Черная машина сорвалась с места и смешалась с катящими по дороге автомобилями.
Выбравшись из толпы танцующих, Рохан не сумел разглядеть впереди свою подругу. Он не слишком обеспокоился, только прибавил шагу. И верно, минут через пять впереди возник алый на голубом круг и, между черными шевелюрами африканцев, — желтое соломенное сомбреро. Рохан пошел еще быстрее, полагая, что догонит подругу через пару минут. Однако прошло гораздо больше времени, а расстояние между ними не сокращалось. Рохан еще прибавил шагу, он почти бежал, но голубая майка с символом восходящего солнца по-прежнему маячила в полусотне шагов впереди.
«Что за ерунда?» — подумал Рохан.
Но по-настоящему он заволновался, увидев, как Фло повернула направо и начала спускаться по лестнице к воротам закрытого пляжа.
— Фло! Хей! Флоренс! — закричал он.
Но девушка даже не обернулась.
Бегом, расталкивая встречных, Рохан ринулся вперед и достиг лестницы в тот момент, когда Фло проскользнула в приоткрытые ворота.
Прыгая через две ступеньки, он сбежал вниз, протиснулся в щель (створки были стянуты цепью в фут длиной), испачкав ржавчиной рубашку, и увидел Флоренс, быстро идущую по пляжу к кабинкам для переодевания.
Выходка была вполне в духе подруги Рохана.
— Флоренс! — сердито закричал он и побежал к ней, утопая сандалиями в песке.
Большой корабль, вышедший из порта и взявший курс в сторону Австралии, басовито загудел заглушив его крик.
Длинный пляж был совершенно пуст. Только стройная фигурка девушки в тридцати шагах впереди.
Рохан, задыхаясь, настиг ее и схватил за руку. Девушка быстро обернулась.
Это была не Флоренс!
Рохан Хамстер застыл с открытым ртом. И в этот миг страшный удар обрушился на его голову, прикрытую только жокейской шапочкой
Девушка в майке Фло совершенно равнодушно смотрела, как он с раскроенным черепом рухнул на песок. Потом кивнула двум мужчинам, подхватившим тело Рохана, чтобы оттащить его поближе к парапету, над которым поднималась стена колючего кустарника. Затем все трое, переговариваясь, направились к выходу.
Когда-то белая, а теперь алая от крови шапочка оставила красный след на бетонной стене. Прислоненное к ней спиной тело со стороны пляжа было прикрыто кабинкой для переодевания, и, поскольку на воротах значилось, что пляж закрыт еще на двенадцать дней, преступники могли надеяться, что Рохана найдут не слишком скоро.
Однако не прошло и двух часов, как на него наткнулся патруль военной полиции.
— Глянь, — сказал один из полицейских сержанту. — Какой-то дерьмовый бродяга дрыхнет там, за будкой! Пойдем-ка позаботимся о парне!
— Похоже, о нем уже позаботились! — приглядевшись, заявил сержант. — Ну-ка, живо к нему!
— Глянь-ка, белый! — с беспокойством воскликнул полицейский, когда они оказались рядом.
— Погляди, что в карманах! — приказал сержант.
Тело повалилось набок, едва полицейский прикоснулся к нему. Но это не помешало выполнить приказ сержанта.
В карманах было пусто. Двое преступников позаботились о бумажнике Рохана.
— Вона! — сказал второй полицейский, показывая на кусок водопроводной трубы.
— Ну ясно! — сказал сержант. — Оставь его, Нгана! — И взялся за рацию.
Дежурный отозвался не сразу, но сержант не спешил. Доложив, где они, сообщил:
— Неопознанный труп. Белый. Ограблен. Да, ясно, что никаких документов… Хотя стой!
Наклонившись к телу, сержант задрал край рубахи Рохана и ухватил прикрепленный кольцом к ременной петле шорт ключ. Сильным рывком полицейский сорвал его и прочитал выгравированную на никеле надпись «Парадиз».
— Пиши! — сказал он в микрофон. — На теле обнаружен ключ от номера 800 отеля «Парадиз». Да, «Парадиз»!
— Он точно мертвый? — спросил дежурный.
— Башка проломлена!
— Проверь! — приказал дежурный, и сержант, наклонясь, приложил палец к шее белого.
— Поправка! — сказал он, выпрямляясь. — Пока живой!
— Жди! — приказал дежурный. — Я свяжусь с отелем!
Когда через три минуты дежурный вызвал патруль, он был здорово обеспокоен.
— От тела — ни на шаг! — жестко приказал он. — Приказ капитана! Машина с врачом из отеля уже выехала! Пошли кого-нибудь встретить! Раненого не трогать и глаз с него не спускать! Ты понял меня?
— Успокойся! — буркнул сержант. — У него уже украли все, что можно! А из отеля пусть пришлют катафалк! Ему башку проломили! Кровищи больше, чем от зарезанной свиньи!
