Юля хотела напомнить Инне, что Галины на даче не было. Во всяком случае, в числе приглашенных.
Но вместо этого спросила:
— А ты не знаешь, где живет эта Маша?
— Маша? — задумалась Инна. — Нет, а что?
— Просто я подумала, что она единственный в нашей компании человек, про которого мы ничего или почти ничего не знаем. Даже адреса.
— Господи, да у нее все на лице написано, — отмахнулась Инна. — Вульгарная особа. Трудится где-нибудь на панели, где Серега ее и подцепил.
— Он говорил, что познакомился с ней то ли в кафе, то ли в ресторане.
— Вот, я и говорю! На завтра у нас есть дела поважней, чем беспокоиться о какой-то Маше. Нам нужно найти выход на кого-нибудь из персонала клиники Айболита. Вот этим мы и займемся после того, как Плюшкин отчитается нам обо всем, что ему удалось узнать насчет убийства Галины. Должна же у этого человека быть совесть, хотя бы в зародыше. Мы ему предоставили столько ценной информации, что уж такой пустяк он для нас сделать должен.
Инна вытянулась на постели и через минуту уже храпела. Но выспаться толком ей не удалось. Потому что почти сразу же у двери возник разгневанный Плюшкин, не открыть которому было невозможно.
Трезвон поднял на весь дом.
— И кто из вас был за рулем машины, сбившей Галину? — спросил он. — Думаю, что это были вы? — И он ткнул пальцем в пустоту, едва не угодив Юле в глаз.
— Что?! — возмутилась та. — С чего вы взяли?
Зачем мне убивать Галину?
— А как же, вы ведь ревновали к ней своего приятеля. Он мне все рассказал.
— Что именно?
— Как он встретил вас возле дверей Галины, которой, по вашему убеждению, дома нет. И заодно рассказал, как вы, — тут Плюшкин снова ткнул пальцем в Юлю, которая на этот раз была настороже и вовремя увернулась, — как вы чуть не набросились на него с кулаками, когда поняли, что он возвращаться к вам не желает.
— Так вы уже опознали тело? — спросила у следователя Инна. — Погибшая девушка точно Галина?
Кто ее опознал?
— Сергей Николаевич, кто же еще, — раздраженно буркнул Плюшкин. — Верней, опознать там что-то было трудно. Лицо сильно пострадало. Но, судя по фигуре и волосам, погибшая, вполне вероятно, является Галиной. Точно можно будет сказать после проведения более подробной экспертизы.
— Какая-то чушь, — продолжала шептать возмущенная Юля. — Задавить Галину, желая вернуть Артема? Не делала я этого. И вам ни за что не найти свидетеля, который бы согласился подтвердить эту чушь. Меня там не было.
— Ваша правда, свидетеля у нас нет. Но зато у вас есть мотив и нет алиби.
— Как это нет алиби? Я была с ней и могу поручиться, что Юля никого не давила, — сказала Инна.
— Хочу вас предупредить, что за дачу ложных показаний тоже предусмотрен срок, — с раздражением буркнул Плюшкин.
— А что с запиской?
— А что с ней может быть? Написана печатными буквами на листке бумаги, в которую раньше, если судить по пятнам, была завернута вареная «Любительская» колбаса завода «Парнас». Определить, написана ли она в самом деле Галиной или кем-то другим, невозможно. Единственное, что могу сказать точно: написана она в квартире Галины. Так как ручка с соответствующими чернилами лежала возле хлебницы.
Высказав это, он удалился. Разумеется, спать после его ухода было уже решительно невозможно. Подруги почти до самого утра просидели без сна, возмущаясь его поведением и советуясь, как им быть дальше. Предложение набить морду Артему имело успех, но его пришлось отложить. Парень не пожелал открыть подругам дверь. То ли его и в самом деде не было дома, то ли он струсил.
— Ну и плевать, — заключила Инна. — Я знаю, что ты не виновна, и ты уверена, что никого не давила. Вот и будем из этого исходить. Наше расследование мы продолжим и рано или поздно найдем настоящего убийцу.
— Лучше бы уж рано, а то с такими темпами я скоро могу оказаться за решеткой, — проныла Юля.
— Одевайся! — скомандовала Инна. — Все равно заснуть нам не удастся. Поехали к Айболиту.
По дороге девушки поспорили, как лучше воздействовать на персонал клиники. Юля предлагала подкуп, а кровожадная Инна требовала применить насилие над пленником. В пылу спора дорога до Соснова промелькнула незаметно.
— Я проголодалась! — неожиданно заявила Инна. — Кроме тарелки свекольника, я за весь вчерашний день ничего не съела. Давай позавтракаем, а потом уже поедем в лечебницу.
