– Моя?! – удивилась Маша.
– Ну а чья же ещё? Кто у нас тут Спасательница Приключандии? – подмигнул девочке сыщик.
– Ну раз я такая незаменимая, – Маруся зарделась, что маков цвет, – я согласна. Что мне нужно будет делать?
– Практически ничего.
– Как так «ничего»?! – опешила Спасательница Приключандии. Она уже представила себя верхом на могучем рыцарском коне, в сверкающих серебряных латах, с длинным турнирным копьём наперевес. Вот-вот поразит злобного Мистера Икса, осмелившегося чинить коварные козни супротив Приключандии. Да такой подвиг и самому Ковригину не снился!.. И вдруг – ничего не надо делать. Разве так бывает? Разве спасают целую страну, ничего не делая?
– Ну, не совсем уж «ничего», – поспешил поправиться Метаморфоззи. – Ничего сверхсложного.
– Может быть хоть немножечко «сложного»? – взмолилась Машутка. Уж больно ей хотелось совершить какой-нибудь выдающийся подвиг. А что это за подвиг, если он совсем даже не сложный.
– Не то чтобы сложного, уклончиво ответил детектив, – но крайне опасного.
Услышав о предстоящей опасности, Маруся немного повеселела. Не сложный, но весьма опасный подвиг – это уже кое-что. На безрыбье, что называется, и рак – овощ.
Метаморфоззи перешёл на заговорщицкий шёпот. Глядя Маше прямо в глаза, словно пытался её загипнотизировать, прошептал:
– Мы будем ловить Мистера Икс моим излюбленным способом, на живца…
4. Авантюрбург встречает героев
Что за план был у Метаморфоззи? На какого-такого живца он собирался ловить таинственного Мистера Икс? Этого, пытливые вы мои, я вам пока не скажу. Не принято так в приключенческих книжках. Кто ж раскрывает интригу задолго до финала? Так и читать-то не интересно будет. Лучше я вам поведаю, как наши герои прибыли в столицу Приключандии, в стольный град Авантюрбург.
Пейзаж за иллюминаторами эксифибии изменился коренным образом. Серые пески и чёрные камни исчезли, уступив место цветочным полям, да зелёным перелескам. Вскоре стали попадаться деревушки, сёла, города. Всё чаще внизу посвёркивали ручейки, речушки, речки, реки. Встречались и озёра – малюсенькие, маленькие, побольше и совсем большие. Все в обрамлении густых хвойных лесов.
Солнце покатилось к окоёму, окрашивая мир в лилово-золотистые тона.
Метаморфоззи сверился с приборами, оповестил всех:
– Скоро Авантюрбург. Минут так через десять. Мне думается, пора вернуть себе нормальные размеры. – Окинул взором, одетых в полосатые тюремные робы пассажиров. – Да и наряды бы сменить не помешало. Не гоже героям являться в столицу в эдаких «тельняшках».
Сыщик посадил всюдуплаволётоход посреди чистого поля, открыл люк. Все вышли, расправили плечи, растёрли затекшие от страшной тесноты конечности.
– Сперва переодеваемся, затем максимизируемся, – скомандовал Метаморфоззи. Подал всем пример – скинул нелепый клетчатый плащ с пелериной, облачился в сюртук баклажанного цвета. Кепи поменял на цилиндр, пенсне – на монокль.
Прямо лондонский денди, – хмыкнула про себя Маша, завязывая разноцветные шнурки на любимых кедах.
Чубарики уже красовались в синих галифе, лётных куртках и фирменных беретах с полюбившимися Бучу пýпочками. Дипломаты нашли в шкафу у сыщика несколько комплектов военной формы цвета хаки. Не фраки, конечно, не смокинги, но всё лучше, нежели арестантские робы.
– Дипломаты – тоже, своего рода, солдаты, – отшутился Варендольф, затягивая армейский пояс. Браво, по-военному, взял под козырёк: – К максимизации готов!
Чуб настроил МАГ, сказал:
– Главное не повторить ошибку королевы Зиновии. Действовать будем строго по инструкции.
Так и поступили. Каждый максимизирующийся отходил в сторону ровно на сто шагов, чтобы при увеличении не раздавить кого-нибудь из друзей.
Маруся, Метаморфоззи, Варендольф, Слай, Хрюкинс. В этой самой последовательности все они и максимизировались. В последнюю очередь увеличили эксифибию.
Единственные, кого не коснулась процедура увеличения, были чубарики. Они сохранили свой нормальный размер. Вновь смешно запищали. Вернее для своего роста говорили они вполне нормально, но вот большим людям казалось, что малюсенькие человечки забавно писклявят.
Когда все вновь забрались во всюдуплаволётоход, то к величайшей радости обнаружили, что свободного места в кабине стало гораздо больше.
