- Ладно. Просто нехрен возмущаться. Тоже мне, неженка. Ты на каблуках что ли тащился? Ноешь как девка.
Я не ответил. Вместо этого закурил. Когда тишина стала раздражать до белого каления, жажда поговорить одолела меня и вязкий раствор ожидания решено было разбавить.
- Что за парниша-то?
- Да так, старый должник. Вытащил из одной передряги. Весь побитый, не лицо, а фарш, ни денег, ни крова, ни живого места. Выходил я его, ну а он потом и раскрутился. Скидку он сделал хорошую, можешь не париться насчет низкой цены. Не липа. Спецом узнавал у остальных - там заламывают ого-го! Ха, вот и он!
Из-за угла палатки вышел парень. Ну как парень - огромная глыба кости, плоти и мышц. И жира, наверное. Про таких говорят "шкаф два на два". Он не один. Его сопровождение из трех бугаев по своему форм-фактору мало чем отличается от их "хозяина".
Зеленый довольно заулыбался и сделал пару шагов навстречу.
- Дружище мой! Сколько лет, сколько зим! Похудел, никак?
- Да не говоыи! - густо пробасил тот и заключил моего бедного друга в объятия. Едва не раздавив его, он решился-таки отпустить давнего товарища и выжидающе глянул на меня, не говоря ни слова. Зеленый на пару секунд замер, не понимая, затем опомнился:
- А, знакомьтесь! Это Макс, я тебе про него не раз рассказывал. Макс, это Холм.
- Да я вижу, - по-приятельски сказал я; Холм улыбнулся. Мы сдержанно пожали руки.
Личностью он оказался экстравагантной, как одноименная пицца со множеством ингредиентов: нижняя губа проколота, тяжелая цепь с крестом поверх кожаной жилетки на голое тело, браслет с шипами. В общем, типичный панк, коли не пара но: на нем широкие штаны и кепка в стиле "хип-хоп", которые я называю перевернутым сотейником. И все это завершается сланцами на ноге сорок пятого размера, если не больше. Он не выговаривает букву "р", но совсем не картавит: вместо этого предпочитает заменять ее на букву "ы", отчего слушать его очень сложно - приходится постоянно контролировать себя, чтобы не засмеяться.
Свита его - самые настоящие скинхеды, ни дать ни взять. Носят высокие берцы, а один обут в "гриндерсы"; они были модными еще в начале двадцать первого века. Кузнечик, мой товарищ по детдому, помню, стащил одну пару с рынка, на три размера больше его ноги. Так его все провожали взглядами, когда он проходил мимо, словно сам президент заглядывал к нам на обход.
Зеленый с Холмом ушли вперед, о чем-то весело беседуя. Вернее, источником веселья был мой друг, а его собеседник лишь кивал, и в большинстве случаев лицо его оставалось каменным и непробиваемым. Замешкавшись, один из холмовских сопровождающих отстал - вляпался в жвачку.
Шли мы недолго и вскоре остановились перед подъездом с вывеской "Интернет-магазин "Катюша": все для ваших детей".
- Пыишли, - негромко произнес Холм, доставая телефон.
Я с недоумением посмотрел на великана, на что в ответ получил поднятый вверх указательный палец:
- Конспеыация, мой дыуг, - сообщил мне Холм точно как профессор. Он поднес трубку к уху: - Конспеыация пывыше всего... Да! Валеыа, не беспокойся, это свои.
Тыкнув толстым пальцем по циферблату домофона, Холм отворил дверь и пригласил нас внутрь. Десять ступеней вверх привели в коридор; у самого входа сидит охранник. Видимо, тот самый Валера. Он внимательно всматривается в пять мониторов, транслирующих запись видеокамер. Перед ним на столе красуется газета с грудой очисток от семечек. В недрах темного коридора угадывается дверь; из под нее пробивается свет. Если прислушаться, можно услышать приглушенные женские голоса. Назойливо ввинчивается в голову легкий ультразвук работающей техники. Отвратительное ощущение - как будто заложило ухо, но ты ничего не можешь поделать.
- Погуляйте, мужики.
Троица ушла куда-то дальше, вглубь полумрака, а Холм поманил нас рукой и открыл дверь. Яркий свет стеганул по глазам. Мы очутились в обычном офисе продаж: вдоль левой стены расположились четыре стола, за ними сидят девушки. Они активно беседуют, кто по телефону, кто через гарнитуру посредством Интернета. На стенах красуются плакаты и вывески интернет-магазина, различные коллажи товаров и какие-то грамоты.
Я оторопел.
Напротив каждой девушки имеются стулья, вычурные, импозантные - клиентов тут уважают и дорожат их удобством, видно сразу. Справа помещение разделяет обыкновенная сборная офисная перегородка с небольшой дверкой. Я знавал такие помещения и, сдается мне, что там склад или что-то в этом духе. Преимущественно подобные помещения арендуют небольшие фирмочки, еще не доросшие до собственного здания.
