Голос старой леди смягчился:
— Я встречала Джоанну Оутс на улице, с коляской, из которой глядела маленькая Кимберли. Мы останавливались и болтали. Джоанна спрашивала у меня совета, когда девочке нездоровилось — у маленьких детей часто бывают всякие недомогания, она беспокоилась. Джоанна Оутс клала на внучку все свои силы. Кимберли всегда была чистой, сытой, любимой. У нее был хороший дом. Но она рано поняла, что мать ее бросила и что никто не знает, кто ее отец. Наверно, это на нее повлияло. Когда она подросла, то стала очень непослушной. Джоанна не знала, что и делать. Но, несмотря на это, Кимберли всегда была милой девочкой. У нее была такая жизнерадостная улыбка… Между передними зубами у нее была щель, вот тут. — Дэйзи постучала себе по зубам, судя по виду — фарфоровым. — Злобы в ней ни на волос не было. Когда бы она ни увидела меня в городе — всегда останавливалась и кричала: «Здравствуйте, няня Меррил!» Всегда такая веселая. Голова светлая, но в школе училась плохо: шалунья. В конце концов ее исключили из школы за неприемлемое поведение и курение конопли. Бедная Джоанна, когда мне об этом рассказывала, была вся белая от расстройства. Она говорила, что Кимберли связалась с плохой компанией, которая доведет ее до беды. — Дэйзи покачала головой. — Подумать только, как страшно она закончила! А жизнь у нее была все-таки не сахар. Джоанна рассказывала, что Кимберли любила придумывать.
— Врать?
Дэйзи бросила на Мередит неодобрительный взгляд:
— Никогда не следует огульно обвинять ребенка во лжи. Естественно, они все врут иногда. Но чаще всего просто фантазируют, воображают. Сами верят в то, что напридумывали, хотя в то же время понимают, что это в общем-то неправда. Дети, брошенные родителями, как маленькая Кимберли, часто воображают, что у них были богатые родители, которые погибли в авиакатастрофе, — такого рода вещи. Это нормально.
— И Кимберли так фантазировала?
— Я точно не помню, что она говорила. Когда это в итоге доходило до Джоанны, ей приходилось объяснять людям, что у ее внучки просто слишком живое воображение. Но про крушение самолета она ничего не говорила, это был просто пример. — В глазах Дэйзи появилось отсутствующее выражение, ее мысль снова пыталась проникнуть в прошлое. — Это было так давно.
— Пожалуйста, попытайтесь вспомнить, что говорила Кимберли о своих родителях! — попросила Мередит. — Возможно, в некоторых из ее фантазий было зерно истины.
— Я бы сказала, что это очень маловероятно. — Дэйзи усмехнулась. — Но давайте попробуем. Она утверждала, что ее мать актриса и ее никогда нет дома, потому что она всегда на гастролях. Оригинально, не правда ли? Но в основном она рассказывала о своем отце. Она говорила… А! Она говорила, что он богат, но не может взять ее к себе, потому что… Забыла. Не важно, все равно она это все выдумала. Еще у нее была история о том, что однажды она унаследует сказочное состояние. Ее отец живет в огромном красивом доме, и раньше она ездила к нему в гости. Да, и скоро он приедет и заберет ее. У несчастливых детей это самая распространенная фантазия. Естественно, он бы ее не забрал. Скорее всего, он и не знал о ее существовании. Можно предположить, что это был мужчина на одну ночь, которого ее мать встретила в клубе.
Старушка выпрямилась.
— Я припоминаю, что незадолго до того, как она убежала… ах да, она ведь не убежала, верно? Теперь это известно. Ну вот, перед тем, как она пропала, я встретила ее на улице. Она хотела поговорить, и я остановилась. Она спросила, знаю ли я что-либо о ее матери. У меня создалось впечатление, что она хотела отыскать ее. Я не могла ей ничего сказать. Я надеялась, что она бросит эту затею. Но когда Джоанна обратилась в полицию, я решила, что Кимберли все же отправилась на поиски матери. Я расстроилась и подумала, что лучше бы ей никогда не найти Сьюзан. Та бы ей не обрадовалась! — Дэйзи вздохнула. — У Кимберли было доброе сердце. Сьюзан, ее мать, была просто потаскушкой. Лживая, порочная, своенравная стерва. Крепкие слова, но правдивые.
Дэйзи надолго замолчала, затем сказала:
— Она работала официанткой.
— Это Кимберли работала официанткой, — сказала Мередит, — а не Сьюзан.
— Я знаю, что Кимберли, — нахмурилась старушка. — Я так и сказала, разве нет?
— Дэйзи, — проговорила Мередит, — я уверена, полиции будет чрезвычайно интересно выслушать вас. У меня есть друг полицейский. Могу ли я сообщить ему? Тогда он приедет, и вы побеседуете.
