Удар получился что надо. Макс кувырком скатился по каменным ступеням, ударился головой о бордюрный камень и остался лежать на садовой дорожке с нелепо раскинутыми в разные стороны руками и ногами. Абсолютно неподвижно, так что даже неопытный глаз мог усмотреть в этой неподвижности что-то противоестественное. Само собой напрашивалось сравнение со сломанной куклой. С механической куклой, у которой кончился завод.
– Боже! – произнесла Лиза низким дрожащим голосом.
И поднесла руку ко рту. Прикусила зубами согнутый указательный палец.
– Подожди, я посмотрю, что с ним, – шепотом сказала Джемма, удерживая ее на месте.
И тут раздался крик:
– Стоять!
Вздрогнув, они обернулись. Замерли, вцепившись друг в друга. После схватки с Максом обе тряслись в ознобе, а когда увидели лицо примчавшегося на шум Венсана, то и вовсе чуть не лишились чувств. Он выглядел как человек, внезапно настигнутый стихийным бедствием. Пожар, наводнение, извержение вулкана – как это кстати, мать вашу! Приехал на Корфу поправить здоровье... Отличный отпуск, черт побери! Лучше не бывает!
– Надо посмотреть, что с ним, – повторила Джемма срывающимся голосом. – Кажется, ему нужен врач. Я толкнула его, он оступился...
– Нет, я! – с необъяснимым ожесточением заспорила Лиза. – Я толкнула его!
– Черт, да какая разница? Пошли посмотрим...
– Он первый начал! Мы просто защищались! А что нам оставалось делать? Он набросился на меня, как...
– ...может, он просто просто потерял сознание...
– ...как Джек Потрошитель какой-то, я думала, мне конец...
– Ни с места, я сказал! – рявкнул Венсан, парализуя их взглядом. – И заткнитесь.
Стоя на верхней ступеньке злосчастной лестницы, они молча смотрели вниз, на мужчин. Не зная точно, но уже предвидя. На двух совершенно разных мужчин, которые перед лицом непоправимой беды из врагов неожиданно превратились в союзников. «Ну что, суки паршивые, угробили мужика?» Этих или похожих слов они подсознательно ждали от своего эмоционального любовника. Их била неукротимая дрожь. Как происходят подобные вещи? Кто решает, чем все должно закончиться?
Легкой, крадущейся походкой Венсан приблизился к лежащему без движения Максу (из-под его головы на плитку садовой дорожки натекла целая лужа густой черной крови), опустился на одно колено, внимательно осмотрел шею, затылок, землю вокруг... Осторожно протянул руку, пробуя нащупать сонную артерию. Потом выпрямился и, продолжая смотреть на тело, произнес бесцветным голосом:
– Он мертв.
Кратко и сухо. На лице его при этом не дрогнул ни один мускул.
Ласковое вечернее солнце заливало янтарным светом узкие извилистые дорожки сада; западное крыло дома вместе с лестницей, увитой стеблями дикого винограда; угол веранды с двумя плетеными креслами и круглым пластиковым столиком, какие можно увидеть в летних кафе. Столиком, за которым еще час назад пили греческое вино. Белое сухое из Тессалии. А до этого было красное из Патры...
Джемма взвыла, как может взвыть только итальянка, причем не всякая итальянка, а истинная дочь мафии. Этот вопль – вибрирующий, надрывный, протяжный – пронесся над садом, как, должно быть, некогда разносился над торфяными болотами Дартмура вой собаки Баскервилей. Она, может быть, вопила бы еще долго (не каждый же день удается совершить непреднамеренное убийство), если бы не Венсан, который подошел и закатил ей такую оплеуху, что она тут же заткнулась.
– Так лучше? – Он пристально смотрел ей в глаза, готовый повторить процедуру.
Джемма сглотнула.
– Да.
Он повернулся к Лизе:
– А ты как? В порядке? Помощь не требуется?
– Нет. То есть не требуется. Я в порядке.
Взгляд его уперся ей в шею, на которой выступили красные пятна. Пятна от пальцев, едва не задушивших ее. Едва не сделавших ЕЕ жертвой убийства – на этот раз преднамеренного.
Не думая о том, уместно ли это сейчас, своевременно ли это, Лиза всхлипнула и по-детски припала к его груди. Как маленькая девочка, которая чуть было не попала под трамвай. Спасибо случайным прохожим.
– Прости. Это только на минутку... прости.
– Даю тебе ровно одну минуту.
Обнимая его, она поневоле обратила внимание на то, что сердце его бьется ровно, а дрожи нет и в помине. Вот это выдержка! А как же фобии, как же ночные кошмары?
– Ну все, – сказал Венсан. – Успокойся. Его больше нет. Ты победила, а он проиграл. Теперь можно успокоиться.