— Пошути у меня! — рявкнул дежурный и отключился.
— Важный, как бородавка на палке! — проворчал сержант. — Нгана! Давай наверх! Встретишь «скорую», приведешь сюда!
И уселся на песок рядом с раненым. Второй полицейский остался стоять, Опершись спиной на синий пластик кабинки.
Не прошло и пяти минут, как на пляже появилась целая толпа. Два представителя отеля, управляющий, врач, шесть полицейских во главе с капитаном и еще двое мужчин, о которых сержант мог с уверенностью сказать только одно: не журналисты.
Рохана быстро и бережно погрузили на носилки и бегом понесли наверх. Ворота уже были открыты. Приклад автомата вполне заменил ключ от замка.
Трое патрульных, отойдя в сторону, смотрели, как суетятся пришедшие с капитаном, осматривая место.
— Большая шишка! — сказал сержант.
— Могли бы раскошелиться на пару зеленых! — заметил полицейский Нгана.
— Как же! — отозвался сержант и сплюнул на песок красный ком жвачки. — Да без толку это! С дыркой с башке и черный копыта откинет! А уж белый…
Двое патрульных согласно кивнули.
Но Рохан выжил.
Рохан с трудом разлепил глаза. У него было ощущение, что череп его плотно набили ватой через щель, проделанную от затылка до темени. В ушах стоял пульсирующий гул, перед глазами в желтом тумане плавали серые тени. Еще был какой-то рокочущий звук. Словно вода стекала по большой трубе.
Рохан ощутил короткую боль в предплечье.
«Что со мной?» — попытался спросить он. Но губы онемели, и вместо голоса получилось что-то вроде звука сминаемой бумаги…
И вдруг туман рассеялся. Рохан почувствовал сильную тошноту, но через мгновение она прошла и молодой человек совершенно отчетливо увидел над собой знакомое лицо. Дочерна загорелое, изрезанное сетью морщин и озаренное добродушной улыбкой. «Санта-Клаус!»
— Райноу… — прохрипел Рохан. — И это была уже членораздельная речь.
— Да, сынок, это я! Дин Райноу или Дин Джибс! Да, Дин Джибс — к твоим услугам, мой мальчик! — И, повернув голову к другому лицу, черному, двумя футами дальше от глаз Рохана: — Ему можно говорить, доктор?
— Да! (Черное лицо виделось не так отчетливо, как лицо Дина. Оно будто раздваивалось.) Но не перегружайте его. Травма очень тяжелая!
Черное лицо исчезло из поля зрения. Рохан услышал шаги, а потом звук закрывающейся двери. Тут он сообразил, что может попытаться повернуть голову. Это удалось, и молодой человек увидел белую стену и часть какой-то установки.
— Ты помнишь, что с тобой произошло? — спросил Джибс-Райноу.
— Я… Нет! Что со мной случилось?
— А меня ты помнишь? — Дин наклонился так низко, что едва не коснулся носом носа Рохана.
— Да. Вас — да! Парк Крюгера, верно?
И попытался улыбнуться. Не получилось. Лицо было — как резиновая маска.
— Да, сынок.
— Что произошло?
Дин Джибс отодвинулся:
— Тебя ударили по затылку водопроводной трубой. Здешняя Шпана, вероятно. Скажи, сынок, за каким дьяволом тебе понадобилось пробраться на этот закрытый пляж?
— Какой пляж? — спросил удивленный Рохан. — Какой…
И тут, внезапно, память вернулась к нему. И внутри стало холодно.
Джибс увидел, как задрожали бледные губы Рохана, и, положив руку на грудь молодого человека, слегка надавил, не дав Рохану подняться.
— Где Фло?
— Жаль огорчать тебя, сынок, — ласково произнес Джибс. —Но я не знаю, где твоя девушка! Лежи, лежи! — повелительно сказал он, пресекая новую попытку Рохана встать. Это было нетрудно: молодой человек был не сильнее улитки.
— Док сказал: тебе нужно пролежать еще два дня. Минимум!
— Еще два? А сколько времени я…
— Не волнуйся! Меньше суток. Тебе крупно повезло, сынок! У тебя очень крепкий череп… и здешние ребята очень удивились твоей шапочке! Ты что, был готов к тому, чтобы получить по затылку?
— Шапочке? — не сразу сообразил Рохан. — А! Кепи! Это новая модель моего приятеля! Отлично защищает от солнца!
— И от чугунной трубы! Правда, обломки каркаса попортили твой скальп, но это лучше, чем трещина в черепе!
— Фло! — напомнил Рохан. — Я шел за ней.
— А что ей понадобилось на этом чертовом пляже?
— Это… Оказалось, это не она!
И выложил все, что произошло утром.
Джибс выслушал внимательно. Но от вопросов воздержался.
— Сейчас четыре часа утра! — сказал он. — Тебе надо поспать!
