пятна на куртке и футболке, но она не увенчалась успехом. Наспех, крупными стежками заштопав дырку от пули в куртке гостиничными нитками и иголкой, собрав все личные вещи в сумку, Сезонов, закрыв номер, вернул ключ администраторше и выписался из гостиницы. Нет смысла предупреждать девушку, чтобы та никому, кто бы пришел и интересовался о нем, Сезонове, не говорила, куда он направился, как покинул гостиницу — ей всё равно это не известно. Подполковник, вновь оглядываясь на ходу по сторонам и выкинув в мусорный бак во дворе жилого дома завернутую в пакет окровавленную футболку, дошел до «нивы», закинул пальто с сумкой в салон и, заведя мотор, поехал в новое место.
Вот как жизнь оборачивается. Параноиком, оказывается, стать очень просто — нужна сильнейшая эмоция, выбивающая из колеи. Такая, как ужас перед неизвестными чудовищами местного военного полигона.
Сезонов надеялся, что Дарья будет дома. Да, он всё же поехал к ней. Но дал себе слово, что ничего ей не расскажет. Пока. Но и расскажет ли в будущем? Может, будет лучше, если она сама всё узнает как-нибудь от других лиц или из новостей, если следствие вокруг полигона всё же будет и о нем сделают открытый репортаж?
Дверь открыла дочь.
— Здравствуй. Мама дома? — с надеждой в голосе спросил Сезонов.
— Да. Проходите, сейчас позову.
Девушка пропустила Сезонова с сумкой в прихожую и ушла вглубь квартиры. Через некоторое время послышались быстрые шаги, и к подполковнику подошла взволнованная Дарья.
— Валера, здравствуй, что случилось? Ты так неожиданно, не предупредил даже, — женщина посмотрела ему в лицо и увидела в руке пальто и сумку с вещами.
— Я знаю. Извини, что вот так. Я быстро. Не буду тебя задерживать, не могу сам остаться, прости, — в жесте поддержке он сжал протянутую к нему ладонь Дарьи. Та накрыла их сцепленные руки второй своей. — Неудобно тебя просить, но мне больше не к кому обратиться в этом городе.
— Что ты, Валер, говори, как есть!
— Можно я на какое-то время оставлю у вас свои вещи? Я их заберу, обязательно. Только еще не знаю, когда. Но это ненадолго. Я их тут поставлю, они не будут мешать, думаю. Можно? — Сезонов опустил сумку в углу между стеной и обувницей, а пальто повесил на напольную вешалку.
— Господи, Валер, ну конечно. Конечно. Такая мелочь… Может, тебе что-нибудь постирать?
— Да нет, там… Ничего, нормально.
— Тебе есть где переночевать? Смотри, я могу постелить на диване…
— Спасибо, Даш, не нужно, всё в порядке. Я побегу.
— Ладно. Пока.
Сезонов коротко, слабо улыбнулся. Может, самое время сказать про Андрея Багрова? Что он хотел оказать помощь? Хотя нет. Не стоит. Не в такой час.
Женщина не заметила пятна на рукаве куртки и не стала спрашивать, почему он какой-то хмурый и будто потерянный. Подполковник спешно выскользнул за дверь, на прощание поцеловав Дарью в щеку.
Уже знакомыми улицами за время пребывания в городе Сезонов подъехал к зданию военно-следственного управления — двухэтажной постройки, встроенной на перекрестке между жилыми домами. Калитка в воротах была открыта. Подполковник нажал на кнопку вызова у входной двери. Когда ответил дежурный, он твердо произнес:
— Подполковник Сезонов, столичное управление Минобороны, у меня важная, срочная информация для руководства.
— Генерал-лейтенант на месте, но занят. Он вас ждет?
— Нет, но это безотлагательно, прошу вас!
Дверь разблокировали. Сезонов дернул ручку на себя и широким шагом прошел в помещение, тут же наткнувшись на дежурный пункт и старшего офицера юстиции, который переговаривался с дежурным. Оба смотрели на вошедшего военнослужащего.
— Подполковник Сезонов, Москва. — Сезонов на ходу расстегнул карман и раскрыл удостоверение. Служащие отдали честь. — Где руководитель управления? — обратился он к старшему.
— У генерал-лейтенанта сейчас плановое совещание. А вы, простите, по какому вопросу?
— По вопросу, который я могу обсудить только с высшим составом. Только с руководством. Мне необходимо попасть к нему, сейчас же.
— Я уже говорил, что он на совещании, — еще раз, но менее уверенно сказал офицер, а дежурный звонко перекрыл его голос, попросив у Сезонова удостоверение или паспорт, чтобы сделать запись в журнале посещений.
— Вы же можете позвонить ему отсюда? — подполковник, отдав служебную корочку дежурному, указал взглядом на телефон на его столе.
— Вряд ли возьмет. — Молоденький, с серьезными чертами лица дежурный переписал данные с удостоверения в журнал.
— Всё равно наберите. Пожалуйста, — твердым тоном произнес Сезонов, жестко глядя на дежурного. Тот под его взглядом протянул руку к телефону и набрал номер. Прошло секунд десять, он посмотрел на подполковника и молча покачал головой, кладя трубку.
— Какой у него кабинет? — возвращая удостоверение в карман, Сезонов посмотрел на старшего офицера.
— Прямо по коридору, самый последний, но!.. — тот указал направо, не успев закончить фразу: Сезонов уже обогнул его и уверенным шагом направился в конец здания, встретив двух служащих. За спиной он слышал шаги офицера, который окликнул его.
На секунду остановившись у дверей кабинета с табличкой с именем руководителя следственного отдела по Ярославскому гарнизону, генерал-лейтенанта Шевчука, Сезонов прокашлялся, громко постучал в дверь и, не дожидаясь разрешения, повернул ручку и вошел в кабинет.
— Здравия желаю, товарищи офицеры. Товарищ генерал-лейтенант, прошу прощения, но разрешите обратиться? Дело крайне важное, не требует отлагательств. Подполковник Сезонов, столичное управление Минобороны.
Он стоял перед тремя высшими офицерами областного следственного командования, которые недоуменно и слегка раздраженно, даже неуважительно смотрели на него, ворвавшегося посреди совещания. В дверях за спиной подполковника показался старший офицер, который отдал генералам честь и доложил:
— Виноват. Старший следователь Славин. Пытался задержать товарища подполковника. Не вышло. О совещании товарищу подполковнику сообщил, но…
— Идите, Славин. Спасибо. Выслушаем нашего… внезапного гостя, — произнес старший по званию — руководитель управления Шевчук, худой генерал с короткой седовласой стрижкой и темными висками.
— Есть. — Следователь отдал честь, развернулся на каблуках и вышел, плотно затворив за собой дверь.
Некоторое время высшие офицеры напряженно, изучающе смотрели на Сезонова, которому не терпелось выложить всё, что он знал.
— Вы что себе позволяете, подполковник? — низкий голос Шевчука прозвучал достаточно угрожающе. — Врываетесь ко мне в кабинет, на плановое совещание, вы ко мне на прием не записаны, о вашем прибытии мне не докладывали!
— Я сам пришел, товарищ генерал-лейтенант, товарищи офицеры. Я понимаю, что мое поведение недостойное, и тем не менее это единственный способ застать высшее следственное командование, чтобы сообщить важные новости. — Сезонов раскрыл свое удостоверение и показал его присутствующим.
— Ну садитесь, раз здесь. Докладывайте. Послушаем. — Шевчук указал на стул напротив себя на другом конце стола и переглянулся с генералами. — По какому поводу?
— Прежде чем сообщить
