Мой отец встал и раздраженно проговорил:
— Из-за таких историй и рождаются слухи.
— Если они сидели в тюрьме, — заметил я, — значит, были взрослыми. А эта глупая теория касается только детей.
— А что, если это не просто теория? — задумчиво проговорил док. — Лучшего объяснения тому, как могли сбежать бандиты, никто так и не предложил. — Он перевел взгляд на Зою. — Ну, ангелок? Может быть, покажешь нам какой-нибудь особенный фокус?
К моему ужасу, Зоя посмотрела на меня так, словно хотела спросить разрешения. Ну и естественно, все уставились на меня.
— Забудь о том, что я тебе говорил, креветка, — добродушно проговорил я, хотя мне ужасно хотелось придушить сестренку. — У тебя точно есть особенный дар. Не стоит его скрывать.
Хьюитт разинул рот.
— Правда? — спросила Зоя.
— Конечно, — сказал я. — Почему бы и нет. Покажи всем, что ты умеешь делать. Только меня не вини, когда все начнут кричать.
Впервые в жизни Зоя смутилась из-за того, что на нее устремлено всеобщее внимание.
— А что она умеет делать? — с интересом спросил док.
Я пожал плечами.
— Мало кто знает, что она умеет… достать языком до кончика носа.
Хьюитт и Джемма прыснули, а наш отец расхохотался во весь голос.
— Вот видишь? Я тебе говорил, что никто об этом не захочет узнать. — Я в упор посмотрел на сестру. — Некоторые способности лучше держать при себе.
Только док не рассмеялся. Он задумчиво смотрел на Зою. Слишком задумчиво. Не отводя глаз от сестры, я едва заметным кивком указал на дока. Зоя притворно улыбнулась, невинно высунула длинный язык и прикоснулась им к кончику носа.
— Не надо!
— Перестань!
— Нет!
Со всех сторон послышались крики. Док с натянутой улыбкой откинулся на спинку стула.
Двадцать минут спустя, облачившись в гидрокостюм и шлем, я поплыл к кормушке для рыб, расположенной под одной из пристроек около дома Пиви. Все остальные разместились в большой субмарине над зарослями ламинарии. Я высыпал в кормушку остатки еды, которую мы собрали в кухне. Увы, рыб у Пиви совсем не осталось, но крабы вполне могли здесь попировать. Крабы едят все.
Я поплыл к субмарине и увидел, что в кормовой иллюминатор смотрит Джемма. Заметив меня, она помахала мне рукой и вдруг замерла. В изумлении раскрыв рот, она указала на что-то позади меня, а потом, видимо, крикнула остальным, чтобы они тоже подошли к иллюминатору. Я обернулся, чтобы посмотреть, что ее встревожило.
В том месте, где горели прожектора, обозначавшие дальнюю границу владений Пиви, над зарослями ламинарии парил в воде темный силуэт. Мурашки побежали у меня по спине. Неужели бандиты вернулись?
Таинственный силуэт приближался. Это была субмарина, но не слишком большая. Это не мог быть «Призрак». Словно тень, субмарина вильнула влево. Ее подхватило течением. Значит, ею никто не управлял.
Если бы меня мучил вопрос о том, куда преступники подевали залитую кровью субмарину… Теперь я получил ответ на этот вопрос.
ГЛАВА 12
— Я об этой подлодке собирался тебе раньше рассказать, — громко объяснял я отцу, стоя под душем. — Но ты как раз узнал плохие новости от депутата Таппера…
Я не договорил.
Не случайно отец решил поговорить со мной именно сейчас. Медицинская душевая кабина, во внутренние стенки которой были вмонтированы датчики, регистрирующие состояние организма, могла служить чем-то вроде детектора лжи. Отец наверняка разместился перед компьютерным дисплеем рядом с кабиной и следил за тем, как часто бьется мое сердце при ответе на каждый его вопрос.
— Это не имеет значения, — послышался голос отца из-за матовой стеклянной двери. — Ты все равно должен был первым делом рассказать нам. Эту субмарину нужно отбуксировать на торговую станцию.
А док должен провести анализы, чтобы выяснить, вся ли кровь внутри отсека человеческая.
Не обращая внимания на пляшущие красные огоньки датчиков, я выключил воду, снял с крючка полотенце и обернул вокруг пояса. Выйдя из кабинки, я увидел отца именно там, где ожидал: рядом с монитором. Он наблюдал за уровнем моего артериального давления.
— Я не хочу, чтобы ты что-то скрывал от нас. Какая бы ни была причина. Ты больше ничего не хочешь мне рассказать?
— Утром этой субмарины около фермы Пиви не было, — сказал я, понимая, что рано или поздно отец спросит меня, где мы с Джеммой изначально обнаружили брошенную подлодку. — Она лежала на дне неподалеку от каньона Анабиоза.
Отец стиснул зубы.
— Ты уплыл дальше шельфа один?
— Да, но это не важно, папа.
Наверняка отец сейчас скажет, что это как раз очень важно, поэтому я поскорее продолжил:
— Эта субмарина не могла подняться вверх вдоль континентального склона. Там в отсеке управления все было разворочено. Видимо, бандиты отбуксировали ее вверх по склону до владений Пиви.
— Зачем им это могло понадобиться?
— Они хотели, чтобы мы обнаружили субмарину. — Я был настолько убежден в этом, что заговорил с отцом смело и открыто. — Если бы они этого не хотели, почему не бросили подлодку около каньона? Там никто не бывает.
— Кроме тебя, ясное дело.
— Я могу о себе позаботиться. Лучше, чем ты думаешь.
Я прошел по раздевалке, взял еще одно полотенце, чтобы вытереть волосы, и приготовился к тому, чтобы выслушать неизбежное.
— Если ты прав, — негромко проговорил отец, — и если «Призрак» отбуксировал эту субмарину до континентального шельфа — что ж, для этого должна быть веская причина. Мы просто пока не понимаем какая. Некоторые говорят, что бандиты — психически ненормальные. Но я так не думаю. Что-то происходит. Явно — ничего хорошего.
— Может быть, что-то прояснится, когда док установит, чья это кровь.
Отец хмуро посмотрел на меня.
— Есть еще что-нибудь, что мне следовало бы знать?
Конечно, было еще кое-что. Но я покачал головой. За сегодняшнюю ночь я уже и так сказал слишком много.
Надев брюки на завязке и футболку, я приоткрыл дверь своей спальни. Меня удивило, что свет был включен. Хьюитт не спал. Он лег час назад, а теперь сидел на спальном мешке. В следующий момент все стало ясно. На моей кровати сидела Джемма и болтала ногами.
— Зоя храпит, — объяснила Джемма.
На ней была ночная сорочка Зои, слишком для нее короткая. Я отвел взгляд и увидел, что Хьюитт нацепил древний золотой нагрудник поверх пижамы.
— С этим нельзя спать, — сказал я.
Хьюитт неохотно отдал мне доспех, я поставил его на полку и искоса взглянул на Джемму. Неужели давным-давно девушки ходили с голыми ногами? Я видел фотографии времен до потопа, но до сих пор с трудом верил в это. И дело вовсе не в том, о чем болтали новые пуритане. Любая девочка наверху, открывшая солнцу слишком много кожи, угодила бы в больницу с ожогами третьей степени.
