позорным недугом,То чилибуху берут, что кротам своей силой враждебна,И белену, составляя из них превосходное средство.Выпьешь их вместе, — и кровь успокоится мало-помалу.Жженный свинец помогает с текучим оливковым маслом.От сочетания их унимается крови теченье.
XXIII. ОБ ОГНЕ[404]
Буйствует жаркий огонь, все внутри опаляя собою,Грозный, блуждая, ползет, разливая под кожею пламя,190 Пляшет, пылая сильней, словно бьющий струею источник.Козням коварным его пусть надежною станет преградойРазум людской; помогает намазать травой — чистотелом.Также яичный белок из яйца извлеченный берется,Рута пригодна, — болезнь изгоняет и жар унимает,Если с нагретым и чистым оливковым маслом берется.Но не подумай, что я говорю небылицы, — веленьеИстины это самой; применяют при этой болезниТеплый овечий помет, как о том повествуют в поэмах.
XXIV. О КАРБУНКУЛЕ
С яростью страшной лютует болезнь, проявляя свирепость,200 Тело когда разрушает внушающий ужас карбункул.Сок полноцвета берут сребролистного и благодатный,Но и враждебный порой растирают еще можжевельник;Вместе с пометом голубки бульон из нее выпивают;Ежели взятое средство желудок дрожащий воспримет, —Ждут исцеленье и жизнь объятого страхом больного.Если же средство такое желудок извергнет обратно, —Верь мне, что скорая смерть больного тогда ожидает.То, что жестокий недуг изгоняется семенем репы,Квинт Серен подтвердил[405] своим справедливым сужденьем.210 Тут хороши прижиганья, прижатые к месту больному,И посыпают его негашеною известью тоже.Если же вышнею волей возникнет рубец красноватый,Без опасений тогда примени ты лекарства помягче;Выпьешь лекарство, — недуг же напьется смертельного яда.Но подтверждаю: смотри, избегать ты беспамятства должен,Чтобы жестокий недуг снова силы свои не поправил.
XXV. О БЕДРЕННОМ АРТРИТЕ
Если бедро человека свои же шаги нарушает,И, проходя по костям, возрастает свирепая влага,То полиподий возьми, солодковым зовущийся корнем;220 Черный растертый гвоздичник мешается с ним превосходно,Финик[406] и перец, и всем любезная также корица.Так приготовишь питье; но его применяй не без меда;С дерева вяза кору научись добывать осторожно,С нею марену смешай и, радуясь выпей лекарство.Видя крапиву в полях, не питай ты к достойной презренья;Пьют ее долго, но сжечь недуг в состоянье крапива.Сын мой, надежное это, поистине сильное средство.
XXVI. О ЛЕЧЕНИИ ПОДАГРЫ
Многие многое нам сообщают в писаньях целебныхИ говорят, что подагру ленивой назвать подобает,230 Если не лечат ее; если хочешь помочь при недуге,[407]Слушай, что я расскажу; благодатным желудком ударься.Так нестерпимая боль заглушить в состоянье другую;Мазь папоротника боль успокоит в ногах умащенных,И тамариск всемогущий, а с ним полноцвет сребролистныйВместе толкутся и ноги окутывать ими полезно;После же оба они питье доставляют страдальцу.Хочешь теперь же себе благодатное дать исцеленье?Рыбок возьми, что зовутся по имени гребней — иглицы.Их ты плашмя положи на горячие уголья прямо240 И, не колеблясь, горячих к ногам приложи пораженным;Всякую боль успокоят, и в бегство недуг обратится.
ОГЛАВЛЕНИЕ
I. О голове
П. О зубной боли
Ш. О безумии
IV. О глазах
V. О пятне глаза
VI. О горловой ангине
VII. О язычке горла
VIII. О лечении легкого
IX. О боли в сердце
X. О лечении плеврита
XI. О лечении селезенки
XII. О болях желудка и кишки
XIII. Лечение водянки
XIV. О червях
XV. Об ушном черве
XVI. О глухоте
XVII. О дизентерии
XVIII. О крепости желудка
XIX. О мочевом пузыре
XX. Об истечении мочи
XXI. О носовом кровотечении
XXII. О геморрое
XXIII. Об огне
XXIV. О карбункуле
XXV. О бедренном артрите
XXVI. О лечении подагры
ПРИЛОЖЕНИЯ
Ю.Ф. Шульц
ДИДАКТИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ КАРОЛИНГСКОГО И ПОСТКАРОЛИНГСКОГО ВРЕМЕНИ
I
“САДИК” ВАЛАФРИДА СТРАБОНА
Среди произведений дидактической поэзий на латинском языке, вызванной к жизни Каролингским возрождением, “Садик” Валафрида Страбона из Рейхенау (809-849 гг.) занимает особое место. Это - первенец медико-ботанической поэзии, восходящей в то же время к античной римской традиции и прежде всего к “Георги- кам” Вергилия. По изяществу и правильности гексаметра он вполне достоин своего древнего предшественника.
