Брови девушки взлетели вверх.
– Он так считает?
Спирин вконец запутался.
– Он тебе не сказал?
– О чём?
– О пустыре? – Михаил убрал ключи, рассеянно фиксируя оставшийся на ладони глубокий отпечаток. Потирая больное место, внимательно посмотрел на Лену. – Значит, ты пришла сама, не от него?
– Нет, конечно. В смысле… ой, ну ты понял.
Если бы…
– Вы ходили на пустырь? И что там?
– Ничего. – Оглядевшись, Михаил понизил голос. – И тише. – Подошёл ближе. – Нашли кое-что. Больше ничего не скажу.
Глядя на парня сверху вниз, девушка задумалась. Мишка ждал продолжения.
– Ладно, – наконец произнесла Лена, чувствуя, что пауза затянулась. – А джип?
– Какой?
А то не знаешь, читалось в её глазах.
– Возле клуба. Я видела…
– Костёр… брат тоже видел?
– Не знаю. Спросить не успела.
– Он не дома?
– Нет.
– А где?
– Не скажу. – Лена отвернулась, окинула взглядом коридор, шустро переставляя длинные мальчишечьи ноги, поднялась на площадку между этажами. Посмотрела сквозь треснутое, заклеенное скотчем стекло на улицу, рука дотронулась до ручки, испачкалась и брезгливо отдёрнула пальцы.
– Ясно. – Поражаясь, какой худенькой девушка кажется сзади, Михаил поднялся следом. Вздохнул. – У Машки остался, – спустя секунду добавил он. – Повезло…
Последняя фраза почему-то Лену разозлила. Девушка не удивилась его дедуктивным способностям.
– Повезло? Всё-то ты знаешь. – Снова отвернулась к окну. – Умник…
Некоторое время молодые люди стояли молча. Разглядывая за окном серые мокрые здания, Мишка пытался угадать цель Ленкиного визита. Вряд ли только узнать, где он находился во время драки. Неожиданно, даже для самого себя, признался:
– Я хочу сыграть в шоу.
Повисла тишина. Парень увидел, как двинулись под тоненькой ветровкой острые плечи, услышал, как с шумом вырвался из щуплой груди воздух.
– Ты… – Резко повернувшись, девушка посмотрела прямо в глаза. – Правда?
Мишка кивнул:
– Брату не говори.
– Ты не сможешь. Отец говорит, там «свои» выигрывают.
– Увидим.
– Нет…
– Да. – Мишка грустно улыбнулся, не зная, как объяснить словами. – Я не могу здесь. – Перевёл взгляд на окно, увидел грязный подоконник, прилипшие окурки. – Посмотри, посмотри, – вырвалось у него. – Как мы живём. Так нельзя. Нужно что-то делать.
– Но ты погибнешь.
– Пускай. – Спирин вздрогнул, когда представил, что проиграет. – Я выиграю.
Лена неожиданно улыбнулась и провела рукой по его волосам.
– Ты искал деньги?
– Да. – Мишка кивнул, продолжая смотреть в окно. – Мы с Костром нашли кое-что.
– Ты говорил.
– Я это продал.
– Дорого?
– На игру хватит.
– Ясно, а вчера встречался с покупателями.
– Да. Костёр не вовремя драку затеял. Кстати, передай Димке, я всё уладил. Проблем не будет.
– Понятно… – Девушка проследила Мишкин взгляд, вспоминая, что парень мечтал вырваться из Города с детства. – Отец говорит, за стеной то же самое.
Спирин словно ждал этого.
– Неважно! – воскликнул он с жаром. – Дело не в этом. Я хочу видеть. Да и не верю. Привозят же комплектующие. Сырьё там… бензин. Нет. – В голосе звучала пугающая уверенность. – По-любому есть. – Схватил девушку за плечи. – Представь, а вдруг там леса? Поля с цветами? Реки? И даже море, ты когда-нибудь видела море? – Спирин замолчал, ему не хватило воздуха.
Молчала и Лена, поражённая Мишкиным воображением. Уже забыла, что его дурацкая мечта дорого обошлась родному брату, а могла и вовсе стоить Дмитрию жизни. Друг, называется… С головой ещё хуже, чему у любимого братика. Ой, ли? Кого обмануть пытается? Аспирин казался не только ненормальным. Он был необычным, непохожим на других. Неисправимый циник и зануда, витал в облаках и всё время фантазировал. А его глаза и губы, и вообще… помнит же, как дул ей на коленки, не забыла за столько времени.
Сердце забилось сильнее, низ живота охватил жар, а блузка на груди стала тесной. Неожиданно захотелось парня поцеловать.
– Жаль, вдвоём нельзя, – произнёс молодой человек, только сейчас замечая в своих руках Ленкины плечи, заметил прямо перед собой бледные приоткрытые губы, горящий желанием взгляд. Смутился. – Во-от… Короче… Надо попробовать.
Лена погрустнела: наваждение развеялось. Она снова находилась в грязном подъезде, рядом с парнем, который (теперь она могла признаться) ей очень нравился, но решил распрощаться с руками и превратиться в киборга.
