— Старший лейтенант Приходько, — мрачно козырнул дед, — документики попрошу.
— Пожалуйста, пожалуйста, — заверещала я, — права, страховка, техпаспорт, у меня много лет безаварийной езды!
— Что же вы, гражданка Васильева, нарушаете, — с укоризной протянул Приходько. — Ладно бы тока за руль сели и головы не имели, но ведь возраст уже почтенный, а ведете себя по-детски! Пересекли двойную сплошную!
— Извините, — забормотала я, — это случайно вышло!
— А мне думается, нарочно, — иезуитски протянул лейтенант. — Лучше признать свою вину честно, тогда мы договоримся! Очень не люблю нераскаявшихся преступников, испытываю желание наказать их по полной!
— Ой, виновата, — чуть не заплакала я, — торопилась по делу!
— Так, — закивал гаишник, — уже лучше.
— Вот и решила: никто не увидит!
— Совсем хорошо, — улыбнулся Приходько, — теперь попросим прощения!
— У кого? — удивилась я.
— У меня, — пояснил лейтенант, — я страдаю, когда вижу факт вопиющего наплевательства на правила.
— Виновата, исправлюсь. — опустила я голову, — больше это не повторится.
— Правильное поведение, — обрадовался Приходько, — уважительное раскаяние. Я вас отпущу без последствий, вот только, ну… кхм… не могли бы вы мне тысячу рублей разменять, по две!
— Тысячу по две? — не поняла я. — То есть по пятьсот?
— Нет, — закатил глаза лейтенант, — одну по две! Я покажу вам одну бумажку и уберу, а вы мне две такие дадите!
— Понятно, — кивнула я и открыла сумку.
В первую минуту, не обнаружив портмоне на месте, я испугалась, но потом вспомнила про пояс и попробовала дотянуться до кармана. Руки не хватило.
— Чегой-то вы так странно выгибаетесь? — насторожился Приходько.
— Пытаюсь выудить кошелек, — пропыхтела я.
— В странное место ты его засунула, — перешел на отеческое «ты» гаишник, — бабы деньги в лифчик прячут, в задницу никогда.
— Я купила специальный пояс, — попыталась я объяснять ситуацию, — прикрепила его к джинсам…
— Хорошая система, — одобрил гаишник, уяснив суть, — но вот деньги никак не добыть!
Я вылезла из «букашки», приподняла футболку, повернулась спиной к лейтенанту и сказала:
— Видите кнопочку?
— Черненькую?
— Да. Нажмите на нее, портмоне и выскочит.
Воцарилась тишина, прерываемая лишь сопением.
— Ну, — поторопила я, — как?
— Ни фига, — по-детски ответил Приходько, — тычу, а оно не работает!
— А рядом, на поясе? Жмите на все, ремень отстегнется, я его сниму и вытащу кошелек.
— Ни одна не пашет, — сказал через минуту Приходько, — сломались все разом. Не отстегиваются.
— Тогда попробуйте засунуть руку за пояс и вытащить наружу карман, — попросила я: зря на немецкое качество понадеялась!
— Неудобно как-то, — промямлил лейтенант.
— Вы же хотите денег?
— Ну… Да! — не сумел справиться с алчностью гаишник.
— В портмоне кредитки и наличка, похоже, мне одной, без посторонней помощи, его не выудить, — констатировала я.
— Что люди скажут? — пробубнил Приходько. — С какой радости я к вам в штаны лапу запустил?
— Тут никого нет, но, если хотите, можем сесть в машину, — предложила я.
— В твою? — хмыкнул лейтенант.
— Давайте в вашу! — пошла я на компромисс.
— Стой уж, — приказал Приходько и засопел еще сильней.
— Ой! — взвизгнула я.
— Чего? — прошипел лейтенант.
— Вы царапаетесь! Когда маникюр в последний раз делали?
— Что я тебе, гомик, ногти полировать? — возмутился Приходько. — Не вертись, сейчас добуду!
Я замерла на месте. Милый дедушка-лейтенант считает, что аккуратные руки и ноги — признак человека с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Настоящий мужчина должен быть вонючим, менять носки на Новый год и мыть голову на Пасху.
— Черт! — прошипел Приходько. — Вот блин!
Я изогнула спину.
— Не получается?
— Палец застрял, — пропыхтел лейтенант, — там какие-то лапки, они мою руку не пускают.
— Ладно, вытаскивайте руку, попробуем изъять кошелек другим способом, — бойко предложила я.
— Не вынимается, — прохрипел Приходько.
— Вы о чем?
— Объяснил уже, палец попал в какую-то штуку, она щелкнула и теперь держит его крепко.
Я замерла.
— Ваша рука застряла у меня в джинсах?
— Так точно.
— И что теперь делать?
— Не знаю, — растерянно ответил лейтенант.
— Дерните посильней!
— Ща! Ой! Больно! Кожа слезает!
— Фиг с ней! Попробуйте еще раз.
