Завершив пытку водой, я закутался все в тот же клетчатый плед (никаких банных халатов у меня отродясь не водилось) и дисциплинированно пошел на кухню выполнять оставшиеся пункты собственной инструкции по выживанию.
Некоторое время я тупо разглядывал электрическую кофеварку, силясь понять, что это такое. Потом вспомнил. Даже сообразил, как ею пользоваться. Когда невозмутимая машина начала благозвучно пофыркивать, разум мой встрепенулся и выдал очередную порцию полезной информации: по утрам людям положено чистить зубы. Мысленно отдав ему честь, я развернулся и снова отправился в ванную: надо, так надо.
Я чистил зубы и внимательно разглядывал свое отражение в зеркале. Что-то с ним было не так, вот только я не мог сообразить, что именно. Я поставил зубную щетку обратно в стаканчик и с отвращением покосился на небритый подбородок своего зазеркального двойника. Кошмар какой-то, недельная щетина, патлы чуть ли не до плеч, осталось только сунуть в зубы берцовую кость мамонта, и я наконец-то буду выглядеть, как настоящий мужчина.
И тут до меня дошло, что именно не так с моим отражением. Волосы! Они действительно отросли почти до плеч, а этого не могло быть. Никак не могло, потому что всего неделю назад я заходил к Виктору, а у него недавно появилась совершенно замечательная машинка для стрижки, так что я и подстригся заодно. У меня был аккуратный коротенький «ежик», и за неделю он точно не мог так отрасти. «Вообще-то, людям иногда свойственно стричься», – именно так говорил сэр Джуффин Халли в самом конце моего удивительного длинного сна. И могущественная ведьма, леди Сотофа Ханемер, советовала мне «поберечь свою лохматую голову». Вот именно, лохматую, – какую же еще? Дело было за малым: понять, почему наяву моя прическа выглядела столь же непривлекательно, как…
– Марш на кухню! – строго сказал я себе. – Мы же договорились: сначала ты пьешь кофе, а уже потом сходишь с ума, если это действительно так уж необходимо.
И я пошел на кухню.
По дороге мне пришло в голову, что я вполне мог побывать у Вика не неделю, а целый год назад. А потом был провал в памяти, как у главного героя приснившегося мне анекдота. Версия показалась мне вполне приемлемой и даже безобидной – на фоне всего, что нынче со мною творилось.
Я взял со стола газету с программой телевидения. Нет, с датами все путем. Ноябрь – он ноябрь и есть, такую пакость ни с чем не перепутаешь. Да и год, вроде бы, тот же, что и вчера. И еще вчера, как явствовало из телепрограммы, показывали последнюю серию «Твин Пикс». Все правильно, дорогой Ватсон, после фильма я как раз собирался прогуляться на Зеленую улицу, потому что великолепный сэр Джуффин из моих снов говорил, что…
Я упал на кухонный табурет, обливаясь холодным потом. Ну да, вчера ночью я действительно отправился на Зеленую улицу, а потом там появился некий мистический трамвай, маршрут 432, убиться веником! И я уехал в другой Мир, где, как выяснилось, мне самое место. Дело даже не в том, что мне было там хорошо. Там все было правильно. Я был на своем месте, без меня там просто невозможно обойтись – кому сказать, не поверят! Обычно обойтись без меня легче легкого, все только это и делают, с утра до вечера, без перерыва на сон и еду.
– Пей кофе! – грозно рявкнул я сам на себя. – Для кого, по-твоему, я его варил?!
Встал, взял чашку, налил кофе, сделал глоток и чуть не выплюнул. Похоже, я совсем разучился жить. Забыл даже, что обычно кладу в кофе сахар или добавляю молоко. То-то мне так не понравилось.
Потом я все-таки нашел сахарницу, бросил в чашку несколько смешных маленьких белых кубиков. Теперь кофе показался мне божественно вкусным, голова кругом шла от его позабытого аромата. Я закурил и уставился на свое лохматое отражение в тусклом экране старенького телевизора. Оно дарило мне смутную надежду. «Надежда – глупое чувство», – кто-то говорил мне эти слова. Да не «кто-то», а сэр Махи Аинти, старый шериф Кеттари, еще одного несуществующего города, где я весьма неплохо проводил время.
Первая чашка кофе подошла к концу. Я налил себе еще и решил, что пришло время начать расследование. Если уж все равно приходится мыслить, лучше делать это, придерживаясь хоть какой-то логики. По крайней мере, разобраться с отросшими патлами я мог прямо сейчас: телефон стоял приблизительно в одном метре от меня. Впрочем, в этой крошечной квартирке все находится приблизительно в одном метре от меня, в какой угол не забейся.
