Двое хоббитов с отчаянием вглядывались в башни и стену. Даже издалека они различали в сумеречном свете движение чёрных часовых по стене и стражу перед воротами. Сейчас они лежали, выглядывая из-за края, в каменистой лощине под далеко отброшенной тенью самого северного уступа Эфель Дуата. Ворона, рассекающая крыльями тяжёлый воздух, быть может, пролетела бы напрямик не более фарлонга от места их укрытия до чёрной вершины ближайшей башни. Над ней курился слабый дымок, словно в глубине холма, на котором она стояла, тлел огонь.
День пришёл, и над безжизненными хребтами Эред Литуи блеснуло чахлое солнце. Затем внезапно раздался рёв медных труб: они гремели со сторожевых башен, и издалека, от скрытых застав и сторожевых постов в холмах, доносился ответный клич, и ещё дальше, очень далеко, но низко и зловеще, гулко пророкотали с равнин по ту сторону ворот рога и барабаны Барат-дура. В Мордор пришёл очередной страшный день ужаса и каторжного труда, и ночные стражи сзывались в их казематы и подземные залы, а дневные стражи, мрачные и со злобными глазами, маршировали на свои посты. За зубцами тускло отблёскивала сталь.
— Ладно, мы здесь! — сказал Сэм. — Вот Ворота, и сдаётся мне, что они не ближе, чем прежде. Тут я ручаюсь, хотя мой старик уж не упустил бы случая сказать пару слов, если бы увидел меня сейчас! Он частенько говаривал, что я плохо кончу, если не буду смотреть, куда иду, было дело. Да только вряд ли мне доведется ещё раз повидать его. Ну, что ж, он упустит случай повторить своё "я-ж-те-толковал-Сэм", и очень жаль. Если б я только мог опять увидеть его старое лицо, он мог бы толковать мне что угодно, пока дыхания хватит. Только сперва мне пришлось бы хорошенько вымыться, иначе он меня и не признает… Думаю, не стоит спрашивать "какой дорогой мы пойдём теперь"? Дальше нам не пройти: разве что попросим орков, чтоб они нас подбросили.
— Нет, нет! — отозвался Горлум. — Бесполезно. Мы не можем идти дальше. Смеагорл говорил так. Он сказал: мы придём к Воротам, и тогда мы посмотрим. И мы смотрим. О да, моя прелесть, мы смотрим. Смеагорл знал, что хоббиты не смогут идти этой дорогой. О да, Смеагорл знал.
— Тогда какого рожна, спрашивается, ты нас сюда притащил? — бросил Сэм, не будучи расположенным быть справедливым или благоразумным.
— Так сказал хозяин. Хозяин сказал: приведи нас к Воротам. Хороший Смеагорл так и сделал. Так сказал хозяин, мудрый хозяин.
— Сказал, — подтвердил Фродо. Его лицо было хмурым и застывшим, но решительным. Он был грязен, измучен и очень устал, но он больше не сомневался, и глаза его были ясными. — Я сказал так, потому что собираюсь войти в Мордор и не знаю другой дороги. Поэтому я пойду здесь. Я никого не прошу следовать за мной.
— Нет, нет, хозяин! — взвыл Горлум, вцепившись в него, словно в большой муке. — Не иди этим путём! Не надо! Не неси Прелесть к Нему! Если Он получит его, Он проглотит нас всех, проглотит весь мир. Береги его, славный хозяин, и будь добр к Смеагорлу. Не дай Ему завладеть им. Или уходи, уходи в славные места, а его верни обратно маленькому Смеагорлу. Да, да, хозяин, отдай его, э-э? Смеагорл сбережёт его, он сделает много хорошего, особенно для славных хоббитов. Хоббиты отправятся домой. Не ходи к Воротам!
— Мне велено идти в Мордор, поэтому я пойду, — сказал Фродо. — Если туда только один путь, я должен воспользоваться им. И будь, что будет.
Сэм ничего не сказал. Для него было достаточно взглянуть Фродо в лицо: он знал, что слова тут не помогут. И, помимо всего прочего, он с самого начала никогда не имел какой-либо реальной надежды на успех этого предприятия, но, будучи жизнерадостным хоббитом, он и не нуждался в надежде, пока миг отчаяния ещё не наступил. Но теперь они дошли до горького конца. Только вот всю дорогу он не отходил от своего хозяина, именно ради этого он, собственно говоря, и пошёл, и он не отстанет от него. Его хозяин не пойдёт в Мордор один. Сэм пойдёт с ним, и в любом случае, им нужно будет избавиться от Горлума.
Между тем Горлум, судя по всему, пока отставать по-хорошему, не собирался. Он стоял на коленях у ног Фродо, квакая и ломая руки.
— Не этой дорогой, хозяин! — умолял он. — Есть другой путь. О да, действительно есть. Другой путь, темнее, и отыскать его труднее, более тайный. Но Смеагорл знает его. Позволь Смеагорлу показать его тебе!
— Другой путь! — с сомнением произнёс Фродо, изучающе посмотрев вниз, на Смеагорла.
— Да-с-с, да-с-с, действительно! Был другой путь. Смеагорл нашёл его. Давайте пойдём и посмотрим, там ли он ещё.
— Ты не упоминал о нём прежде.
— Нет. Хозяин не спрашивал. Хозяин не говорит, что он собирается делать. Он не сказал бедному Смеагорлу. Он сказал: Смеагорл, приведи меня к Воротам, а потом до свидания! Смеагорл может убежать и вести себя хорошо. Но теперь он говорит: я собираюсь войти в Мордор этим путём. Так Смеагорл очень испуган. Он не хочет потерять славного хозяина. И он обещал, хозяин заставил его пообещать спасти Прелесть. Но хозяин собирается отнести его к Нему, прямо в его Чёрную Руку, если хозяин пойдёт этой дорогой. Значит, Смеагорл должен спасти их обоих, и он думает о другом пути, который был здесь когда-то. Славный хозяин. Смеагорл очень хороший, всегда поможет.
Сэм нахмурился. Если бы он мог просверлить глазами в Горлуме дырки, он сделал бы это. Его мысли были полны сомнений. По всей видимости, Горлум действительно страдал и действительно стремился помочь Фродо. Но Сэм, помня подслушанный спор, никак не мог поверить, что долго подавляемый Смеагорл одержал верх: во всяком случае, его голос не сказал последнего слова в споре. Сэм предполагал, что половинки Смеагорла и Горлума (или, как он их называл про себя, Крадучка и Вонючка) заключили перемирие и временный союз: ни один не хотел, чтобы Кольцо досталось Врагу, оба хотели уберечь Фродо от плена и держать его перед глазами как можно дольше, во всяком случае, до тех пор, пока у Вонючки ещё сохраняется шанс наложить лапу на его "прелесть". Существует ли в действительности другая дорога в Мордор, Сэм сомневался.
"И здорово, что ни одна половинка старого негодяя не знает, что собирается сделать хозяин, — думал он. — Знай он, что мистер Фродо пытается положить конец его Прелести на веки вечные, бьюсь об заклад, неприятности начались бы очень быстро. Во всяком случае, старый Вонючка так напуган Врагом — а он ведь выполняет, или выполнял, какие-то его приказы, — что он скорее выдаст нас, чем рискнёт быть пойманным на том, что оказывает нам помощь, и, может быть, скорее выдаст, чем позволит расплавить его Прелесть. В конце концов, таково моё мнение. И надеюсь, что хозяин всё это тщательно обдумает. Он не глупее прочих, но он мягкосердечен, вот в чём дело. Ни одному Скромби не догадаться, как он поступит в очередной раз".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
