Итак, одно задание Зебровски я выполнил. Оно больше соответствовало моим желаниям, чем идея найти Контактера. Кто бы ни был этот Контактер, Бог с ним. Мне он неинтересен. Мне все равно, что случилось с агентами Зебровски – меня-то Контактер убрать не пытался, и я убивать его не хочу. И так мои руки со вчерашнего дня замараны человеческой кровью. Главное – я нашел Апостола. Сегодня я поговорю с Апостолом и послушаю, что он мне скажет насчет похода в Территорию Хаоса и Панацеи. Если Анна сказала мне правду, то Апостол и сам должен интересоваться Панацеей. Если же он не захочет взять меня в попутчики, то я намерен идти во владения Везалия сам, в одиночку или с этим энтузиастом Сайксом.
Кстати, сегодня мне пришла в голову странная мысль. Ни Зебровски, ни его люди за все эти дни ни разу не попытались вступить со мной в контакт. Неужели майор так во мне уверен? Или же это хитрый тактический ход, способ заставить меня поверить в то, что я не безмозглый исполнитель чужой воли, что я действую по собственному сценарию? Майор молчит, а ведь я не выполнил его приказ, не встретился с агентом в Ураниум-Сити. По большому счету, все это ерунда. Мне не стоит думать о Зебровски и о прочем, что не входит в мои планы. Я ищу Панацею, остальное мне неинтересно.
Надо не забыть спросить Апостола о заводе номер два. Костыль уверял, что там могут быть следы Панацеи. Думаю, Апостол знает правду. Если слухи о производстве Панацеи в Долине Снов – не очередная грабберская байка, то стоит начать именно оттуда. Конечно, Сайкс будет страшно недоволен, но это его проблемы. Он может отправиться за Линию и без меня.
* * *
Шумная попойка продолжалась всю ночь. Это был самый разудалый мальчишник, который Северянину когда-либо приходилось видеть. В баре Ли Вона собралось человек восемьдесят, практически все, кто был свободен от смены в прииске. Грабберы Долины Бурь шумно отмечали победу над бандитами, причем с количеством принятого на грудь биддла и пива увеличивались число убитых негодяев и личный вклад в победу каждого из участников вечеринки. В половине четвертого утра шериф Возняк заплетающимся языком провозгласил последний тост за «храбрых грабберов нашего прииска». После этого Ли Вон предложил всем выматываться из его заведения. Северянин наконец смог вздохнуть с облегчением.
– Хорошие ребята, – произнес шериф с пьяным умилением в голосе, глядя вслед последним участникам мальчишника, с хохотом и пением исчезавшим в дверях бара «Веселые рудокопы». – Но все-таки в бою были мы! Мы надрали задницы этим сволочам, а, Северянин? А эти черенки сидели по домам, трясясь от страха. Я прав?
– Конечно, прав, шериф, – сказал Северянин, с трудом перебарывая зевоту. – Все, пора спать. Джон, идемте!
Сайкс, дремавший за одним из столиков, только помотал головой. Он был до безобразия пьян еще до полуночи – не умея пить, вздумал тягаться в скорости поглощения спиртного с грабберами, взявшими его в свою компанию, да еще и намешал биддл с пивом. Потом его несколько раз уводили в туалет какие-то сердобольные ребята. Остаток вечера археолог, зеленый и потный, молча страдал в углу, время от времени рассказывая что-то бессвязное пустым бутылкам на столе. Самое время уложить его в постель – по совести, это стоило бы сделать много раньше.
– Ник, я… – Сайкс икнул, страдальчески сморщился. – Я… не могу идти!
– Оставь его, – сказал Ли Вон Северянину. – Я сама отведет эта пьяница наверх.
– Ты молодец, Северянин, – шериф освежился большим глотком пива. – Не робкого десятка. Я, признаться, не был в тебе уверен.
Эту фразу Возняк произнес в двадцатый раз за вечер. И в двадцатый раз Северянин только пожал плечами в ответ.
– Не надо сейчас пить пиво, – сказал Ли Вон шерифу. – Потом голова болеть.
– Правильно, – раздался чей-то голос. – Пиво подождет. Бутылку ржаного биддла «Пять смертей». Я еще не пил с Северянином.
Апостол подошел к стойке и с улыбкой протянул Северянину руку. Он был без гермошлема, и Северянин наконец-то смог разглядеть его лицо. Молодой, светловолосый, светлые глаза кажутся бесцветными из-за густого загара. Сходство с Анной было поразительным, Северянин даже подумал, что они двойняшки. Но первое, что бросилось ему в глаза, была правая щека Апостола – кожа на ней не покрылась загаром, вздулась и жирно блестела. Анна сказала правду: у ее брата лучевая проказа, пока еще в начальной стадии. Однако грабберы в Загоне говорили Северянину, что эта болезнь прогрессирует очень быстро…
– Ваш друг набрался, – с усмешкой сказал Апостол, показывая на Сайкса. – Ничего, ему это полезно. Алкоголь на Аваллоне лучшее лекарство. Выпьете со мной?
– Конечно. – Северянин кивнул. – Вы припозднились что-то.
