировать его последовательность. Звали этого человека Толемей-хан, и был не кто иной, как воспитатель наследного принца Арона, а также врач, географ, придворный историограф и советник матушки-императрицы Клементины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