– Это не места стало больше, – разъяснил Метаморфоззи. – Это нас стало меньше. – Подумал, поправился: – Вернее, не меньше. Нас по-прежнему семь человек. Просто чубарики теперь занимают совсем мало места, потому что очень сильно уменьшились относительно эксифибии… Вернее это эксифибия очень сильно увеличилась относительно чубариков. Вот и вся разгадка.
– Какая красотища! – воскликнул Буч, растягиваясь прямо на панели управления. – Можно прилечь и не бояться заехать кому-нибудь пяткой в нос. Какое счастье, что мы чубарики такие маленькие! Клянусь беретом с пýпочкой!
Все покатились со смеху.
Общее веселье прервал Метаморфоззи. Скомандовал:
– Прибываем. Вон на горизонте появилась Башня Дворца Науки.
Маша прильнула к иллюминатору. Ей не терпелось увидеть столицу страны, которую ей, согласно предсказанию Пострадамуса, предстояло спасти от некой ужасной напасти.
Авантюрбург отдалённо напомнил девочке парижский Диснейленд. На десятый день рождения родители подарили Марусе поездку в этот сказочный парк аттракционов. Это событие было самым выдающимся приключением в жизни «приключенницы в третьем поколении». До визита в Приключандию, естественно.
Впрочем, нет. Авантюрбург куда как круче Диснейленда! Это ведь вам не какой-нибудь парк развлечений. Здесь всё не шуточное, не разыгранное, а настоящее, всамомделишное! И изящные замки, и причудливые домишки, и зелёные парки, и широкие проспекты, и узкие извилистые улочки, и глубокие каналы, и ажурные мосты. И главное: здесь живут и работают обыкновенные люди, а не ряженые артисты-аниматоры!
И вот теперь – на все эти чудеса можно абсолютно бесплатно взирать с высоты птичьего полёта. Грандиозус! – как любит говорить Лоппак, ой, то есть Метаморфоззи в личине Лоппака.
А вон впереди, знать, та самая Башня Дворца Науки. Возвышается над всем Авантюрбургом. Маячит чёрным силуэтом на фоне заходящего солнца. Чем-то напоминает башню Эйфеля (ещё одно воспоминание о поездке в Париж) – такое же хитроумное сплетение металлических рельсов, балок, труб, арматур.
Сам Дворец Науки менее всего похож на дворец в обыденном смысле этого слова. Скорее уж на декорации для какого-нибудь футуристического блокбастера. Сплошь сталь, стекло, бетон. И ни одной правильной формы. Одни спирали, зигзаги, винты и поистине фантасмагорические загогулины. Торжество науки будущего над классическим искусством прошлого.
Вокруг Башни Дворца Науки, точно мошки вокруг длинной жирафьей шеи, кружились какие-то странные летающие объекты – с длинными хвостами и сверкающими в свете лучей заходящего солнца крыльями.
– А это что ещё за стрекозы? – воскликнула Маша.
Сыщик нахмурился, пробормотал:
– Это не стрекозы. Это боевые винтокрылы! Знать, что-то случилось! – Но курс менять не стал, направил машину прямиком к Дворцу Науки.
Как только эксифибия приблизилась к башне, винтокрылы бросились ей наперерез. Вблизи летательные аппараты оказались похожими на земные вертолёты: круглая прозрачная кабина с винтом наверху и длинный, прямо-таки стрекозиный хвост.
Заглушая рёв двигателей и шум вращающихся лопастей, из одного из винтокрылов раздался многократно усиленный мегафоном сиплый голос:
– Приказываю вам снизиться и сесть на взлётно-посадочной площадке перед Дворцом Науки!
– Да нам туда и надо, – хмыкнул Метаморфоззи, беспрекословно выполняя команду.
– Да-с, не ватрушками встречает столица героев, – вздохнул Буч, – а вертушками. Причём боевыми. Клянусь беретом с пýпочкой!
– Сейчас всё разъяснится, – попытался успокоить товарища Чуб.
Разъяснилось. И довольно-таки быстро. Как только эксифибия приземлилась, её окружила толпа до зубов вооружённых солдат. Всё тот же сиплый голос скомандовал:
– Внимание! Говорит адмирал Воздушного Флота Приключандии Пумпонелло Пармезан. Всем выйти из… – Пармезан на секунду задумался, пытаясь определить тип летательного аппарата, задержанного в воздушном пространстве над Авантюрбургом. Знать, никогда ранее адмиралу не доводилось иметь дело с эксифибиями. Не придумав ничего умного, он выдал: – …Из летающего яйца. И не забудьте поднять руки!
– И что мы будем делать? – обратился к товарищам Буч.
Слово взял Жульбер Варендольф:
– Я знаю Пармезана. С ним лучше не шутить. Отменный служака, но, что называется, солдафон до мозга костей. С чувством юмора у него, увы, туговато. Лучше выполнить все его приказания. Иначе… Но с другой стороны, Пармезан – человек чести. Ничего дурного он нам не сделает. Если, конечно, поверит, что мы – это мы… На всякий случай я пойду первым. Поговорю с ним, по старой дружбе.
