Дом был двухэтажный, старый, перед домом скамейка, на которой сидела женщина и кормила голубей.
– Это Юлина мама, – шепнула Вика. Мы с Сонькой переглянулись. – Вы с ней хотели поговорить?
Несмотря на сомнения, из машины мы все-таки вышли.
– Здравствуйте, – громко сказала Вика, женщина повернулась и стала нас разглядывать. Девушка направилась к ней. – Вы меня не помните?
Женщина нерешительно улыбнулась:
– Вы Юлечкины подружки?
– Да. Работали вместе. Заехали узнать, как у вас дела.
– Какие дела? – вздохнула женщина. – Живу потихоньку. Идемте в дом, я вас чаем напою, – предложила она.
– Не беспокойтесь, – сказала Сонька, устраиваясь рядом с ней на скамейке. – Давайте здесь посидим.
Женщина подвинулась, и мы с Викой сели рядом.
– Вас на сороковом дне не было, – заметила она.
– Мы уезжали.
– Да… у всех свои заботы. А я вот одна… все никак не свыкнусь. – Она заплакала, достала носовой платок из кармана платья. – Мечтала ее детишек нянчить, а теперь… вот, голубей кормлю. На работу хочу устроиться, может, с народом полегче будет. А вы в «Карусели» работаете? За деньги, что собрали, спасибо, мне как раз Юленьке хватило на памятник… – Женщина замолчала.
– Вас из Юлиных подруг кто-нибудь навещает? – робко спросила Сонька.
– Да какие подруги… разлетелись кто куда. В школе она с девочкой дружила, та уж года три как в Питере живет. Из «Карусели» приходили Таня с Ларисой, вы их знаете?
– Да, конечно.
– Ну, вот, а больше никого.
– У Юли был молодой человек? – спросила Сонька.
– Некогда ей было ухажеров заводить, по вечерам работала, а на работе что за ухажеры, так, баловство одно.
– Но ведь… у нее был… я хотела сказать, она была влюблена… – неуверенно начала я и замолчала под взглядом женщины.
– А… вы об этом… так ведь бросил он ее. Еще осенью. Уж как она переживала. Я сначала, грешным делом, порадовалась, когда они расстались. Не пара она ему. Ясно, что попользуется девкой да бросит. А она его любила. Все забыть не могла.
– Вы что-нибудь знаете о нем? – решилась спросить я.
– Да ничего я не знаю. Он же старше ее лет на двадцать, ну она и помалкивала про него, чтоб меня не волновать. Я поняла, что есть у нее кто-то, раз она то и дело дома не ночует. Стала спрашивать, что за парень, почему к нам не заходит. А она все отговаривалась, что занят очень. Я и заподозрила, что женат. Решила с ней поговорить серьезно. Но она опять в молчанку играла, твердила одно: он хороший. У меня душа не на месте, вот и соследила их. Он к дому-то не подъезжал, у аптеки ее высаживал. Я вечером вышла да встала на углу, чтоб меня с дороги не заметили. Тогда его и увидела. Чуть моложе меня, Юля из машины вышла да к его окошку подошла, он окно открыл, поцеловал ее, я его и увидела. Вечером ей ничего говорить не стала, а утром не стерпела. Ясно ведь, что она для него вроде игрушки и он женат. Она все отрицала, потом заплакала. Говорит, люблю его. Я решила, это блажь, а как он ее бросил, Юля сама не своя ходила. Позвонит ему, а потом все плачет, плачет. Долго успокоиться не могла, только после Нового года вроде в себя пришла, но все равно я видела, больно ей. Уж я не лезла, чтоб рану не бередить, но очень за нее переживала. А потом… ох, горе горькое.
– Вы его имя знаете?
– Нет. Не называла она его. Может, боялась, что я скандалить к нему отправлюсь… Как будто скандалом что поправишь. Нет, даже имени не знаю. А вам оно на что? На похороны он не пришел, может, и не знал, конечно, что с ней такое приключилось. А, может, не захотел. Бог ему судья.
Когда мы вернулись в машину, Вика спросила:
– Девчонки, вы этого любовника ищете? Зачем он вам? Вы что, думаете, это он…
– Ничего мы не думаем, – разозлилась Сонька.
– Заливайте. По-вашему выходит, Ирка напугалась, когда я про Юлю рассказала. Ну, может, не испугалась, так заинтересовалась. Значит, что-то она такое подумала… Неспроста Юлю машина сбила, так? Не хотите говорить, не надо. Только я могла бы помочь. Поспрашивать у девчонок, может, кто-то чего о Юлькином любовнике и знает. Если он богатенький, то, скорее всего, в клубе ее и присмотрел. Я в то время еще в «Карусели» не работала, а Танька с Лариской, которые Юлину мать навещали, давно там работают, вдруг что-то знают.
– Поспрашивай, – кивнула я. Сонька фыркнула и отвернулась.
Мы отвезли Вику домой. Только она вышла из машины, как Сонька стала мне выговаривать:
– Ты что, с ума сошла? А если это и вправду твой папа? Вика успела сделать далекоидущие выводы, а тебе хоть бы что? Хочешь, чтобы у отца были неприятности?