Как покупка огнестрельного оружия связана с каким-то интернет-магазином?!
Недоумение разрывало изнутри, и я едва сдерживался, сохраняя невозмутимое выражение лица, чтобы не разразиться градом вопросов.
За перегородкой, как я и думал, склад, захламленный коробками, целлофаном и коробками в целлофане. Все это разбросано самым бессистемным образом. В этом огороженном кусочке имелась еще одна дверь; через нее нас и провели. Помещение - небольшая комнатушка, ни дать ни взять каморка. Она не смогла похвастаться ничем изысканным, разве что небольшим столиком, уставленным чайно-питейной атрибутикой. Стулья и тумбочка с поставленными на нее микроволновкой и чайником занимают все свободное место.
- Пыисаживайтесь, дыузья! Давайте-ка чайку выпьем, - Холм клацнул по чайнику и присел за стол.
Ума не приложу, как он со своей-то комплекцией не испытывает клаустрофобии? Как он вообще поместился тут? Выяснилось, что наш картавый-некартавый товарищ - непосредственный владелец "Катюши". Более того, такая деятельность разработана, скорее, для отвода глаз, нежели ради пользы детям. Сфера торговли оружия приносит ему куда более серьезные деньги, чем прибыль с молодых родителей, покупающих своим чадам импортные куклы и велосипеды. Без сомнения, ход хитрый - кто в чем-то может заподозрить обычный детский магазин?
- Слушай, время десять, а они у тебя все по телефону трещат! Откуда заказы-то?
- Зеленый, ыаботаем не на одну Москву! Или ты забыл пыо тыанспоытные компании? Они всегда ыады с нами посотыудничать.
- Отпустил бы бедняжек? - с переживанием в голосе предложил Зеленый.
- Не-е-е-е, - довольно промычал Холм. Лицо его расплылось в широкой улыбке, благодаря чему его можно было спутать с сытым котом. - Пускай тыудятся, мои хоыошие, хе-хе!
А потом принесли то, за чем мы явились. Макар. Упомянутым приятным бонусом оказался щегольский пояс, очень напоминающий такой же у Рембо. Хорошо, у него мало общего с героем Сталоне, но его вида хватает, чтобы вызвать ассоциацию с каким-нибудь американским боевиком. Патроны на поясе крепятся не только по отдельности - пара полных обойм вкупе с креплением для кобуры дополнили "подарок". Дикость какая. Хоть сейчас иди в Голливуд да напрашивайся на главную роль. Не взирая на смехотворный аксессуар радости моей не было предела. Переполненный безграничным счастьем, я надел пояс и картинно изобразил пару пафосных эпизодов из дешевой американщины. Потом "покупки" завернули и запаковали в милую розовую коробочку с изображением водяного пистолетика и вручили в красивом фирменном пакете. Еще раз напоив чаем после нудновато-обязательной беседы давно не видевшихся товарищей, Холм со товарищи деликатно простился с нами.
Глава 5. Трэго
До форта, как мне сказали, идти минут пятнадцать. Все это время шли молча, лишь изредка Фидл указывал куда сворачивать. В конце концов мы набрели на длинное одноэтажное строение из серого кирпича, окруженное жидковатым частоколом. На непросторной территории форта находились мишени, учебные деревянные тренажеры и спортивный инвентарь. Маленький лагерь.
- Вот она наша родимая казарма. Тут мои бойцы! - не без гордости сообщил Хомт.
- Они что, невидимые? - на территории я никого не увидел, отчего и решил поинтересоваться.
- Они прошто отсутствуют, шынок. Работы нет, денег на содержание и жалование - тоже. Все ребята ушли в города, где водится более крупная рыба. Но они обещали вернуться и просили не ишключать их иж рядов маленькой армии Малых Пахарей!
- Да уж. Какие перспективы в загибающейся деревушке? - поддержал староста.
- Оштавил самых верных и ответштвенных.
Я еще раз посмотрел на краснющие носы солдат и промолчал.
Мы прошли через длинное помещение казармы; в самом конце имелась комната. Хомт величал ее своим кабинетом. Она была обширной и пропахла луком, потом и табаком. Охрану отпустили; ребята, невзирая на жару, решили размяться и потренироваться во дворе. Скорее всего, для внушительности. Или под предлогом, чтобы укрыться в тени и засесть играть в какую-нибудь настольную игру, разбавляя азарт пивом.
Наша компания уселась за столом; староста протянул руки, держа их замочком.
- Здесь мы можем не волноваться за чужие уши, нас никто не услышит. - Тон человека, которому внезапно полегчало. - Итак, сегодня у моей дочурки день рождения.