– Всё равно надо брату сказать, – выдавила она. – С друзьями так нельзя.
– Ты права. Просто я боялся, он не позволит. – Мишка замолчал, понимая, что лукавит. Собрался с духом и добавил: – Вернее, за мной увяжется. Отвечай потом за него.
– А может, денег мало? – Лене захотелось парня обидеть. – Решил не делиться?
– Думай, как хочешь, – неожиданно согласился Михаил. – Он играть-то толком не умеет.
– Прости.
– Ты хотела меня заставить, – произнёс вдруг Спирин.
– Что?
– В самом начале сказала, если не скажу, пожалею.
– Да? Так, ерунда, забудь.
– Ну, нет. – Мишка игриво развернул девушку к себе. – Говори, давай.
– Я знаю, – произнесла Лена, пряча глаза, и кожей почувствовала, как напрягся Михаил. – Светка сказала… – добавила едва слышно.
– Что ты знаешь? – Последнее слово далось Спирину с трудом. Лицо снова покраснело. – При чём здесь Светка?
– Ты ей платишь, чтобы не рассказывала.
– Неправда. – Теперь лицо стало бледным. – Со мной всё в порядке.
– Я знаю. – Лена вздохнула. – Никто и не говорит, что у тебя проблемы. Говорю, что слышала.
– Я её просил… – Язык не слушался, Мишке казалось, будто он стоит голый. Нет… если Лена засмеётся…
– Я тогда выпил много, – разлепил он трясущиеся губы. – Все… в одной комнате. Короче, не получилось… – Бросил на девушку быстрый взгляд. – Ну и потом ещё раз… в общем, не могу я так. И… может снова из-за вина. А со временем только хуже стало. Ну и…
– И чтобы разговоров не было, со Светкой договорился, – закончила Лена.
– Да. – Мишка понял: смеяться над ним не будут. А если угадает, почему – узнает и причину посещения. – Она всем растрепала? Знал: этим кончится.
– Ни всем, только мне.
– Тебе? – Глаза девушки притягивали, как магнит. – Почему тебе?
– Ещё не понял? – Лена притворно вздохнула, словно объясняла очевидную истину, а он из-за своей тупости не понимал, и посмотрела на дверь в его квартиру. – Потому что мне интересно… – Улыбнулась, замечая в глазах проблеск понимания. – Всё, что касается друга моего брата.
Мишкины щёки снова стали пунцовыми.
– Не знал. – Язык вдруг, то ли распух, то ли стал длиннее и перестал слушаться. – Ты же маленькая была.
– А ты на коленки дул, – сказала Лена и увидела, как расширились его глаза. – Что?
– Ты помнишь?
– Помню. – Посмотрела долгим взглядом. – Кажется, кто-то в гости приглашал?
Глаза девушки сияли:
– Веди…
На игре.
Свет, свет, ещё раз свет. Много света и много шума. Подсвечивая бегущие на цифровом табло метровые буквы, мигают разноцветные прожекторы, ослепляя привыкшие к полумраку глаза, шипят колючие фейерверки. Перекрывая рёв толпы, звучит электронная музыка, вызывая аплодисменты, орёт в микрофон ведущий. Спирт дешёвого одеколона смешивается с потом уставших людей, а запах свежей краски – с гарью пиротехники.
ИГРА. Начинается.
Воздух дрожит от шума, переполняющих эмоций, гудит от энергии зрителей и с трудом справляющихся кондиционеров… да и не могут они справиться: воздуха уже нет. В огромном зале переделанного крытого стадиона ворочается что-то вязкое, похожее на сироп, но живое, и преследующее единственную цель: передавать, словно компьютерный шлейф, мысли одного человека другому.
Сюрреалистический Колизей, с игроками вместо гладиаторов.
Вглядываясь в конец игровой площадки, где за последним столом съёжился под взглядом толпы Михаил, Дмитрий терпеливо ждал, когда друг почувствует его взгляд и обернётся. Помахал товарищу рукой. Аспирин ответил не сразу, несколько секунд пристально всматривался, наконец, словно древний индеец, поднял вверх руку и грустно улыбнулся, уголки губ чуть раздались, образуя на щеках трогательные ямочки. На несколько секунд товарищ снова стал прежним, превращаясь в родного заумно-вредного Мишку. Тут же нарисовался судья, наклонился к самому уху, сардельки губ зашевелились, наверное, мужчина что-то нашёптывал. Ведите себя прилично, как договаривались и как обещали. С такого расстояния не слышно, даже если орать во всё горло. Поэтому участники пользовались микрофонами, лапкой насекомого прилипшими к правой щеке и заканчивающимися возле губ.
Играя желваками, Костров отвернулся. Пытаясь успокоиться, начал рассматривать игровой стол: круглый и дубовый. Не удержался, с удовольствием провёл ладонями по изумрудно-зелёной, как первая листва, бархатистой на ощупь тканевой обивке. Закрыл глаза, пытаясь представить себя на берегу реки, несколько раз глубоко вздохнул, чувствуя, как успокаиваются нервы и выравнивается дыхание. Хорошо… Снова вернулся мыслями в студию.
