цели, несмотря на то что подошли достаточно близко к Маасу. В канун Рождества отряд гестаповцев, называвших себя «особым подразделением Гиммлера»[105], расстрелял тридцать двух бельгийцев; тридцать человек — в отместку за то, что тремя месяцами ранее бойцы бельгийского Сопротивления убили трех немецких солдат, двоих — в отместку за убийство бельгийского коллаборациониста.
Тогда произошло много убийств; британский военнопленный, капрал Роули, вспоминал об одном из них, произошедшем в лагере для военнопленных в Гартмансдорфе. «Я был в бараках, — писал он, — когда увидел, как двое немецких охранников притащили в лагерь тело русского пленного и бросили его на пол в душевой. Я спросил русского переводчика, что он собирается с этим делать, и тот ответил: „Не вмешиваться“. Я пошел в душевую и осмотрел тело. Этому человеку прострелили грудь. Кроме того, у него в локте застряла пуля; оказалось, его застрелил пьяный охранник».
Немцы начали последнюю атаку на Англию при помощи «Фау» в канун Рождества. Помимо боеголовок, в бомбах были письма от британских военнопленных; когда бомбы взорвались, эти письма разлетелись, как конфетти. «Дорогие мои, — было написано в одном из них, — это письмо неожиданное и внеочередное, нам разрешили послать его вместе с нашими рождественскими поздравлениями».
Одна из этих бомб, запущенных в канун Рождества, попала в рабочий барак на окраине Грейвсенда, в результате чего погибли все двенадцать его жильцов. В Олдхеме погибло двадцать восемь человек, включая семидесятидевятилетнюю женщину и шестимесячного младенца. Это был последний удар «Фау» по Британии, повлекший за собой многочисленные жертвы.
В день Рождества 1944 г. в ядерном центре Хэнфорда, расположенном в Соединенных Штатах, из реактора извлекли первые пластины облученного урана, а спустя месяц к отправке была готова первая партия плутония. Атомная бомба становилась все более реальной.
Договоренность, заключенная между Черчиллем и Сталиным двумя месяцами ранее, что Греция станет единственной страной на Балканах, которая не войдет в советскую сферу влияния, едва не оказалась нарушена. Подразделения греческих коммунистов, прежде действовавших против немцев в составе партизанских отрядов, в то Рождество взяли под контроль часть самих Афин. Черчилль, решившись на отчаянный шаг, 25 декабря прилетел в Афины, где, посреди снайперской стрельбы, подвергаясь угрозе немедленного коммунистического переворота в городе, убедил лидеров греческих коммунистов присоединиться к правительству регента, архиепископа Дамаскина. Полковник Попов — советский представитель, присутствовавший на переговорах, призвал греческих коммунистов принять условия Черчилля. «Если бы мы не вмешались, — сказал Черчилль британскому правительству по возвращении в Лондон, — могла бы случиться бойня». Кроме того, коммунисты смогли бы обосноваться в Эгейском море.
26 декабря, развивая наступление на немецкую топливную промышленность, американские бомбардировщики снова атаковали завод по производству синтетического топлива в Моновице. Несколько бомб случайно упали на лазарет СС в Освенциме, отчего погибло пять эсэсовцев. Состоявшийся 26 декабря авианалет был признан успешным; на фотографиях завода, сделанных спустя несколько дней высотным самолетом-разведчиком, видно, что «удары были нанесены с высокой кучностью». Однако некоторые ключевые цеха по производству синтетического топлива после налета 26 декабря еще работали, поэтому тысячи еврейских мужчин и женщин из Освенцима продолжали заниматься подневольным трудом как в лагере Моновиц, так и на дюжине других заводов вокруг Освенцима.
В декабре в Освенциме умерло 2093 женщины, осталось, согласно перекличке 27 декабря, 18 751. Спустя три дня в ходе другой переклички было установлено, что на группе заводов Моновица работают 2036 женщин, а на расположенном неподалеку заводе по производству взрывчатых веществ — 1088. Из числа мужчин, заключенных в Освенциме, 35 000 работали в Моновице, а еще 31 000 — на других заводах в этой области.
До сих пор было неясно, как долго немцы будут контролировать эти области за пределами германских границ 1939 г. 26 декабря советским войскам после трехдневных боев удалось окружить Будапешт, отрезав немецкий гарнизон от последней оставшейся дороги, по которой шло снабжение из Австрии. В самом городе продолжалось преследование евреев, в то время как Рауль Валленберг и другие пытались их защитить. 27 декабря две венгерские христианки, сестра Шара Шалкахази и учительница Вильма Бернович, были казнены венгерской организацией «Скрещенные стрелы» за укрывательство евреев.
29 декабря, в то время как во всех пригородах Будапешта гремели бои, два советских офицера выступили вперед с белым флагом, чтобы предложить немцам условия сдачи города. Первый из них, капитан Миклош Штейнмец, венгр по рождению, был убит при приближении к боевым порядкам немцев. Второго офицера, капитана Остапенко, убили выстрелом в спину, когда тот возвращался назад к своим. Немцы отказались сдаваться или вести переговоры. Спустя два дня Венгрия объявила войну Германии. Пал последний обломок оси в Европе.
В небе над Германией продолжались атаки британских и американских бомбардировщиков. «Над нами пролетело множество союзнических самолетов, — записал в последний день декабря в дневнике матрос Уолкер, находившийся тогда в лагере для военнопленных Марлаг, который располагался на берегу Эльбы напротив Гамбурга. Он добавил: — Я потом видел, как они возвращались, — думаю, они бомбили Ганновер или Гамбург. Четыре самолета были сбиты и взорвались при падении. Один американец выпрыгнул из кабины, однако парашют не раскрылся. Он упал в полдень как раз за лагерной оградой».
Эти бомбардировки обернулись для германской военной машины катастрофой. Как указывало сверхсекретное сообщение люфтваффе, посланное 29 декабря, в результате налетов союзнических истребителей-бомбардировщиков на Саарскую область была в значительной степени разрушена шоссейная и железнодорожная инфраструктура, уничтожено телефонное оборудование, а направить военно-транспортные поезда по другим маршрутам оказалось невозможно. Расшифровка, выполненная «Ультра» через три дня, позволила союзникам узнать, как идут дела — для них весьма успешно — в этом направлении.
В последний день 1944 г., спустя более двух лет после предыдущей попытки, британские бомбардировщики нанесли следующий удар по штабу гестапо в Осло. Значительная часть здания была разрушена, однако серьезный урон был нанесен и близлежащим постройкам, кроме того, жертвы оказались и среди гражданского населения; во время налета бомба попала в трамвай, полный людей. Выжили только четыре пассажира.
Из обзора Европейского и Азиатского театров военных действий становится совершенно понятно, что 1944 год завершился катастрофой как для Германии, так и для Японии. Почти каждый квадратный километр территории, захваченной немцами в Европе в период с 1939 по 1942 г., был у них отнят. Обширная островная империя на Тихом океане, завоеванная Японией в 1942 г., медленно, но неуклонно распадалась. Из разномастных держав, некогда сражавшихся на стороне оси, продолжать войну могли только Япония и Германия. Румыния, Болгария, а в последний день года и Венгрия связали свою судьбу с союзниками. Было ясно, что ни Германия, ни Япония не собираются капитулировать. Обе страны намеревались сражаться
