Банкоре.
– Мне нравится крой… – наконец сказала она, – и кожа великолепна… Где взял? Я тоже такую хочу, только без левого рукава.
Что-либо ответить на подобное заявление Карелл не сумел, ничего в голову не пришло. Он просто молча стоял перед этой удивительной девушкой, встретиться с которой жаждал так долго, понимая, что его отари, его звёздочка, а теперь Великая богиня всё-таки заговорила с ним, пусть и на такую, не вполне уместную в данной ситуации тему. Он поднял глаза, и Кари вдруг улыбнулась, слегка похлопав его по плечу:
– Пойду я, пока… посплю… Вы тут уж сами как-нибудь разберётесь…
Через несколько часов, когда уже вовсю шла работа по подготовке погибших к должному упокоению при помощи «жара Хранителя», то бишь порошка маори для сжигания тел, и приготовлению к отъезду в Киф, Карелл не выдержал и заглянул кибитку Дайка и Кари, из которой не доносилось никаких звуков, и только утробное рычание горного волка не позволило ему войти. На широкой походной раскладушке спал Дайк, а рядом Кари, прижимаясь к его боку и спрятав лицо в растрёпанных волосах парня. На полу дремал ангалин, сжимая хвостом ногу девушки, а рядом горный волк, тараща жёлтые глазищи…
Опустив полотнища крытой повозки, Атаман спрыгнул на землю и пошёл к группе своих людей, укладывающих мёртвые тела и их части на череду кострищ.
– Клаур! – один из мужчин обернулся на голос. – Ты своё ремесло не забыл?!
Тот ухмыльнулся:
– Хочешь сделать нашей эрдане подарок?!
– Читаешь мои мысли!
– Не забыл!
Глава 5
Спалось без сновидений, но когда я пробудилась, в ушах опять начал раздаваться лязг мечей и боевых топоров, свист пробивающих тела стрел, предсмертные стоны, топот копыт, пронзительное и визгливое ржание покалеченных лошадей, которых пришлось потом добить, воинственные крики… И это дала о себе знать только слуховая память, а вот то, что я видела, все запахи, все тактильные ощущения совсем не хотелось вспоминать.
За несколько последних месяцев я превратилась в жестокую убийцу, и как показал этот бой, уже и с мечом могу хорошо управляться. Ведь мой лук сломался, а колчан я бросила на пути к стоянке. Когда воины Элгана, а это были именно они, атаковали нас, у меня имелся только топорик, тот самый, что вручил Мратан, после встречи с большим караваном, да мой короткий меч, который разлетелся на части от первого же рубящего удара по ногам несущегося на меня высоченного рогатого жеребца.
Было очень жалко лошадей, однако остановить скачущего всадника получилось только таким способом. В первые же минуты боя я впала в какое-то странное состояние, как и тогда неподалёку от Храма в нашей первой схватке. Я всё видела, всё понимала, но не испытывала почти никаких эмоций. Нападают – мы защищаемся, не более… Ощущение готового лопнуть пузыря внутри не покидало ни на секунду. Эти упругие шарики надувались и трескались вновь и вновь, выплёскивая наружу потоки внутренней энергии и придавая моим ударам, броскам и движениям, невероятную для женщины убойную силу и скорость.
Когда первая жертва вылетела из седла, а единорог рухнул с перерубленной ногой, я просто швырнула топор в голову всадника, а его меч, несколько раз перевернувшись в воздухе, воткнулся в землю прямо у ног. Я только хмыкнула и, выдернув оружие со светлой красивой и, похоже, костяной рукоятью, рванула в самую гущу жестокой схватки.
Наши противники, уверенные в своём численном превосходстве, никак не ожидали получить такой мощный отпор. Макс с бешеной скоростью носился под копытами единорогов и длинным ангалинским мечом косил лошадей, словно траву в поле. Хрипя, животные падали, всадники летели на землю, где их встречали клинки и топоры Граса, Дайка и других воинов Карелла, что остались с нами.
Меч, который стал моим боевым трофеем, оказался идеальным: рукоять прекрасно легла в ладонь и, несмотря на непривычные размеры, был очень удобен в обращении. Когда несколько раз удалось отпихнуть кого-то из зазевавшихся мужиков и подставить его под удар и он выдержал, я подумала, что, наверно, он сам меня выбрал, и, улыбнувшись этой мысли, ангалинским приёмом разрубила высокого противника почти пополам.
Очень быстро остатки наших визитёров поняли, что дело плохо, и попытались скрыться, но нам с Клауром (познакомились мы позже, когда всё закончилось) удалось снять всех из дальнобойных луков и, к моей радости, оставшиеся лошади не пострадали. На рассвете всё было кончено и внутри словно выключился мотор. Нахлынула такая усталость, что я даже не смогла сесть или упасть на траву. Вот так мы и стояли плотной кучей, тяжело дыша и таращась друг на друга.
Бумер уплетал свежую конину, когда я подозвала его и отправила собирать разбежавшихся лошадей, чем привела мужиков в окончательный ступор. А ведь ничего особенного я не сделала, просто показала на рогатые туши, обвела рукой пространство и сказала: «Лошади! Найти!» – и волк радостно понёсся в сторону леса. Бумеру всегда очень нравилось выполнять мои поручения.
Дайк стоял рядом и вытирал кровь с груди, у Граса была огромная ссадина на бритой голове, у остальных тоже кровоподтёки, порезы да царапины, но в общем ничего серьёзного. А вот четверых мы всё-таки потеряли, что очень расстроило. Как я ни старалась, но я не всесильна, как успела себе вообразить. Вроде и богиня, но какая-то недоделанная, неправильная, что ли…
Когда появился Карелл с основным отрядом, я уже немного отошла и просто бродила, осматривая тела на предмет одинаковых родовых меток. Но вскоре поняла, что среди этих людей нет подобных тем, что покоятся сейчас в братской могиле у подножия Закатного пика. Краем уха я слышала, как Грас и остальные делились с Атаманом подробностями побоища. Видела, как Макс схватил его за руку и что-то сказал. А подойдя ближе и заглянув Кареллу в глаза, поняла, что если хочу, чтобы всё это закончилось, чтобы бессмысленные смерти, ну хотя бы в таких количествах, прекратились на Восточных территориях, ставших для меня новой родиной, за которую даже пролилась моя кровь, то нужно забыть прежние обиды, отрешиться от груды трупов за плечами, хотя и помнить о них, и всем вместе обсудить, что и как мы будем делать дальше.
Как ни крути, но я здесь наследница древнего дома, а Карелл один из претендентов на престол и на данный момент единственный из троих, против кого я ничего не имею. Не он заварил всю эту кашу с дележом власти и, как я уже точно знаю, к смерти своего дядюшки, Великого терра, тоже не имеет