Я немного поколебался, предвкушая предстоящий диалог, а потом махнул на все рукой. Вик и сам – тот еще персонаж, да и моими эксцентричными выходками никого особенно не удивишь.
На мое счастье, Вик был дома. Он взял трубку сразу же, словно весь день дежурил у телефона, дожидаясь моего звонка.
– Алло, кто это? – спросил он, выслушав мои сбивчивые вариации на тему «доброго утра».
– Это Макс.
– Ничего себе, тебя не узнать! Что у тебя с голосом?
– Не знаю. Наверное, какой-нибудь злой микроб укусил, – вяло отшутился я. – Я хотел спросить…
– Хотел? А сейчас больше не хочешь? – поинтересовался он.
Я не сдержал улыбку, хотя мне было не до шуток.
– Вик, ты ведь стриг меня неделю назад своей чудовищной газонокосилкой?
– Что, тебя совесть замучила, и ты решил оплатить мой труд? По каким расценкам, хотел бы я знать?
– Как за стрижку газонов, разумеется. Так что ты вряд ли разбогатеешь, учитывая ничтожную площадь поверхности моей головы, – машинально огрызнулся я. – Так было дело?
– Было, было… Но я не согласен с твоим прейскурантом.
Я перевел дыхание и вытер вспотевший лоб. Вик что-то там бубнил по ту сторону трубки, но я особо не прислушивался. Все, что я хотел знать, мне уже сообщили. А теперь надо понять, как жить дальше – с такой-то информацией?
– Макс, что с тобой случилось? – голос моего приятеля звучал озабоченно. – Я говорю, а ты молчишь. Обычно бывает наоборот. Этот твой «злой микроб», – он что, действительно имеет место?
– Да нет, не думаю, – сказал я, сам удивляясь дикому смешению счастливых и истерических ноток в собственном голосе. – Спасибо, Вик. Я тебе позвоню попозже, ладно?
– Ладно, – согласился он. – Звони на здоровье. Кто я такой, чтобы лишать тебя этого удовольствия.
Я положил трубку на рычаг. Один из хрупких постулатов моей несформулированной теоремы был благополучно доказан. Мой удивительный сон начинал все больше смахивать на реальность, хотя все это не укладывалось в моей голове. Да и в какой человеческой голове такое уложится?
– Прекрати ныть, дорогуша, – строго сказал я собственному растрепанному отражению. – Кроме твоей несравненной прически есть еще кое-что, правда? Сколько сердец колотилось о твои ребра, когда ты набирал номер Вика? Одно или два? Лично я настаиваю на последнем варианте.
Я допил остывший кофе и угрюмо уставился на потемневший от времени линолеум. Наконец, решился на эксперимент. Плюнул себе под ноги и некоторое время с нездоровым интересом разглядывал свежий след от плевка: уродливую черную дыру на гладкой серой поверхности. Мой знаменитый яд, из-за которого мне приходилось таскать Мантию Смерти, по-прежнему оставался при мне. Хорошенькое дело.
«Надо бы выйти на улицу и провести испытания на ком-нибудь из прохожих, – с нервным смешком подумал я. – Если подопытный умрет мгновенно, значит, точно правда, а если просто даст мне по морде…» За неимением потенциальной жертвы, я снова плюнул на пол. Еще один маленький черный ожог появился на многострадальном линолеуме. Потом я почти машинально прищелкнул пальцами левой руки – как там поживают мои Смертные Шары? Смертные шары поживали прекрасно. Крошечный сгусток ослепительного зеленого света прокатился через всю кухню и разбился о стену. Все правильно, убивать-то тут ему некого. Разве что тараканов, но они благоразумно попрятались.
Итак, все опасные умения остались при мне. Можно было расслабиться и забить на дальнейшие испытания. Нормальные люди не разбрасывают по кухне шаровые молнии и не прожигают линолеум своими плевками. И тогда я с облегчением и ужасом смог честно признать: никакого «меня» давным-давно нет. На моей кухне сидел сэр Макс из Ехо. Самый настоящий «грозный сэр Макс», прошу любить и жаловать. Вот только его Мантия Смерти осталась валяться на полу спальни на Улице Старых Монеток. И вообще парень здорово влип.
Но в отличие от моего старого знакомого Макса, который неделю назад стригся в гостях у хорошего человека по имени Виктор, сэр Макс из Малого Тайного Сыскного Войска города Ехо был способен шутя справиться с любой метафизической проблемой. Во всяком случае, я здорово на это надеялся.
Потрясение было столь велико, что я просто не стал обращать на него внимания. Это, как я понимаю, был единственный способ сохранить при себе жалкие остатки рассудка. Я снова достал с полки пакет с кофе, налил воды в кофеварку и включил телевизор. За годы, проведенные в эпицентре многочисленных чудес, я худо-бедно, а все же научился отрешенности.
