— Да ты тут не при чем, — поспешила успокоить она соседку, — просто мне уже надоело делать задание, которое у меня не получается.
— Как ты только до третьего курса дожила, — улыбнулась Кира, подкрашивая глаза.
— На самом деле, в этом задании вроде бы нет ничего сложного, но когда оно требует моего личного мнения, у меня наступает какой-то апокалипсис! Ничего не получается.
— А про что реклама-то?
— Да, банальщина, — махнула Аня рукой. — Дорожная реклама про «не гони под сотку, тебя дома ждет семья».
Кира в негодовании поморщилась.
— А почему ты не посмотришь примеры в интернете, чтобы понять, как действовать? Или так нельзя?
Медленно повернувшись, Аня продемонстрировала соседке безумный взгляд, в котором та прочитала озарение. В своих атласных бежевых шортиках и непривычно розовой маечке она выглядела, как милый удивленный хомячок.
— Почему я не додумалась до этого? Спасибо!
Кира похлопала ее по плечу и хихикнула.
— Ты смотри не переусердствуй!
— Да иди ты!
Уже стоя у двери, одетая в куртку и натягивая на голову шапку, Кира показала соседке язык, когда та швырнула в ее сторону карандаш.
На улице было прохладно, и Кира съежилась от пробравшегося под одежду ветра. Со стадиона доносились голоса, и она подумала, что, возможно, Максим тоже там. На мгновенье ей захотелось свернуть туда, но вдруг вспомнила всплывшее, словно напоминалка, наставление Ани о том, что не стоит тратить драгоценное время на тех, кто не заслуживает и минуты, и передумала. «Я ведь все равно не хочу с ним общаться. Не хочу. Не хочу, да?» Обманывать саму себя становилось сложнее, но и слишком уж навязываться этому парню она не горела желанием.
Когда она дошла до университета, то обнаружила, что в холле царила непривычная тишина. Свет ярких люминесцентных ламп освещал коридор. Кира стянула шапку и положила в сумку, зная, что Валентин Сергеевич не позволит оставить ее на голове.
Переступив порог кабинета, она поздоровалась с преподавателем и направилась к своему месту. Взгляд тут же устремился на парту Максима. Он пришел. Парень сидел в свободной позе, не поднимая в ответ глаз. Она оценила его внешний вид: темные джинсы, светло-серая футболка без рисунка и вновь влажные волосы. «Может быть, он все-таки был на стадионе?»
Сев за стол, Кира достала пухлый блокнот с кожаной обложкой. Такой она видела у одного из детективов в своем любимом сериале и решила прикупить. С недавних пор Кира стала записывать туда различные факты, связанные с «загадкой университетской жизни». Она знала, что если Аня увидит это, то пришибет ее или просто посмеется. «Ну и ладно, — подумала Кира. — Не важно, что скажет Аня, главное, что мне нужно практиковаться!»
Однажды в детстве она проделывала нечто подобное, когда потерялась соседская кошка. Вооружившись розовым маленьким блокнотиком и расческой, создававшей видимость микрофона, Кира решила, что ведет журналистское расследование. Как ни странно, по горячим следам удалось выяснить, что кошка — та еще путешественница, которая, созвав целую банду местных котов, отправилась выяснять отношения с другими котами на соседнюю улицу. Кира лишь помнила то чувство эйфории, когда поняла, что собственноручно докопалась до сути, и оно не отпускало ее на протяжении многих лет, в конце концов определив ее судьбу и отправив учиться на журфак.
С этими мыслями Кира с важным видом открыла блокнот на нужной странице, где на нее уже смотрело пару заметок, записанных в столбик:
№ 1 — Футболисты наглые и бесконтрольные придурки;
№ 2 — Ира Харлова и Лена Скрябина — лучшие подруги;
№ 3 — Футболисты и красотки вращаются в общем кругу;
№ 4 — Королев — главарь;
№ 5 — Королев и Стрельцов — друзья?
№ 6 — Стрельцов — одиночка?
№ 7 — Стрельцов и Скрябина встречаются?
№ 8 — Что скрывает Аня?
К этому крохотному списку Кира поспешила дописать:
№ 9 — Стрельцов играет в команде? (тусуется на стадионе, но ходит ли на тренировки?)