— Ишь, какая хитрая, — закряхтел гаишник, — кожа-то моя, живая!
— Прикажете теперь с вами тут до утра торчать? — возмутилась я.
— Не надо, — испуганно ответил Приходько, — моя смена через полчаса заканчивается!
Из-за угла вынырнула старенькая «Волга», поравнялась с нами, притормозила, стекло в водительской двери опустилось, высунулся мужик лет пятидесяти.
— Слышь, командир, — спросил он, — как на Рагозина проехать?
— До конца и налево, — просипел Приходько.
Шофер кивнул, но не нажал на газ, некоторое время он смотрел на нас, потом тихо спросил:
— А чего ты с бабой делаешь?
— Он деньги достает, — честно сказала я, — за кошельком полез.
— Езжайте по своим делам, — занервничал Приходько, — нечего тут цирк устраивать.
— Дорога общая, — меланхолично ответил водитель.
— Тут парковка запрещена, — огрызнулся лейтенант.
— Я не паркуюсь, просто остановился, — гудел дядька.
— Сейчас оштрафую, — пригрозил Приходько.
— Во гаишники, совсем охамели, — покачал головой мужик. — Среди белого дня на дороге к бабе пристал. А ты чего молчишь, дура! Зови на помощь!
— Она сама меня попросила! — зашипел Приходько. — Кошелек вытащить надо.
— Из задницы? — заржал шофер. — Ну, дела! Ох, жаль, шурин не видит! Красота!
— Уважаемый, — стараясь сохранить достоинство, сказала я, — проезжайте спокойно, мы сами разберемся.
— По обоюдному согласию, — вякнул Приходько, — где двое договорились, третий не нужон! Лишний он!
— Хоть бы в машину сели, — не успокаивался идиот, — не на шоссе же.
— Где хотим, там и стоим! — гаркнула я.
— Вот бабы, — запричитал шофер, поднял стекло, и «Волга», чихнув пару раз, уехала.
— Что делать? — нервно спросил лейтенант.
— Снимать штаны, — бодро сказала я.
— Чьи? — взвизгнул лейтенант.
Мне стало смешно.
— Ясное дело, не ваши. Стойте спокойно, я сейчас!
— Эй, эй, — занервничал Приходько, — чего возишься?
— Джинсы расстегиваю.
— Зачем?
— Сейчас стяну их, а вы посмотрите, куда попал палец, и в крайнем случае сломаем его пассатижами.
— Не позволю палец калечить! — взвыл Приходько.
— Я имею в виду защелкнувшееся антивандальное устройство, — успокоила я дурака и не удержалась от справедливого упрека: — Кабы не чья-то жадность, не случилось бы беды!
— Только кретинка кошелек в задницу сует, — потерял остатки воспитания лейтенант.
— Вот не сниму джинсы, так и будешь стоять за моей спиной, — пригрозила я.
— А ты куда денешься? — спросил гаишник.
Я признала справедливость аргумента и предложила:
— Поскольку временно мы являемся сиамскими близнецами, давай не лаяться. Предлагаю познакомиться поближе и разрулить незадачу. Я Даша.
— Павел Федорович, — прокряхтело за спиной.
— Отлично, — кивнула я и попыталась сдернуть джинсы.
— Стой, — зашипел лейтенант, — не на улице же! Вон автобус катит, остановка в трех метрах, мы тут толпу соберем. И что народ подумает? Баба в трусах на шоссе, милиционер рядом! Что может быть хуже?
— Думаю, совсем голая женщина на магистрали привлечет больше внимания, — вздохнула я, — у меня футболка длинная, сойдет за мини-платье.
— Иди в машину, — скомандовал Павел Федорович.
Мы, как балетная пара, исполняющая па-де-де, досеменили до «букашки», и тут я впала в задумчивость.
— Как садиться будем?
— Давай на заднее сиденье, — велел Приходько, — ты первая, я за тобой.
Глава 15
Если кто-то из вас решит переодеться на заднем сиденье крохотной малолитражки, сразу скажу: даже не пробуйте, ничего хорошего не получится. А если учесть, что я сидела боком, имея за спиной Приходько, то понятно, почему потерпела фиаско.
Минут десять я пыталась избавиться от штанов, но так и не сумела этого сделать.
— Что? Не выходит? — не выдержал Приходько.
— Нет, — сквозь зубы процедила я.
— Почему? — задал воистину философский вопрос гаишник.
— Это суперфайны, — ответила я.
— Чего? — не понял не разбирающийся в моде Павел Федорович.
— Очень узкая модель, — пояснила я, — в облипку. Я их и дома-то с посторонней помощью стягиваю, а уж в тесноте и вовсе без шансов. Тут ноги не выпрямить.
— Ну ваще! — простонал гаишник.
— Главное, не отчаиваться, — оптимистично воскликнула я, — безвыходных положений не бывает! Пошли в вашу машину, она намного шире.