– Хочу понять, что происходит.
– Допустим, это дядя Боря. Ну, менял он девок как перчатки, а они по нему сохли. Неудивительно. Я тоже сохла. Только при чем здесь убийство?
– Вот именно, при чем?
– Нюся, я бы на твоем месте лучше с папой поговорила.
– Пробовала, не получается. Что-то происходит, понимаешь? И я не уверена, что отец об этом догадывается.
– Тем более надо с ним поговорить.
– Не будет он со мной разговаривать, по крайней мере сейчас. И у меня одни догадки, мы даже не уверены, что таинственный любовник и есть мой отец. Хотя сама собой напрашивается мысль, что речь идет об одном и том же человеке. Предположим, Ира что-то знала об этой девушке, я имею в виду Юлю, то есть знала, что он когда-то с ней встречался. И то, что девушку сбила машина, здорово Ирину напугало. По крайней мере, произвело впечатление. Она интересовалась его делами, так? Возможно, не бизнесом, как мы подумали, а бывшими любовницами. Заметь, Ира его ни в чем не обвиняла, но что-то ее очень беспокоило. И это что-то связано с гибелью Юли.
– Надеюсь, мы выясним, что это, не усложнив твоему отцу жизнь. Не любовник, а неуловимый Джо какой-то, – чертыхнувшись, заметила Сонька. – Твоему отцу ни к чему прятаться. А здесь сплошная конспирация. Допустим, Юрке рассказывать о бывшем любовнике и вправду ни к чему, но подруге? Ты бы стала секретничать?
– Не знаю.
– Вот так раз… У Юли был повод помалкивать, не хотела мать беспокоить. Но все равно как-то странно. Он вроде нарочно прятался.
Только она произнесла это, как у меня зазвонил мобильный.
– Это Глеб, – сказала я и ответила.
– Я свободен. Как у тебя со временем?
Мы договорились встретиться через полчаса. Сонька, слушая наш разговор, недовольно морщилась.
– Не слишком ли активно он тебя обхаживает?
– Не слишком.
– Да? Только не говори, что ты влюбилась. Вот уж дядя Боря обрадуется, когда узнает, что твой парень его ровесник. Нюся, проблема отцов и детей всегда стоит слишком остро. Он человек другой эпохи, ну о чем тебе с ним говорить?
– Не поверишь, но есть о чем.
– Это сейчас, пока ты в эйфории. А дальше? Пожилые мужики – страшные зануды. Особенно бизнесмены.
– И это говорит женщина, которая сохнет по моему отцу.
– Твой папа особенный. Другого такого просто нет. И я уже не сохну. Я сожалею.
– От того, что ты действуешь мне на нервы, ничего не изменится.
– Хочешь совет? Трахнись с ним побыстрее и начинай искать недостатки. Уверена, при ближайшем рассмотрении он не покажется тебе сокровищем.
– А вдруг?
– Вдруг, вдруг… Куда ты едешь? Вези меня к предкам, сидеть одна в твоем доме я не намерена, а в своей квартире боязно. Навещу семью. Папа задолбает нравоучениями, а мама блинами закормит. – Тут Сонька взглянула на «БМВ» с охраной, который так и следовал за нами. – Слушай, а если ребята твоему папе донесут, чем мы заняты, как ты ему объяснишь?
– Если донесут, скажу правду.
– Ага, – Сонька вздохнула и стала смотреть в окно.
В тот вечер мы с Глебом поужинали в ресторане и отправились на набережную. По случаю хорошей погоды там было многолюдно. Мы брели, обнявшись, вдоль реки, держась подальше от фонарей. За нами тенью следовали Юра с Володей. Их присутствие за спиной отнюдь не способствовало моему романтическому настроению.
В двенадцатом часу мы подъехали к моему дому.
– Пока, – сказала я, собираясь выйти из машины, Глеб остановил меня, взял за руку и поцеловал. Весьма нерешительно. Я бы не возражала, начни он действовать с большим пылом, но сидеть в машине под пристальным взглядом двух парней из отцовской охраны показалось мне верхом глупости, я вторично сказала: – Пока, – и отправилась домой.
В гостиной папа смотрел телевизор, одновременно листая журнал.
– Ты одна? – удивился он. – А где Соня?
– Решила навестить родителей.
– Похвально. Ужинать будешь?
– Я ужинала.
– Опять потенциальный клиент? – он усмехнулся. – Может, нам пора познакомиться?
– Я подумаю, – поцеловав отца, я пошла к себе.
Интересно, отец знает, с кем я встречаюсь? Вадим наверняка знает, раз машина Глеба мозолит глаза его парням. Вопрос в том, входит ли в его обязанности докладывать об этом? У папы сейчас и без меня полно забот. «Скорее всего, не знает», – решила я. Странное дело, меня очень тревожила мысль, как отец отнесется к моему новому знакомству. И дело вовсе не в возрасте Глеба. Вдруг Сонька права и интерес Глеба ко мне возник не случайно? Кажется, у меня психоз начинается. Я готова всех подозревать. Могут у них с отцом быть общие интересы? Судя по тому, что я знаю, вряд ли. И все же…
