За столом в углу небольшого помещения совершенно пустого «бара» было гораздо темнее и… ну, если не уютнее, то спокойнее. Я поставил перед собой бокал-хайболл и принялся гипнотизировать уровень жидкости взглядом. Честно сказать, еще у стойки у меня было сильное желание «хлопнуть» всю жидкость в один присест, отдать стакан и свалить, сказав что-то вроде «зайду позже». И черт с ним с чипом — в конце концов еще есть. Остановило меня два факта: первый — что я понятия не имел, что такое налито в стакан, а проверять на себе совершенно не хотелось. Вот чего в составе «набора на все руки» у мерха не было — это портативного химанализатора. Скотина долбанная — спокойно мог бы и достать, причем даже профессиональный, а не гражданскую «сигналку», но нет. Это же «не мое дело, что течет в трубах». Думать головой донор памяти в некоторых вопросах отказывался с потрясающим упорством… Второй факт показался мне даже существеннее первого — ну, в конце концов, отвернулся бы и вылил на себя выпивку: типа, облился, бывает. Но в любом случае для продажи оставшихся чипов и получения средств мне так и так пришлось бы повторить алгоритм «зашел в заведение — попросил стать посредником его постоянного работника»: другим способом, не ориентируясь в местных условиях, получить что-то нужное было просто невозможно. Скорее всего, такая ситуация создана намеренно — местные берут «проц», в смысле свой процент за посредничество, а банда, держащая черный рынок — налоги с местных. Всем хорошо, верно? Всем, кроме таких, как я…
— Папа? — Тихо позвал меня Егор. Я прекратил гипнотизировать стакан, встретился взглядом с сыном — и понял его без слов.
— Сидим и ждем. — Тихо пояснил я. Хотелось бы мне сказать это поувереннее, конечно… — Только сильно не расслабляйтесь. Но и не напрягайтесь заранее.
Надеюсь, нас тут не промаринуют несколько часов… а, кстати. И как я раньше не подумал!
— Вася, можешь «прочесть» настроение бармена? — Еще тише спросил я дочь. Смысла в шепоте никакого не было — все равно вряд ли кто-то знает здесь язык одного из народов планеты в другой Вселенной. С другой стороны, если я правильно понял Нату, и путь с Земли идет именно на Каллигу, то и носителя языка, если где и можно с некоторой не нулевой вероятностью встретить, то только здесь. Сама-то любимая знание языка откуда-то получила…
— М… не могу. — Младшая скосила глаза на меланхолично перебирающего пустые бокалы и тыкающего в них «фонариком»-миниатюрной шандой бармена и замялась. Потом переглянулась с Егором и со вздохом пояснила: — У него… гэбэшэ. Серьги в ушах.
— Гэбэшэ? — Я, не поворачивая головы, заставил свой терминал увеличить изображение головы бармена: управление было настроено на особые, еле заметные движения пальцами, которые внезапно «вспомнили» мои руки. Действительно, серьги в ушах — я, правда, посчитал эти позолоченные «колеса» элементом имиджа — ан нет.
— Генератор Белого Шума. — Расшифровал старший. Со странным выражением лица он сунул руку в карман — и положил на середину стола две серо-серебряные клипсы самого простого вида. — Они… как мы поняли, такие все носят, кто с имперцами работает или работал. Псионикам и самим не в радость «слушать» чужие эмоции — кроме того, это самый простой способ защиты, который в Империи гарантирован. Обычно заказывают дизайн…
— …но мерху, конечно, было все равно. — Закончил я за ребенка. Настолько все равно, что про свои «серьги» он практически не вспоминал: ну болтаются на ушах привычные штуки, уже давно не ощутимые, как обручальное кольцо через год носки…
— Это я… когда в воспоминания влезла… с самого начала… — Призналась Василиса и неожиданно тихо всхлипнула. — Я не знала же… память повредила… он как раз думал о них — специально отложил, чтобы работу «грани» не сбивали… он всегда так делал…
— Вася… — Я оглянулся на работника бара, продолжающего демонстрировать полное отсутствие интереса к чему бы то ни было… и все-таки не стал давать ему пищу для дополнительных размышлений. Тем более — раз мои эмоции она чувствует…
— Мы хотели тебе сразу сказать как ты очнешься, папа. — Сжав рукой беззвучно трясущееся плечо сестры, взял слово Гор. — Но ты все не просыпался и не просыпался… твои эмоции — это была наша единственная связь с тобой! А еще тебе было немного страшно, когда мы сказали, что можем «расшифровать» твои мысли…
— А п-после переноса п-памяти ты ст-тал совсем другим… внешне п-почти ничего, а в чувствах ин-ногда только возвращался прежний п-папа. — Дочь стянула очки и с силой прижала руки к лицу. — Я б-боялась, что ты… совсем уйдешь! П-потом, постепенно, ты стал возвращаться…
Нахер. Весь мир нахер! Если я не могу обнять свою плачущую дочь!..