Девушки вышли на привокзальной площади из машины и прошли к киоску, в котором продавался шоколад и чипсы. Купив по большой плитке шоколада, подруги направились обратно к машине. В это время к зданию вокзала подъехал микроавтобус, и из него начали вылезать люди.
— Смотри, это ведь тот мрачный детина, который служит привратником у Айболита! — подтолкнула Юля под бок свою подругу.
Инна посмотрела.
— Точно, он! — согласилась она. — Ну и везет же нам с тобой. В клинике, поди, работают сменами.
Смотри-ка, сколько их тут, выбирай любого.
Но все работники дружной чередой устремились к подошедшей в этот момент электричке.
— Они все в город, — разочарованно выдохнула Юля. — А я не могу бросить машину. Ведь мигом угонят.
— И не надо, — сказала Инна. — Наш бородач никуда не едет. Нам повезло!
Детина и в самом деле никуда не торопился. Он подошел к ларьку, купил бутылку пива и со вкусом ее выпил. Затем закурил вонючую папироску и направился в магазин, судя по надписи, работающий 24 часа в сутки. Оттуда он вышел через несколько минут, карманы брюк у него были оттянуты чем-то тяжелым, более всего напоминавшим винные бутылки по ноль семьдесят пять.
После этой операции разом повеселевший тип направился дальше. Настроение у него в предвкушении выпивки явно поднялось, он даже пытался приплясывать на ходу. Инна на минутку заскочила в тот же магазин, откуда вернулась с двумя водочными бутылками, и девушки направились следом за приплясывающим мужиком. Таким манером он дошел до небольшого частного домика, скрытого в глубине сада. Стоило ему войти, как из сада донесся переливчатый собачий лай. Подруги подкрались к забору и через щель в нем увидели, как детина кормит какими-то кусочками лохматую рыжую собаку.
— Новое дело! — расстроилась Юля. — И как на такого воздействовать?
— Думаю, что подкуп будет более уместен, — решила Инна. — Только подождем, пока он окончательно придет в благодушное настроение.
И подруги остались ждать. К счастью, на поправку настроения у детины ушло немного времени. Он принес из дома нехитрую домашнюю закуску, вытащил из кармана две бутылки дешевого портвейна и приступил к делу. Минут через двадцать с первой бутылкой было покончено.
— Пора, — сказала Инна.
И девушки толкнули калитку и вошли в сад, где и были немедленно атакованы собакой. Хозяин внимательно пригляделся к гостьям и, кажется, узнал их.
— Рыжий, ко мне! — приказал он.
К удивлению девушек, собака беспрекословно послушалась его и отошла в сторону.
— Присаживайтесь, — пригласил хозяин. — Рыжего не бойтесь, он без команды никогда на людей не бросается.
Он сходил в дом, принес еще два стакана и щедро плеснул девушкам мутноватого пойла из бутылки.
Юля с опаской принюхалась. Из стакана пахло бог знает чем. Тут присутствовали и цветочные ароматы, и горчица, и уксус, и спирт. В общем, оставалось только удивляться, что хозяин еще ворочает языком, уговорив целую бутылку подозрительной жидкости.
— Выпьем, — радушно предложил хозяин.
Девушки покорно поднесли стаканы к губам. Хозяин выпил и потянулся к закуске. Пока он закусывал, почесывался и рыгал, девушки осторожно вылили свою порцию на землю.
— Мы к тебе по делу, — сказала Инна.
— Понял уже, — пробурчал хозяин. — Из-за Наташки. Но вы не из милиции. Вы ей кто будете? Родственники?
— Нет, — покачала головой Инна.
— И хорошо, а то бы я на вас Рыжего спустил, — кивнул головой в сторону собаки хозяин. — Родственники у Наташки все, словно на подбор, сволочи.
Будем знакомы — Витек.
После церемонии знакомства Витек снова налил девицам вина. Инна вытащила две бутылки водки, и Витек просто расцвел от счастья.
— А я ведь сразу понял, что вы не из ментов, — сказал он. — Я ментов за километр чую. В молодости отсидел за хулиганство два года, с тех пор жопой их чую.
Юля подавилась редиской. Витек заботливо похлопал ее по спине.
— А что же ты нас своему патрону не выдал? — спросила у него девушка, отдышавшись.
— На кой мне это нужно? — удивился Витек. — Этот гад темные делишки проворачивает, и я ему помогать не желаю. Психов стеречь — одно дело, а нормальных людей в дурке держать против их воли я не нанимался. И если у этого пузана проблемы возникнут, так я только рад буду. Если хотите знать, то это я Наташке сбежать помог.
— Ты?! — ахнули подруги.
— Ага, — довольно хихикнул Витек. — И вовсе она не через озеро переплыла, как эти ротозеи думали. Хотел бы я посмотреть, как бы у нее получилось, если все озеро проволочной сеткой перегорожено.