В кабинет вошел Леша. Он выглядел очень опрятно, впрочем, как обычно, — свитер светло-синего оттенка и черные классические брюки. Именно такой образ Кира всегда приписывала мальчикам-зайчикам, которые боятся и слова сказать, но к Потапенко, как выяснилось, это не имело никакого отношения. Он оказался очень напыщенным и прямолинейным человеком, который по необходимости мог выразить свои, даже самые странные и неуместные, мысли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Дойдя до своей парты, позади которой сидела Кира, Леша не соизволил сказать ей даже «Привет». Она удивилась, но не приняла на свой счет. В конце концов у всех бывает плохое настроение и не хочется ни с кем разговаривать.
— Привет, — тихо все-таки сказала она, подавшись немного вперед.
Парень пренебрежительно взглянул на нее, чем мгновенно обжог, а затем сел. Леша проигнорировал ее и продолжил заниматься своими делами. Он доставал из сумки тетради и молчал.
— Леша, привет! — повторила Кира чуть громче.
Он с непонятным омерзением на лице повернулся к ней и резко произнес:
— Отвали, потаскуха!
Кира выпала в осадок и отстранилась. Она не сразу нашлась с ответом, но после секундного молчания смогла лишь выдавить из себя:
— Что… ты сказал?
— Что слышала!
Ступор. Возможно, этот бред ей послышался, но Леша продолжал скалиться и с непонятным гневом смотреть на нее.
— Я не понимаю, — задрожала она. — Мне это снится? Что случилось-то, Леш?
Парнишка лишь отмахнулся и недовольно зашипел, всем видом показывая, что он не желает с Кирой даже и словом переброситься. Будто разговор с ней приносит ему мучение.
Сжав кулаки, Кира собралась открыто поругаться и выбить в конце концов из этого наглеца всю правду, как внезапно Стрельцов решил сделать это за нее.
— Извинись, — вдруг потребовал он. В голосе слышалась сталь.
Леша с ухмылкой посмотрел на внезапного участника «милой» беседы.
— Макс, ты чего? — засмеялся тот. — А-а-а, кажется, понял! Одного раза распробовать ее тебе не хватило, хочешь второй раунд?
«Чего?!» — стрельнуло в голове Киры, и она тотчас решила, что Потапенко сошел с ума, раз набрался смелости сказать нечто подобное Стрельцову. Но в противовес сказанному она вспомнила угрозы самого Стрельцова в ее адрес, которые были озвучены им в женском туалете. «Он распустил сплетни обо мне?!»
Максим сжал зубы изо всех сил и вынул руки из карманов джинсов. Подскочив с места, он живо схватил Лешу за грудки. Выглаженный свитер в момент потерял свою идеальность под агрессивностью пальцев Стрельцова.
— Извинись, я тебе сказал! — строго повторил он, сверля яростным взглядом.
Кира в страхе отодвинулась от парты. Теперь она абсолютно ничего не понимала. «Зачем он защищает меня, если сам виноват в этих слухах?»
— Или что? — пропищал Леша.
Какая опрометчивая глупость. Стрельцов ухмыльнулся, отвел на секунду взгляд в сторону, а затем начал бить Потапенко. Всего два удара, и лицо того уже было в крови, но Стрельцов и не подумал остановиться.
Девушки, присутствующие в кабинете, подняли ужасающий крик и подскочили со своих мест. Парни вообще не сразу поняли, что происходит.
— О, Господи! Вы что сидите! Разнимите их! — закричал Валентин Сергеевич. — Немедленно!
С каждым ударом Стрельцова под кожу Киры забиралось странное чувство, похожее на отмщение или удовлетворение. Возможно, она возненавидела себя за это, но уголки ее губ постепенно натягивались в ликующий полумесяц, наблюдая, как лицо Леши застилает алым цветом. Капли крови скатывались вниз и впитывались в светлый свитер, даря ему дерзкий багровый оттенок.
Пятеро парней их разняли, но за короткое время Стрельцов успел преподать Леше отменный урок: все его лицо было в крови, губы растрескались, левый глаз начал опухать.
Валентин Сергеевич подбежал к заднему ряду последним.
— Господи, отведите его к врачу! — сказал он, как только посмотрел на лицо Потапенко, точнее, на то, во что оно превратилось.
