Мэри Поппинс в лёгком цветастом платье угнездилась в самой гуще колокольчиков. Она сидела, как всегда, прямо, высоко держа голову, штопала детские носочки и размышляла о том, что приходилось ей бывать и в лучших местах, чем этот пусть очаровательный, но такой неприбранный дикий угол.
Четверо детей играли рядом.
Аннабел весело подпрыгивала в коляске.
Неподалёку, почти в зарослях крапивы, отдыхал парковый сторож. Он спокойно срывал маргаритки и плёл из них венок. На каждой ветке суетились и щебетали птицы. Мороженщик, что-то напевая, катил свою тележку. На плакатике, прикрученном к рулю, красовалась надпись: «ДЕНЬ ЖАРКИЙ! МОРОЖЕНОГО НЕТ!»
— Интересно, заедет он сюда? — лениво пробормотала Джейн.
Она лежала ничком на траве и лепила из пластилина маленькие фигурки.
— Куда делись бутерброды? — вскричал Майкл, шаря по дну корзинки.
— Будь добр, Майкл, слезь с моих ног! Я не турецкий ковёр. Бутерброды кончились. Ты сам съел последний.
Мэри Поппинс, не церемонясь, спихнула его в траву и снова принялась за штопку. Около неё, распространяя чудесный аромат, стояла кружка горячего чая, настоянного на целебных травах и цветках крапивы.
— Но, Мэри Поппинс, я съел только шесть штук!
— Это ровно вполовину больше, чем тебе полагалось, — отчеканила она. — Ты съел и свою долю, и порцию Барбары.
— Отбирать еду у младшей сестры! Ай, как нехорошо! — услышал их разговор сторож. Он повёл носом и облизнулся, как изнывающая от жажды собака. — Ничто, пожалуй, так не освежает, как чашка горячего чая! — покосился он на Мэри Поппинс.
— Пожалуй, — спокойно откликнулась она и с видимым удовольствием отхлебнула из дымящейся кружки.
— Именно то, что нужно человеку в полуденный зной! — вздохнул сторож, провожая желанную кружку глазами.
— Именно то, — подтвердила она, делая ещё глоток.
Сторож снова вздохнул и сорвал ещё одну маргаритку.
— Тогда дайте бисквитик, Мэри Поппинс!
— Бисквиты тоже кончились. Кто ты, Майкл, мальчик или ненасытный крокодил?
Он хотел ответить, что да, мол, крокодил! Но, поймав её суровый згляд, промолчал и попытался подольститься к брату.
— Джон, — вкрадчиво проговорил он с крокодильской улыбкой, — дай откусить от твоего бутербродика!
— Не дам! — отмахнулся Джон, поскорей запихивая в рот остатки бутерброда.
— Хочешь, я помогу тебе справиться с бисквитом, Барбара? — не унимался Майкл.
— Не хочу! — пробубнила та с набитым ртом, слизывая с ладони последние крошки.
Майкл с упрёком покачал головой и повернулся к Аннабел.
Малышка, словно королева, восседала в своей коляске, сжимая в руках маленькую чашечку и весело подпрыгивая. Коляска раскачивалась, скрипела и нехорошо кренилась набок, готовая вот-вот развалиться. И неспроста. Сегодня утром Робертсон Эй, утомившись от безделья, решил отдохнуть и прикорнул на ней. Колёса чуть искривились, а деревянная ручка и вовсе обломилась.
— Так и знала! — расстроилась миссис Бэнкс, увидев это безобразие. — Не мог он найти чего-нибудь попрочнее! Мэри Поппинс, что же теперь делать? Мы сейчас не можем тратиться на новую коляску!
— Я отвезу её моему кузену, мадам. Она будет как новенькая, — успокоила хозяйку Мэри Поппинс.
— Ну, если он действительно такой умелец… — Миссис Бэнкс с сомнением посмотрела на сломанную ручку.
Мэри Поппинс выпрямилась.
— Все члены моей семьи, мадам… — Её голос заледенел, будто долго хранился на Северном полюсе.
— О, да, да! Конечно! И не сомневаюсь! — не дослушав, поспешила согласиться миссис Бэнкс.
«Но почему она всегда такая самоуверенная и самодовольная? Когда-нибудь я непременно спрошу её об этом!» — подумала она про себя.
Однако, глядя на строгое лицо Мэри Поппинс и слыша её привычное надменное фырканье, миссис Бэнкс прекрасно понимала, что никогда не осмелится задать ей подобный вопрос…
Но вернёмся на пикник.
Майкл вертелся с боку на бок, приминая маргаритки. От скуки и от голода он усердно жевал травинку.
— А когда вы повезёте коляску своему кузену, Мэри Поппинс? — попытался он завести разговор.
— Всему своё время, и всё в своё время, — отчеканила она.