– Я со своими людьми вернулся на Седьмой участок. Осторожность не помешает. Эти ребята могут вернуться.
– После того как мы выпустили кишки восемнадцати из них? – Возняк хмыкнул. – Никогда! Они теперь смазали пятки до самого Увара.
– Не думаю. – Апостол принял из рук Ли Вона бокал с биддлом. – Это профессионалы. Ты видел, как они вооружены и экипированы? Среди вещей только оружие и боеприпасы, никакой выпивки и стимуляторов. Оружие у всех новенькое, будто только что со склада. Это не кодла бандитская, Милтон. Это наемники, и нанял их кто-то очень платежеспособный и влиятельный.
– Ты на компанию намекаешь?
– И на нее тоже. – Апостол чокнулся с Северянином. – За Высшую Гармонию.
– Что вы понимаете под Высшей Гармонией? – осведомился Северянин.
– То, что выше звезд и человеческих страстей, жизни и смерти, с чем может сравниться только Вечность, – ответил Апостол. – Это суть Аваллона, Николай Дмитриевич. Однажды вы это поймете.
– Позвольте спросить, а когда вы это поняли?
– Когда побывал там, за Линией Смерти. Хороший биддл. Ли Вон, у тебя есть еще пара бутылок такого?
– Для Апостол есть. – Китаец показал на дверь в подсобку. – Маркшейдер Хоффнер просила тоже. Но я оставлять тебе.
– Давайте еще по глотку. – Апостол налил себе и Северянину. – Милтон, выпьешь с нами?
– С удовольствием. За лучших парней в Долине Бурь! – Возняк залпом осушил свою порцию, крякнул, вытер красное потное лицо платком. – Пора немного поспать. Выпил я сегодня хорошо, самое время на боковую. Пока, Ник. Пока, Апостол. Приятно было сегодня пострелять в вашей компании.
Северянин проводил взглядом удалявшегося качающейся походкой шерифа, потом вспомнил о своем биддле и сделал глоток. Биддл был очень крепкий, он огнем растекался в желудке, и в голове начало сильно шуметь – или это шумит от усталости и бессонной ночи? Если Апостол будет ему подливать и дальше, с ним случится то же, что с беднягой Сайксом. А разговор еще по сути и не начинался.
– Не беспокойтесь, Николай Дмитриевич, больше я вам не налью, – услышал он насмешливый голос Апостола. – Хорошенького понемногу.
– Дьявол, вы читаете мои мысли? – Северянин с искренним изумлением посмотрел на молодого человека. – Вы телепат?
– Наследственность сказывается. Моя мама обладала небольшими псионическими способностями. К несчастью, она умерла очень рано, нам с Анной тогда еще и шести лет не было. Нас воспитывал отец, биоинженер станции восстановления флоры – знаете, близ Иркутска есть центр по репродукции лесов, вот там он и работал. Так что до восемнадцати лет мы с Анной жили среди лесов, и это невозможно забыть. Потому-то я и стал экологом – мне хотелось самому восстанавливать то, что когда-то было бездумно уничтожено. А уж когда узнал про то, что произошло на Аваллоне, мигом напросился сюда с заданием. Получил аккредитацию в МГКС, собрал вещи – и сюда. А уж как увидел все это…
– Ваша правда, зрелище печальное, – согласился Северянин. – И вы всерьез надеетесь тут что-нибудь изменить?
– Давайте присядем, – предложил Апостол, прихватывая со стойки бара бутылку биддла. – Я так понимаю, вы настроены на разговор.
– А вы нет?
– Скажу вам откровенно, мои люди вам не доверяют. Поймите их правильно – они никому не доверяют. Все дело в том, что нам неслыханно повезло. Мы не первые, кто сумел проникнуть за Линию Смерти, но мы единственные, кто смог оттуда вернуться, понимаете?
– Я только не пойму одного: кому какое до этого дело?
– О, вы действительно тот человек, каким вас описала мне Анна, – наивный и чистый, не от мира сего! Земные власти говорят, что за Линией – верная смерть, что там ничего нет. Мы живые свидетели того, что это не так. Уже только за это нас следует считать нежелательными элементами на Аваллоне. И еще, мы знаем одну очень неприятную для МГКС тайну.
– Тайну дредстера «Нимрод»?
– Да. Анна вам рассказала?
– Рассказала. Правда, другой человек сказал мне, что «UZ» давно разложился под действием времени.
– Ложь! – Апостол хлопнул ладонью по столу, сверкнул глазами. – Гербицид все еще на борту «Нимрода», и он все еще смертельно опасен. Тот, кто сказал вам эту глупость, видимо, не знает, что «UZ» на борту «Нимрода» находится в кристаллическом состоянии, в специальных герметичных емкостях, а это значит, что он может сохранять свою токсичность столетиями! Хотите откровенно? Власти давно бы покончили с проблемой под названием Территория Хаоса, если бы не «Нимрод». Случайное попадание бомбы или лучевого пучка – и сто тысяч человек на Аваллоне станут покойниками, а Земля лишится аварита и прочих важных полезных ископаемых на сотни лет.