Его больше нет... Странное дело, при мысли об этом она не испытала ни жалости, ни злорадства. Мозг автоматически обработал информацию и выдал результат, который вкратце сводился к двум пунктам. Первый: ей больше ничто не угрожает. И второй: кроме тюрьмы.
– Эй, вы обе! Очнитесь! – Голос – точно удар хлыста. – Мне нужна ваша помощь.
– Что нам делать? – жалобно спросила Джемма, и никто не понял, касается ее вопрос настоящей минуты или ситуации в целом.
– Живо несите сюда клеенку с кухонного стола и шторку из ванной, – распорядился Венсан.
– Ты что, собираешься...
– Без разговоров, ясно? У нас мало времени.
Сам он по-быстрому сбегал к машине и достал из багажника моток веревки. Стоя над безжизненным телом бывшего мужа со скомканной кухонной клеенкой в руках (Джемма уже спешила к ним с непромокаемой шторой), Лиза чувствовала себя на грани помешательства и в то же время периодически возвращалась мыслями то к стопке неглаженого белья на кушетке в гостиной, то к предполагаемой дате прихода ближайших месячных, то к необычайно оригинальному ожерелью из перламутровых пластин, которое недавно присмотрела в своем любимом ювелирном магазинчике в Керкире. Из этих маечек, полотенец и ожерелий она возводила преграду – преграду между собой и событием, грозящим разрушить ее привычный мир.
– Давай сюда. Помоги расстелить.
Прежде чем отправиться за дорожной сумкой Макса (слава богу, успел собраться перед отъездом), она проследила за тем, как Венсан запеленал его сначала в штору, потом в клеенку, а после этого еще обмотал веревкой и навязал кучу узлов. Взвалил на спину, точно куль с мукой, и понес к машине. Машину подогнал заранее. Все в темпе, все по плану. Без колебаний и лишних слов.
Какой-то наблюдатель внутри ее, какой-то регистратор внешних факторов отметил, что начиная с определенного момента все трое действовали четко и слаженно, как будто успели все обсудить и обо всем договориться. Один делает одно, другой другое, и каждый – именно то, что нужно. Ни разу за все это время не прозвучали такие слова, как «телефон» или «полиция». Ни разу никто не заявил, что предпочитает выйти из игры.
Распахнутая калитка. Открытый багажник, готовый принять страшный груз.
– Ты собираешься утопить его?
Венсан окинул ее сумрачным взором.
– Я собираюсь похоронить его в море.
Она хотела добавить что-то, но промолчала. Он подождал еще чуть-чуть.
– Есть другие предложения?
– Нет.
Внезапно наступившая эмоциональная атрофия уже не пугала ее, а, наоборот, обнадеживала. Так, пожалуй, они сумеют пережить этот день. Если только не думать ни о чем дольше одной минуты. Скользить по поверхности сознания. Белье, ожерелье... штору и клеенку надо будет купить потом в хозяйственном магазине...
– Здесь все? – спросил Венсан, принимая у нее сумку. – Он ничего не забыл?
– Вроде бы.
– Проверь еще раз.
– Ладно... Там кровь на дорожке. Что с ней делать?
Некоторое время Венсан внимательно изучал паспорт Макса, извлеченный из бумажника, потом засунул то и другое в боковой карман сумки, поставил ее в багажник и за–хлопнул дверцу.
– У вас есть гигиенические прокладки? Что я спрашиваю, конечно же, есть...
Лиза представила себя и Джемму, устилающих место преступления женскими прокладками, и почувствовала, что над ней вновь нависла угроза помешательства. «Не поддавайся... держись на плаву...»
– Ты хочешь, чтобы мы... А потом их куда?
– Да куда угодно! Хоть в пластиковый пакет из супермаркета. Его я тоже заберу вместе с сумкой и остальным... Вперед, вперед, за дело! Соберите всю кровь, какую сможете, остальное смоем из шланга. Что?.. Противно? А мне, по-вашему, приятно нянчиться с этой мумией египетского фараона? Вы за кого меня принимаете? За некрофила? Выполнять без разговоров!
В конце концов он, конечно, сжалился и даже помог им немного, чтобы поддержать их боевой дух. Ни с того ни с сего рассказал пошлый анекдот, над которым они хохотали до упаду... Вот это уже и вправду была полнейшая психушка. Но когда дело было сделано, всем заметно полегчало.
Втроем они еще раз обошли весь дом. Прочесали все углы и закоулки в поисках забытых или потерянных гостем вещей. Промыли огромным количеством воды каждую плитку на дорожке, а камень, к которому Макс так неудачно приложился головой, вывернули из земли и тоже погрузили в багажник. Предварительно упаковав в пакет, разумеется. За последние полтора часа они столько всего упаковали в пакеты, что чувствовали себя мусорщиками, космическими ассенизаторами.