— Ладно, — промямлил Майкл и, помолчав,'вкрадчиво добавил: — Аннабел всё равно не пьёт своё молоко. Можно я выпью вместо неё?
В тот же момент, будто услышав его слова, Аннабел поднесла кружечку ко рту и выпила всё до капли.
— Мэри Поппинс! — завопил Майкл. — Я умираю от голода, как Робинзон Крузо на необитаемом острове!
— Он вовсе не умирал от голода, — откликнулась Джейн.
Она усердно выпалывала траву, расчищая небольшую площадку.
— Тогда я голоден, как Робин Бобин Барабек! — не уступал Майкл.
— Робин Бобин был просто обжора. Но я не голодна. Возьми мой бисквит, если хочешь.
«Добрая, щедрая, не голодная Джейн!» — с умилением подумал Майкл, хватая бисквит, а вслух спросил:
— Что это ты делаешь?
— Парк для маленьких человечков, — ответила Джейн. — Там все счастливы и никто не ссорится.
Она отгребла в сторону кучку сорной травы и увядших листьев, и Майкл, подкатившийся поближе, увидел крохотную, аккуратно расчищенную полянку. Её пересекали выложенные камешками тропинки шириной с ноготок. Их окружали малюсенькие клумбы, утыканные цветочными лепестками. Шалашик, сложенный из прутиков, уютно расположился на игрушечной зелёной лужайке. Вокруг него были натыканы цветы, изображавшие садовые деревца. В их тени стояли сделанные из стебельков крапивы изящные и удобные скамеечки.
На одной из них сидел пластилиновый человечек ростом с детский мизинчик. На круглом его теле сидела круглая голова, руки шариками лепились к бокам, и стоял он на круглых ножках-шариках. Острым у этого круглого человечка был только носик. Человечек внимательно читал пластилиновую газету, а у ног его стояла пластилиновая сумка с крошечными пластилиновыми инструментами.
— Кто это? — спросил Майкл. — На кого-то он похож. Только не вспомню, на кого.
Джейн ненадолго задумалась.
— Его зовут мистер Мо, — решительно сказала она. — Он отдыхает после работы. Рядом сидела его жена, но у неё шляпка получилась кривой, и я всю её смяла. Попробую слепить новую из остатков пластилина. — И Джейн кивнула на бесформенный цветной комок, лежавший рядом с домиком.
— Про мистера Мо и его деток я вспомнил! — обрадовался Майкл и единым духом отбарабанил считалку:
Эни, Мени, Мани, Мо.Невысокий господинчик,Ростом с маленький мизинчик,Получил вчера письмоОт знакомого ИндейцаЭни-Мени-Мани-Вейца:«Мне нужна всего одна,Но послушная жена.Жду её с утра в лесу,Эни, Мени, Мани, Су!»
Джейн, довольная, засмеялась.
— А это кто? — указал Майкл на женскую фигурку, примостившуюся около клумбы.
— Это миссис Хиккори. Помнишь? — спросила Джейн.
И про неё Майкл помнил. Они вместе с Джейн с удовольствием затараторили:
Хиккори, Диккори, Док!Мышка на ходики — скок!Ударили ходики — бом!Мышка летит кувыркомИ в норку испуганно — скок!Хиккори, Диккори, Док!
— Надо ей тоже построить домик, — озабоченно проговорила Джейн. — А потом я сделаю парк развлечений.
Майкл с восхищением смотрел на пластилиновую миссис Хиккори. У неё были искусно вылепленные локоны и даже ямочки на щеках.
— Они с мистером Мо знакомы?
— Конечно! И часто встречаются на берегу прудика.
Джейн показала ему маленькую ямку, выложенную плоскими камешками, куда она украдкой от Мэри Поппинс плеснула немного молока. Малюсенькая пластилиновая статуя на высоком камне посреди пруда напомнила Майклу фонтанного Нелея.
— Иногда они вместе качаются на качелях, — продолжала Джейн.
Майкл разглядел в одном из закоулочков поляны качели, а попросту — две воткнутые в землю длинные палочки и висящую между ними на нитке третью, короткую. Он дотронулся до качелей кончиком пальца, и они закачались взад-вперёд, взад-вперёд.
— А что вон там, под лютиком?
В тени цветка стоял столик, сделанный из клочка картона от упаковки для кексов. Вдоль него с обеих сторон тянулись две картонные лавки, а сам стол просто ломился от угощений, таких соблазнительных, что и у короля потекли бы слюнки.
В самой середине возвышался двухъярусный торт, его окружали вазы с персиками, бананами, вишнями, апельсинами.
На одном краю стола стоял яблочный пирог, а на другом — жареный цыплёнок на розовом конфетном фантике. Лежали горкой сосиски, россыпью — булочки с изюмом и даже кусочек масла на зелёном листочке. А между ними теснились пластилиновые миски, чашки, блюдца, блюда и высилась пузатая бутылка с имбирным вином.
