— Да, мой лорд. Уже сотню лет или около того. До этого, это были Материнские Титьки или просто Титьки. Там их две и считалось, что они напоминают…
"Да уж вижу, что они напоминают", — Джейме вдруг понял, что снова думает о женщине из палатки, о том, как она пыталась спрятать свои крупные, темные соски. "И что же изменилось сотню лет назад?"
— Эйегон Недостойный выбрал Барабару Бракен своей любовницей, — ответил книжный мальчик, — Поговаривали, что она была очень полногрудой девкой и, однажды, когда король посещал Стоун Хедж, он отправился на охоту и увидел Титьки и… назвал их в честь своей любовницы". Эйегон Четвертый умер задолго до рождения Джейме, но он достаточно знал об истории его правления, чтобы догадаться, что случилось дальше. "Но позже он бросил девицу Бракен и взял другую, из Блэквудов, так оно было?"
"Леди Мелиссу", — подтвердил Хостер, — "Ее обычно называли Мисси. У нас в богороще есть ее изваяние. Она была куда красивее Барбы Бракен, но стройнее, и говорят, что Барба называла Мисси плоской, как мальчишка. Когда король Эйегон прознал об этом, он…"
"…подарил ей сиськи Барбы", — рассмеялся Джейме. "Как началась вся эта вражда между Блэквудами и Бракенами? Сохранились об этом записи?"
"Да, мой лорд", — сказал мальчик, — "Но некоторые из них писались нашими мейстерами, а другие — их, и притом через столетия после самих событий, которые теперь заносились в хроники. Все восходит к веку героев, Блэквуды тогда были королями. А Бракены — мелкими лордами, которые славились разведением лошадей. И вместо того, чтобы платить королю дань, они на золото, вырученное за лошадей, покупали наемников и пытались свергнуть его".
— Когда это все произошло?
— За пять сотен лет до появления Андалов. А если верить Правдивой Истории (?) — то и за тысячу. Только вот никто не знает, когда Андалы пересекли узкое море. В Правдивой Истории говорится, что с тех пор минуло четыре тысячи лет, а кто-то из мейстеров говорит — только две. Вплоть до определенного времени в прошлом, все летоисчисление весьма туманно и неопределенно, а все исторические факты обретают туманность легенды.
Тириону бы этот мальчик понравился. Они могли бы проболтать от заката до рассвета, споря о прочитанных книгах. На секунду он забыл всю свою злость на брата, пока не вспомнил о том, что Бес натворил. "Итак, вы соперничаете из-за короны, которую одни отобрали у других, когда в Кастерли Рок еще сидели Кастерли, правильно я понял суть? Короны королевства, которое исчезло тысячи лет назад?", — он тихо рассмеялся, — "Все эти годы, войны, короли… лучше б кому-то из вас пришло в голову заключить мир".
"Некоторые так и делали, мой лорд. На самом деле, многие. Мы сотню раз заключали с Бракенами мир, часто он закреплялся браком. В каждом Бракене есть кровь Блэквудов, и наоборот. Старый Королевский мир продлился полвека. Но потом случилась новая ссора, старые раны открылись и снова закровоточили. Так оно всегда и бывает, говорит мой отец. Пока люди помнят обиды своих предков, мир не будет вечным. Так и продолжается век за веком, мы ненавидим Бракенов, а они нас. Мой отец говорит, что конца этому не будет".
"Может, конец и наступит".
— Как, милорд? Отец говорит, что старые раны никогда не лечатся.
— У моего отца тоже была поговорка. Никогда не рань врага, если можешь убить его. Мертвые не требуют отмщения.
— Их сыновья требуют, — извиняющеся произнес Хостер. — Если не убить и их. Спросите об этом Кастерли, если не верите мне. Спросите лорда и леди Тарбек или Рейнов из Кастамере. Спросите принца Драконьего камня.
На мгновение густые красные облака, венчающие западные холмы, напомнили ему о детях Рейегара, завернутых в кровавые плащи.
— Поэтому вы убили всех Старков?
— Не всех, — сказал Джейме. — Дочери лорда Эддарда живы. Одна недавно вышла замуж. Другая… — Бриенна, где ты? Нашла ли ты ее? — … если боги будут добры, она забудет, что была Старком. Она выйдет замуж за какого-нибудь дородного кузнеца или круглолицего трактирщика, наполнит дом детьми, и ей никогда не придется бояться, что какой-нибудь рыцарь может явиться, чтобы разбить их головы о стену.
— Боги милосердны, — неуверенно сказал его заложник.
Продолжай в это верить. Джейме пришпорил Честного.
Пеннитри оказалась куда большей деревней чем он ожидал. Война побывала и здесь; это подтверждали почерневшие фруктовые сады и опаленные остовы разоренных домов. Но на каждый дом, лежащий в руинах, приходилось три отстроенных заново. Сквозь сгущающиеся голубые сумерки Джейме заметил свежую солому на двух десятках домов и двери из сырого молодого дерева. Между утиным прудом и кузницей росло дерево, давшее деревне название, — высокий древний дуб. Его сучковатые корни переплетались, ныряли в землю и выходили из нее, словно клубки ленивых коричневых змей, и сотни старых медяков были пришпилены к его огромному стволу.
Пек уставился на дерево, затем на пустые дома.
— Где люди?
— Прячутся, — ответил Джейме.
Внутри домов были погашены все огни, но некоторые очаги все еще дымились, и ни один не был холоден. Коза, которую Горячий Гарри Меррелл обнаружил бредущей через огород, была единственным живым существом в поле зрения… но в деревне было укрепление такое же надежное как и любое в речных землях с толстыми каменными стенами двенадцати футов высотой, и Джейме знал, что селян он найдет там. Они спрятались за теми стенами, когда приехали всадники, вот почему здесь все еще была деревня. И они снова прячутся там от меня.
Он подъехал на Честном к воротам укрепления.
— Вы, в укреплении, мы не причиним вам вреда. Мы люди короля.
На стене над воротами показались лица.
— Люди короля сожгли нашу деревню, — выругался мужчина. — До этого другие люди короля забрали наших овец. Они служили другому королю, но для наших овец это ничего не значило. Люди короля убили Харсли и сира Ормонда и насиловали Лэйси, пока она не умерла.
— Это были не мои люди, — ответил Джейме. — Так вы откроете ворота?
— Только когда вы уберетесь отсюда.
Сир Кеннос подъехал к нему поближе. — Мы могли бы достаточно легко разрушить ворота, или подпалить их.
— А они будут швырять камни нам на головы и осыпать нас стрелами — Джейме покачал головой. — Это было бы кровавое дело, и ради чего? Эти люди не сделали нам ничего дурного. Мы остановимся в их домах, но я не допущу воровства. У нас есть собственные припасы.
Как только половина луны выползла на небо, они привязали своих лошадей за деревней простолюдинов и поужинали засоленной бараниной, сушеными яблоками и жестким сыром. Джейме ел немного и делил мех с вином с Пеком и Хоз-заложником. Он попытался сосчитать пенни прибитые к старому дубу, но их было так много, что он потерял счет. Что все это значит? Мальчик Блэквуд рассказал бы ему, если бы он спросил, но это испортило бы тайну.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