“Благодаря Кассиодору (VI в. н.э.) и Исидору Севильскому (570-637 гг.) медицина была сделана частью общего образования лиц, готовящихся к духовному званию; повторилось то, что уже имело место в Риме на высоте Республики и Империи”[408]. Это обстоятельство сыграло свою положительную роль и подготовило расцвет в изучении античного наследия, который непосредственно связан с эпохой так называемого Каролингского ренессанса.
Поэма Валафрида родилась в пору активного изучения античной, прежде всего римской, литературы, нередко соединявшей в рамках одного произведения высокие художественные достоинства и глубину научных проблем (классическим примером может служить поэма Лукреция “О природе вещей”).
Античные авторы - правда, в определенном преломлении - усиленно изучаются в школах. При дворе Карла Великого (742-814 гг.) всячески поощряются ученые занятия, успешно действует придворная Академия во главе с Алкуином (735-804 гг.), крупным ученым, проявившем себя в ораторском искусстве, поэзии, математике и теологии.
В специальных скрипториях создаются многочисленные рукописи латинских авторов древности, в том числе естественнонаучные и медицинские. Если обратиться, например, к рукописям поэмы Квинта Серена Самоника “Медицинская книга” (целебные предписания), то из 14 манускриптов, донесших до нас ее текст, около 10 относятся именно к IX-XI столетиям.
Характерно, что и организация преподавания (для клириков) стала предметом специального обсуждения (822 г.)[409], что благотворно отразилось на общем уровне и характере научной продукции того времени.
Центрами научных и литературных изысканий стали многочисленные аббатства и монастыри: Санкт-Галлен, Рейхенау, Прюм, Фульда и мн. др.
Валафрид Страбон (Страбо или Страб) получил первоначальное образование в одном из рейнских монастырей и уже в 16 лет был отмечен, как одаренный поэт. В Рейхенау его наставниками были Веттин, а затем Гримальд, превосходный поэт, автор стихотворного жития св. Галла. Вероятно, в 826 г. Валафрид пополнил свое образование в Фульде у знаменитого Рабана Мавра (784-856 гг.), автора труда “О вселенной” (“De universo”) и многочисленных стихотворений.
Пробыв у Рабана Мавра около двух лет, Валафрид направился в Аахен, где был представлен Людовику Благочестивому (ум. 840 г.) и стал придворным поэтом императрицы Юдифи и воспитателем ее сына Карла (Лысого). В 838 г. Валафрид становится аббатом Рейхенау. Спустя два года после смерти своего покровителя Людовика он лишился аббатства и удалился в изгнание в Шпейер. Свои злоключения Валафрид описал в элегантных сапфических строфах, прославив в них и Авию - Рейхенау, “счастливый остров”, куда ему еще предстояло вернуться.
1Нашу боль оплачь, о сестрица Муза,О злосчастном здесь расскажи изгнанье,Обо мне, увы, кто терзаем нынеБедностью жалкой.
2В сердце мудрость я поселить задумалИ отчизну днесь принужден покинуть.Испытаю бед я теперь без счета, -Жалкий изгнанник.
3Утешенья нет мне в любви учивших,Не ободрит уж ни один наставник,Лишь одно мое укрепляет тело, -Пищи поддержка.
4Наготу мою уязвляет холод,Нет в руках тепла и застыла кожаНа ногах, и лик мой в смятенье передГрозной зимою.
6Но когда бы ты, о благая мудрость,Осенила мой хоть немного разум,Я б не ведал бед, обогретый жаромБодрости духа.
8Посмотри, слеза проступила; в думахО недавней я, безмятежной жизни,Авия когда мне дала благаяСкромную келью.
11Пусть вокруг тебя водяные глуби,Но в любви своей ты