Тройка мужчин, вошедших в бар не со стороны улицы и четко направившаяся к нашему столу, заставила меня прервать движение и закрыть своей спиной детей.
— Ты, гара, чипы с городскими сквознячком предлагаешь? — Похоже, вопрос бы задан чисто для проформы. Я, не ощущая в себе сейчас способность ответить без эмоций, просто кивнул, не отрывая напряженного взгляда… от окна камеры заднего вида терминала. — Давай за мной.
Говорящий было повернулся на выход, не увидел моей реакции — я по-прежнему изображала из себя ширму, и добавил, как выплюнул:
— Есть работа.
Дети за моей спиной уже выбрались из-за стола… и, скорее всего, о качестве моей «охраны» бандиты получили не лучшее впечатление. То, что заинтересовавшиеся моим товаром состояли в некой банде — свидетельствовали эмблемы на спинах (что именно изображавшие — этого я так и не понял) и копирующие их рисунки на левой щеке у каждого. Смотрелось неприятно и давило на нервы, особенно в сочетании с одинаковыми «очками» и прической — видно, на то и был расчет. Особенно, когда мы вышли назад, под своды магистрального транспортного коридора, и меня вместе с сыном и дочерью довольно профессионально взяли в «коробочку». Какое-то предчувствие неприятное…
21
Направься мы к ближайшему тупику, я даже не знаю, что сделал. По счастью, повели нас в противоположную сторону. Буквально несколько минут скорого шага — и вот мы на месте… а, нет. Павильон мы прошли насквозь, не останавливаясь: сначала залу первого этажа, заполненную неожиданно густым туманом, который расступался перед нашим проводником и смыкался за спинами татуированных охранников, потом череду самых обычных полутемных комнат, пустых и заполненных неопластиковой тарой, потом коридор, потом… до меня дошло, что стена магистрального коридора давно уже должна была остаться за спиной — но проход все не кончался. Еще комната, где на заводской упаковке от энергомодулей расселось еще трое «быков», поворот налево, широкий проход и… о? Ого!
Это был такой же по величине проход, как облюбованный преступниками, только шел он не вдоль, а поперек Стены города. Гейт гигантской транспортной системы, позволяющий снимать грузы с магистрали и ведущий внутрь подкупольного пространства Таниса. Гермозатвор между пространствами коридоров был опущен, и оставалось только гадать, как я не заметил его циклопическую створку с той стороны? За павильонами, которые все-таки не достигали потолка, должно было быть все равно видно… н-да. Похоже, огромные «ворота» там банально закрасили, точнее загрунтовали строительным неопластиком под цвет бетонной стены, точно так же, как сделали «заглушку» в туалете. Видимо, затем, чтобы не привлекала излишнего внимания обдолбанных личностей с непредсказуемыми идеями.
В отличии от застроенного и загаженного маргиналами коридора, этот был сохранен в первозданном состоянии. Более того, задрав голову, я разглядел массивный корпус крана-балки, застывший под потолком. Красно-желтая конструкция над головой внушала и несколько нервировала — этакий огромный «кирпич» толщиной в два этажа и длиной во весь коридор. Да такая штука небольшой космический корабль утащить может! Что, кстати говоря, возможно и проделывала — механизм явно предназначен для перемещения чего-то достаточно габаритного и тяжелого, что нужно переместить внутрь города или, наоборот, вытащить наружу…
— Чипы со сквозняком плюс твоя работа. Сделаешь, чтобы двигался. И откроешь створку. — Фигурально спустил меня «с небес на землю» подошедший… гм, матерый такой мужик. Заказчик. Выглядел он лет на сорок земных, сколько это на реальный возраст — я сказать затруднялся. Короткая щетина волос на голове, «легкая небритость» на подбородке, совершенно пустой равнодушный взгляд… неприятный такой тип. Ему бы пиджак малиновый, перстни на руке в рядок — и будет настоящий «браток» из девяностых годов моей родины, не обычный, а «в авторитете». Вместе с «матерым» подошли еще «обычные братки» — все как один с рисунком на левой щеке, даже одетые примерно одинаково, что, как я понимаю, признак «богатства» группировки. А вот и то, что мне особенно не нравится — у двоих в руках явно не кустарные, а настоящие «стволы» неопознанного оружия. Сука! Нас трое — и их дюжина! И самое главное — ни слова об оплате! С-сука!
