«острый миндаль», сделанным явно по пьяни.
Вивьен на экране во всю флиртует с Эдвардом, а я изнемогаю от невозможности флирта с Соболевым.
Надо признаться уже самой себе, что Мир меня волнует. И волнует настолько, что я теряю над собой контроль в его присутствии, лепечу что-то на «ясельном» и не могу ничего поделать со своим сердцем.
Стук в дверь номера становится для меня избавлением от навязчивых мыслей.
Он пришел?!
Но за дверью к моему большому разочарованию не Мир и даже не сервис отеля.
Регина смотрит с таким немым удивлением, будто ошиблась номером и точно не ожидала меня увидеть. Свою любимую внучку Спицин определил в пентхаус, что на два этажа выше.
Неприятная догадка о причинах такого поведения царапает изнутри.
Да твою же мать!
— У него соседняя дверь. Вперед, — киваю головой, собираясь закрыть свою.
В душу будто кислотой плеснули. Аж плавится всё от невыносимой боли.
И это я, дура, думала, что что-то между нами изменилось?
Всё ведь это уже было. Отель. Неверный муж, развлекающийся в номере с какой-то потаскухой. Обманутая жена, так не вовремя появившаяся…
И снова те же на манеже.
Регина упирается рукой в косяк, блокируя дверь:
— Постойте! Вообще-то, я искала вас. Мирослав Андреевич там… внизу, в ресторане. А вы тут. И я хотела…Он там, а вот почему вы не с ним — для меня загадка.
— Маленькая еще — такие загадки разгадывать, — кусаю скорее по привычке, уже сменив гнев на милость. — Пройдешь? Красотку на Первом крутят.
Регина протискивается мимо меня и застывает посреди номера.
— Но я думала, что вы спуститесь к нему! — на этот спич я только задираю бровь.
— С чего бы это мне бегать за начальством в нерабочее время? Человек решил отдохнуть. Без нас, — намеренно выделяю это обстоятельство.
Если бы Мир хотел моей компании, он бы пришел сам.
Пришел ведь, правда?
— Но вы же его любите! — и столько обиды во фразе, что я обалдеваю. Будто я лично ей Соболева любить запрещаю. Ну слезы только не хватило до полноты образа!
— Что за бред, Регин? Мы работаем без году неделя.
— От деда слышала, что вы в разводе. И я не слепая! Вижу, как вы на него смотрите. И он на вас тоже. Ни на кого так не смотрит…
Эти слова будто пробивают брешь в моей броне из неверия. А еще появляется догадка.
— Он тебе нравится, да, Рин? — впервые за все время обращаюсь к ней мягко.
Вместо ответа она отворачивается от меня и с интересом разглядывает зашторенное окно.
Да и не нужен мне ответ. Кто, как не влюбленная женщина, заметит, что объект ее обожания уделяет всё свое внимание другой.
Подхожу ближе с пока еще неясным порывом… обнять, пожалеть?
— Не спорю — вид шикарный, но на мой вкус ламбрекены лишние… Рин, хочешь поговорить об этом?
Лукина качает головой, незаметно смахивая слезу со щеки. Боже, какой она еще ребенок!
— Иди сюда, — усаживаю рядом с собой на край кровати. И всё-таки обнимаю эту, по сути, еще девчонку. Ну чего она там в двадцать два года познать успела?
Замечательная картина. Бывшая жена успокаивает влюбленную в бывшего мужа дурочку, которая — по словам же этого слепца — точно не поинтересуется его нижним бельем.
Буду честна. Лукина секс ходячий! Красивая, яркая девчонка. А в мозгу насрано. Чего нашла в этом кобеле?
Да и я далеко от нее не ушла. Поплыла ведь тоже, даже не смотря на весь бэкграунд наших отношений.
И пока Регина плачет по несбывшейся мечте, я укачиваю ее, обещая, что в ее жизни еще обязательно встретится настоящий мужчина. Точно так же, как это сделала для меня — о, нет, не родная мать — мама Мира.
«Козел ты все-таки, Соболев», — посылаю эту мысль через девять этажей, — «столько женщин из-за тебя водно-солевой баланс в организме нарушают, а ты сидишь, сибас вкушаешь и в ус не дуешь!»
12.1
Успокоившись, Рина вместе со мной досматривает Красотку, угощаясь заказанной клубникой и запивая игристым. Под конец бутылки она мне даже нравится.
Клятвенно заверив, что завтра идем по магазинам, провожаю свою новую подружку до двери.
— Ты не пойдешь к нему? — Регина смотрит на меня вопросительно.
Качаю головой:
— Если бы он нуждался в моей компании, вряд ли бы мы с тобой тогда смотрели кино. Люди делают друг другу больно, разводятся, а потом вынуждены работать вместе. Это не мелодрама, Регин. Это просто жизнь, смирись.
— А как же второй шанс? Вы… в смысле, ты не думала об этом? — Рина похожа на грустного котеночка, слегка окосевшего от выпитого.
И я уже готова сказать, что давно всё в прошлом, но отчего-то медлю с ответом.
Оставшись одна, меряю комнату шагами, гоняю мысли насчет сказанного Региной.
Есть ли у нас с Миром будущее? Тот самый пресловутый второй шанс.
И чем больше я об этом думаю, тем сильнее мне хочется решиться… Попробовать. Что я теряю в конце концов? Меня тянет к Соболеву. Тянет так, что сердце частит, дыхание сбивается, потеют ладони и все мысли только о нем.
Давай же, Юля. Хватит быть трусихой!
В крови еще не выветрился алкоголь, и я решительно открываю шкаф.
В ресторане интимный полумрак разбавлен островками света. В углу зала дама за роялем извлекает из инструмента пронзительную мелодию.
Громкий смех привлекает внимание. Поворачиваю голову и за одним из столиков замечаю Соболева… Не одного.
Сбиваюсь с шага. В сердце будто втыкают раскаленный штырь. Больно. Горячо.
Зачем я вообще сюда пришла? Поверила, дурочка, в сказку?
Вырядилась, нацепила подаренные туфли… и ради чего?
Чтобы снова увидеть бывшего мужа в компании неопознанной девицы. Она внимательно слушает Мира, а потом снова
