Янка присылает видео, где Буся задорно хрустит кошачьим кормом, уплетая тот из миски под ненавидящим взглядом Бори, занявшей стратегическую высоту на холодильнике.
Бедная моя девочка! Мысленно обещаю купить ей всяких вкусняшек и прошу потерпеть еще немного.
Сообщения с очередными угрозами смахиваю в корзину, не читая.
Яну я честно предупредила, что меня пасут коллекторы. Сестра обещала не открывать никому дверь, а в случае непредвиденных обстоятельств вызывать ментов.
Ласточку свою я теперь оставляю на платной парковке, надеюсь, что туда эти личности не проберутся. Побоятся камер и статьи за порчу имущества.
Бортпроводники с улыбками провожают нас из салона, желают отличного отдыха. Южное солнце жарко целует в обе щеки, заставляя жмуриться.
Ну что ж, здравствуй, Сочи.
11.1
Море лениво лижет пальцы, оставляя на них пузырящуюся пену. Это приятно и чуть-чуть щекотно.
Остро пахнет солью и йодом. Закатные лучи бархатно касаются кожи. Эти не оставят о себе воспоминаний в виде ожогов. Нос неприятно пощипывает, сколько бы я сегодня не пряталась в тени, умудрилась обгореть.
Зарываюсь ладонями в гальку, слушаю перестук камушков. Здесь, несмотря на отдыхающих, тихо и спокойно.
Прикрываю глаза, настраиваясь на звук. Мне не нужно видеть море. Его достаточно слышать.
Дышу под мерный шелест волн.
Вдох. Выдох.
Проведя почти весь день на ногах среди трех сотен гостей, сейчас я хочу тишины.
Затеряться ненадолго в текстурах, всего в сотне шагов от шикарного отеля, где мы проведем еще два дня. По ощущениям, мой цифровой детокс затянулся на добрый час, а то и полтора.
Я даже телефон оставила в номере, чтобы никто не беспокоил.
Не стала и переодеваться, и теперь сижу у берега этакой молью-переростком. Белый костюм в химчистку. Но отчего-то сейчас на это наплевать.
Я устала. Устала сегодня быть наживкой, слушать, запоминать, сортировать по полочкам полученную информацию. А еще я устала от холодности Мира.
Нет, сегодня он из буки превратился в «своего» парня. Много смеялся, шутил. Но мне все время казалось, что это только маска. Встречаясь глазами, я не видела в его и толики веселья.
И отчего-то это меня волнует больше всего.
Раздаются шаги. Кто-то присаживается рядом, и я, не открывая глаз, уже знаю кто. Соболева выдает аромат. Смешиваясь с солью, одеколон щекочет мои ноздри новыми оттенками.
На голову опускается нечто… напоминающее шляпу.
Приоткрываю один глаз. Так и есть. Мир нашел мне соломенную шляпку. Миленько.
— Как ты нашел меня? — повернувшись в пол-оборота, рассматриваю нарушителя спокойствия. Мир, напротив, гипнотизирует море. Ему идут легкие светлые брюки и льняная рубашка. Любуюсь профилем, останавливая взгляд на губах.
— Если скажу, что меня вело сердце, поверишь? — отзывается, не поворачивая головы.
Пожимаю плечами. Иногда мне кажется, что я готова поверить в любую чушь, лишь бы…
Лишь бы что? Вернуть всё то, что между нами было? Ведь было же нам когда-то хорошо.
Сердце терзается.
А потом я вспоминаю, как плохо и больно было после. И боюсь. Боюсь снова обжечься.
Я ведь все такая же трусиха… и ревнивица.
Сегодня вокруг Мира увивалось слишком много женщин. Роскошных, статных, знающих себе цену и потакающих своим желаниям. По их поплывшим взглядам я легко читала, чего они хотят. А точнее кого. Одного определенного мужчину. Того, кто так неосмотрительно дарит улыбки каждой.
Жадные крокодилицы.
Впиваюсь пальцами в гальку, пытаясь обуздать очередной приступ ревности.
Она, как гнилая водица, бежит по венам, отравляя меня изнутри. И ведь дело не в том, что Соболев сексуален и уверен в себе.
Дело в том, что я эту уверенность так и не обрела. И дело не во внешности. Милое личико не гарантирует успеха, если внутри раздрай и желание угодить деспотичной матери. Доказать, что ее дочь заслужила право быть просто собой.
Мы молчим, но сейчас будто говорят наши души.
«— Они тебе и в подметки не годятся».
«— Никого не хочу видеть рядом с тобой».
«— Никого давно нет».
Проигрываю в голове несуществующий диалог, когда мою сжатую ладонь накрывают большой и теплой. Смотрю на наши руки. Мир отряхивает с моей прилипшие мелкие камушки, а потом переплетает наши пальцы. Ведет большим по запястью, щекоча кожу «нашим» жестом.
И я благоговею от этой нехитрой ласки. Сердце топит в нежности момента.
Оглушенная чувствами без внутреннего сопротивления прислоняюсь к плечу Мира.
Мы сидим так долго. Пока солнце окончательно не утопает в море. Сумерки наливаются сиреневым цветом.
Я и забыла, как быстро наступает на юге ночь.
С тихим вздохом отстраняюсь. Пора возвращаться в реальность.
Будто почувствовав мои мысли, Мир поднимается и мягко тянет меня за собой. Под рокот волн и шелест гальки мы возвращаемся в отель, так и не расцепив рук.
Глава 12. Сибас с клубникой
Юля
По телеку крутят Красотку, и я до одури теперь хочу клубники и шампанского. Мне просто необходимо запить разросшуюся до невероятных размеров нервозность.
А всё потому, что в соседнем номере мой бывший, и нас соединяет общий балкон.
С момента возвращения в отель прошло уже два часа. Мир молча проводил меня до дверей и скрылся в своем номере. И как я не прислушивалась, так и не смогла понять, чем он там занимается.
Казалось бы, пройди не более десятка шагов, и спроси его сама.
Но вместо того, чтобы это сделать, я закрыла дверь на балкон, да еще и занавесила шторой.
Ну не дура ли?
Прикусываю ноготь и тут же одергиваю руку. Света, накануне приводившая мои руки в порядок, обещала мне голову открутить, если не перестану грызть ногти.
Я клятвенно пообещала, скрепив это дело игристым. И до сих пор не могу привыкнуть к ярко-алому цвету ногтей и форме