— Ну конечно можете, милая моя! — Дэйзи одобрительно улыбнулась и махнула рукой. — Но только предупредите его, что я не знаю ничего, что может быть действительно полезно. Просто я надеюсь, что они выяснят, что произошло с Кимберли… Но я считаю, — она потянулась к вмонтированному в стол звонку-кнопке, — что нам пора закончить с этой грустной темой. Сейчас попрошу принести нам чай. Мне хочется, чтобы вы рассказали о себе. Джеймс Холланд говорил, вы много путешествовали. Пожалуйста, поведайте мне о ваших приключениях!
Глава 8
— Я сегодня была в Вестерфилде, — сказала Мередит Алану Маркби.
Они ехали по узкой дороге. Была по-прежнему суббота, но уже вечерело.
Погода стояла безветренная и ясная. Влажные ноля заливал мягкий свет низкого солнца. Из-за недавних дождей трава и листва пошли в рост. Самоуверенно зеленели кусты живой изгороди. Они защитили края дороги от разбрызгиваемых дорожной службой химикатов, поэтому за ними пестрело буйное разнотравье.
«Вот теперь, когда мы отменили путешествие, погоде самое время улучшиться», — подумала Мередит. Что ж, такова жизнь.
— Зачем ты туда ездила?
Объезжая всадника на лошади, Маркби снизил скорость. Всадник поднял руку в знак благодарности.
Не из-за того ли, что ему пришлось сосредоточить внимание на этом маневре, в его голосе возникло напряжение?
Или ей просто послышалось? Всякий раз, когда в разговоре упоминалось название Вестерфилд, между ними возникала некоторая неловкость. Мередит украдкой покосилась на Алана. Словно неопытный водитель, он не отрывал взгляда от дороги.
У нее возникло желание крикнуть: «Я не собиралась копаться в старых воспоминаниях!» — но она сдержалась и рассказала ему о Дэйзи Меррил и тех сведениях, которые сообщила старушка. В ответ Алан неблагозвучно фыркнул:
— Эта информация только подтверждает полицейскую версию двенадцатилетней давности: что Кимберли убежала из дома. Яблоко от яблони недалеко падает! Только Кимберли, как мы теперь знаем, никуда не убегала. Единственная новая деталь, какую можно почерпнуть из рассказа Дэйзи, — это что Кимберли была изощренной лгуньей.
— Фантазеркой — так сказала Дэйзи. Тут есть разница. Дэйзи настаивала на этом.
— Дэйзи может называть это как угодно! А я полицейский и называю ложь ложью. Из этого следует вывод, что абсолютно все, что Кимберли сказала третьим лицам, а мы узнали от этих третьих лиц, может оказаться неправдой. Вот и все. Если бы мы и так не топтались на одном месте, я бы сказал, что это сильно осложняет дело!
Мередит стало досадно, что ее рассказ о Дэйзи Меррил, на которую она вышла без чьей-либо помощи, был принят так плохо.
— По крайней мере, я отыскала тебе человека, с которым ты можешь побеседовать! А если бы я не поехала в «Кедры»? Не исключено, что она так и не попросила бы сестру-распорядительницу позвонить в полицию. Или сама сестра отговорила бы ее. Или просто решила бы, что старушка придумывает. Ты бы только посмотрел на эту женщину — это совершенно диккенсовский типаж!
— Хорошо, мы благодарны! — Алан посмотрел на Мередит. — Правда, спасибо. Это действительно поможет. Радует, что ты так скоро нашла Дэйзи. Теперь вместе с Саймоном Френчем у нас есть два человека, которые что-то знают о Кимберли. Это показывает, что ее до сих пор помнят.
— А ты не думаешь, что в рассказах девушки о богатом папе может быть доля правды? В конце концов, Сьюзан могла сказать Джоанне, кто отец, с тем условием, что та никому не расскажет.
— Может, так оно и было, но, честно сказать, я сомневаюсь. Мне кажется, Джоанна Оутс была весьма старомодной особой. Если бы она знала, кто отец ее внучки, она бы непременно сделала так, чтобы его имя стало известно всем в городе. Чтобы он не смог отвертеться. Другое дело, если он был женат. Но все равно она сказала бы его имя полиции после исчезновения Сьюзан. Она подозревала, что Кимберли хочет найти свою мать. Но не отца. Из этого следует, что никто, включая, скорее всего, саму Сьюзан, не знал, кто отец Кимберли.
Дорога сделала поворот, вдалеке показалась роща.
— Кажется, мы уже почти на месте, — сказала Мередит.
— Две минуты. Сам дом находится довольно далеко от дороги, но тут есть хорошо заметный съезд. Когда-то здесь был один лес. Его уничтожили несколько лет назад. Вон та роща — все, что осталось.
