ДЖЕЙМЕ
Замок Рэйвентри был очень стар. Толстые прожилки мха выросли на его стенах между древними камнями, образовав паутину похожую на вены на ногах старухи. Две огромные башни обрамляли главные ворота замка, такие же но поменьше защищали каждый угол между стенами. Все имели квадратное сечение. Башни в форме полумесяца или же закругленные значительно лучше защищали бы против катапульт, так как метательные камни гораздо легче отклоняются от кривых стен, но Рэйвентри был построен до появления таких тонкостей строительного искусства.
Замок возвышался над широкой, плодородной долиной, которая и на картах, и в обиходе звалась долиной Чернолесья. Долина-то долина, но леса в ней не было уже не одну тысячу лет, ни черного, ни зеленого. Когда-то леса были здесь, но теперь они давно уже срублены. Дома, мельницы и укрепления встали там, где когда-то стояли высокие дубы. Здесь было голо и грязно, тут и там виднелись островки тающего снега.
Внутри крепостных стен, однако, осталось еще немного леса. Блэквуды хранили верность старым богам, и поклонялись им, как Первые Люди до прихода Андалов в Вестерос. Как рассказывали, некоторые из деревьев в их богороще были так же стары, как квадратные башни Рэйвентри, особенно сердце-древо — чардрево колоссальных размеров, верхние ветви которого можно было видеть за много лиг, как костлявые пальцы, скребущие небо.
Когда Джейме Ланнистер и его спутники пробрались через холмы в долину, мало что осталось от полей, ферм и садов, окружавших когда-то Рэйвентри — только грязь и пепел вместе с почерневшими остовами домов и фабрик. Ничего, что можно было бы назвать урожаем не росло в этой пустоши, только сорняки, крапива и колючки. Куда бы Джейме ни посмотрел, везде он видел руку отца даже в костях, которые иногда мелькали рядом с дорогой. Большая часть была костями овец, иногда попадались останки лошадей и коров и, время от времени, человеческий череп или безголовый скелет с прорастающими через грудную клетку сорняками.
Для окружения Рэйвентри не потребовалась такая же огромная толпа людей, как в случае штурма Риверрана. Это осада проходила в более спокойной обстановке. Так сказать, это был последний шаг в танце, тянувшемся в течение многих столетий. Джонос Бракен имел, в лучшем случае, пять сотен людей вокруг замка. Джейме не увидел ни осадных башен, ни таранов, ни катапульт. Бракен не собирался ни разрушать ворота Рэйвентри, ни штурмовать его высокие толстые стены. Он морил противника голодом без всякой перспективы снятия осады. Без сомнения в начале осады случались вылазки и столкновения, стрелы летали туда сюда, но через полгода обе стороны слишком устали от такой ерунды. Скука и рутина властвовали в лагере, ослабляя дисциплину.
"Скорее бы это закончилось," подумал Джейме Ланнистер. Теперь, когда Риверран Благополучно перешел в руки Ланнистеров, Рэйвентри оставался последним кусочком недолго прожившего королевства Юного Волка. Как только осада завершится, его миссия на Трезубце подойдет к концу, и он со спокойной совестью может возвратиться в Королевскую Гавань. "К королю," говорил он себе, но другая часть его шептала, "к Серсее."
Ему придется встретиться с ней лицом к лицу. При условии, если Верховный Септон еще не приговорил ее к смерти, и приговор не будет приведен к исполнению к тому времени, когда он вернется в город. "Приезжай как можно скорее", — писала она в своем письме, которое Пек доставил Риверран, и которое он сжег. "Помоги мне. Спаси меня. ты мне нужен как никогда прежде. Люблю тебя, люблю, люблю. Приезжай поскорее". Джейме не сомневался, что он ей действительно нужен. А что касается остального… "Она спала с Ланселем, Осмундом Кэттлбеком, и возможно с Лунатиком. Это то что я знаю". Даже если он быстро вернется, у него не будет никакой надежды ее спасти. Она была виновата во всех преступлениях, в которых ее обвиняли, и меч палача уже нависает над ее головой.
Когда колонна прибыла, проскакав через поля, часовые смотрели на них больше с любопытством нежели страхом. Никто не поднял тревогу, которая удовлетворила бы Джейме больше. Палатку лорда Брэкена оказалось найти не трудно. Она была самой большой в лагере, и лучше расположена; установленная на невысоком холме, около ручья, и имела прямой обзор обоих ворот Рэвентри.
Палатка была коричневой, как и штандарт, развивающийся над её центральным шестом, где красный жеребец Дома Брэкенов поднялся на дыбы в золотом поле щита. Джейме отдал приказ спешиться и сказал своим людям, что они могут отдыхать, если пожелают. "Кроме вас двоих" сказал он своим знаменосцам. "Держитесь поближе. Это ненадолго." Джейме стреножил Честь и зашагал в палатку Брэкена, его меч гремел(?) в ножнах.
Охранники снаружи шатра обменялись тревожными взглядами при его приближении. — Милорд, — спросил один из них. — Объявить о Вашем приходе?
— Я сам объявлю себя. — Джейме отодвинул полог своей золотой рукой и нырнул внутрь шатра.
Войдя, он нашел их в самом увлеченном состоянии, столь занятыми собой и похотью, что они совершенно не заметили его появления. Глаза женщины были закрыты, она вцепилась в темные волосы на спине Бракена. Каждый раз, как он входил в нее, она шумно вдыхала воздух. Его лордство уткнулся лицом в ее груди, крепко обхватив ее бока. Джейме откашлялся. "Лорд Джонос?"
Глаза женщины распахнулись, она испуганно вскрикнула. Джонос Бракен скатился с нее, схватил ножны и с проклятиями пошел на Джейме. "Семь проклятых преисподних", начал он, — "Кто посмел…", — и тут увидел белый плащ и золотые доспехи Джейме. Меч в его руке дрогнул. "Ланнистер?"
— Мне жаль портить Вам удовольствие, милорд, — сказал Джейме с едва уловимой улыбкой, — но я несколько тороплюсь. Мы можем поговорить?
"Поговорить. Да". Лорд Джонос убрал меч обратно в ножны. Он был не так высок, как Джейме, но крупнее, с мощными плечами, которым позавидовал бы любой кузнец. Темная щетина покрывала его щеки и подбородок. Глаза у него были карие, и имели гневное выражение, которое сложно было скрыть. "Вы застали меня врасплох, мой лорд. Меня не предупредили, что вы на пути ко мне".
"А я, судя по всему, не дал вам закончить ваш путь", — Джейме одарил женщину в постели улыбкой. Одной рукой она закрывала груди, а другой — между ног. Соски ее были темнее, чем у Серсеи, и втрое больше. Увидев, куда смотрит Джейме, она прикрыла правый сосок, но это обнажило ее лобок. "Неужто все походные девки такие скромные?", — удивился он, — "Если хочешь продать товар, негоже его прятать".
"Вы глазеете на мой… товар с тех пор, как вошли, сир", — женщина нашла одеяло и высоко натянула его, скрывшись под ним до талии, и откинула волосы с глаз, — "Тем не менее, он не продается".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
