– Ты была там когда-нибудь?
– Нет.
– А что она играет?
– Например, Корделию в «Короле Лире».
– Это младшую дочь, воплощение добродетели?
– Да!
– На воплощение добродетели она не очень похожа.
– Почему?
– Ну, не знаю… Воплощение добродетели обычно белокурое, кроткое, до ужаса пресное создание. А она такая.., с перцем!
– Но она же актриса!
– Ну да, понятно. А где эта «Атмосфера» вообще-то находится?
– Точно не помню, но, кажется, где-то в районе Красной Пресни.
– Значит, она едет не в театр! И меня это радует.
– Олег, по-моему, она едет к Мотькиному театру! – сообразила вдруг я.
– Да, похоже на то!
Действительно, «Мицубиси» подъехала к служебному входу и остановилась. Мы тоже пристроились неподалеку. Однако Додонова из машины вылезать не стала, а сидела и время от времени нервно поглядывала на часы.
– Она кого-то ждет! – тихонько произнес Олег.
– Интересно, кого! Олег, ты сиди тут, а я подойду поближе, хочу сфотографировать того, кто к ней выйдет.
– Ася, надо быть очень осторожной, она ведь может тебя узнать.
– Нет, мы не знакомы!
– Ерунда! Она же сто раз могла тебя видеть вместе с Матильдой!
Но я не стала слушать, а вылезла из машины. И в этот момент из подъезда выбежал мужчина. При виде его Додонова тоже вылезла. Я тут же щелкнула «Полароидом». Теперь я смогу предъявить фотографию Мотьке, и она скажет, кто этот человек. Да, мы не зря поехали… Додонова тем временем о чем-то говорила с мужчиной, и видно было, что она нервничает. Потом она открыла сумку и вытащила оттуда пачку денег. Я сделала еще один снимок. Мужчина выхватил деньги, чмокнул ее в щечку и скрылся в подъезде. А она села в машину и на мгновение словно задумалась. Я бросилась к джипу.
– Видел? Она дала ему денег!
– Ты знаешь его?
– Нет, ни разу не видела. Но я его сняла… Вот!
Снимок был уже готов.
– Дай взглянуть!
Я протянула ему фотографию.
– Типичный алкаш… Ася, мне это не нравится! Надо что-то делать! Подумай, она дала ему деньги…
– Да! И как бы не за Мотькину жизнь, – с ужасом выговорила я.
– Но с другой стороны… Она сделала это открыто, ее мог кто угодно видеть… Значит, она не боялась. Все-таки деньги за убийство человека обычно передают без свидетелей.
– А может, она чересчур хитрая и думает: я передам деньги на виду у всех, и меня никто не заподозрит!
Но тут красная машина тронулась с места. Мы двинулись за ней на почтительном расстоянии.
– Ася, когда возвращаются Федор и Лика?
– Через неделю… А что?
– Нет, просто… Это надо бы поручить Федору. Ася, я ужасно волнуюсь! Эта Додонова охотится на Матильду!
Мы, конечно, постараемся не спускать с нее глаз, но…
Послушай, а кроме этой истории с наездом и со сломанным мостиком ничего больше не было, а?
Я молчу, собираюсь с мыслями, меня трясет от страха.
– Было, Олежек, но…
– Что было? Говори скорее!
Я рассказываю ему про странную болезнь помрежа Гули и про упавшую рядом с нами сосульку.
– А больше ничего?
– Вроде нет. Ой, Олег, а помнишь, Федор нас познакомил с Иваном Ивановичем?
– Да. Ты предлагаешь обратиться к нему?
– Не знаю…
– Вообще-то он, по-моему, из ФСБ, это не его дело…
Хотя, он может посоветовать, к кому обратиться… Считаешь, надо ему позвонить?
– По-моему, стоит… Слишком страшно!
Олег достает из кармана записную книжку и протягивает мне.
– Посмотри его телефон на И.
Я сразу нахожу запись: Ив. Ив, и номер телефона.
– Возьми сотовый и набери номер, – командует Олег, – говорить я буду сам!
Однако говорить не с кем. Ивана Ивановича нет в Москве.
– Черт, и куда их всех носит! – ворчит Олег.
Между тем Додонова подъехала к зданию телецентра в Останкине, заперла машину и направилась к проходной.
– Все. Дохляк! – заметил Олег. – Она тут может проторчать до вечера. Что будем делать?
– Знаешь, мне кажется, главное мы выяснили. Она дала денег кому-то в театре. Вряд ли сегодня она будет что-то еще предпринимать.
– А Матильда когда в театр идет?
– Сегодня она свободна!
– Совсем?
– Совсем!
– Тогда поехали к ней, покажем фотографию и в зависимости от того, что она скажет, будем действовать!
– Олег, но только нельзя ей говорить про деньги…
Она так испугается!
– Ась, ты знакома с режиссером?
– Немного. А что?
– Может, просто пойти к нему и все рассказать?
– Нет, тогда лучше не ему, а их администратору, Якову Леонидовичу. Он чудесный мужик… Но все же давай сперва покажем Мотьке фотку… Надо только что-то наврать…
– Зачем? Чтобы не пугать ее?
– Именно!
– В таком случае ты скажи… Что решила снять всех… Да нет, Ася, врать не стоит! Матильда и сама уже что-то подозревает и лучше нам сказать ей всю правду.
Тогда она будет осторожнее, и сама скажет, стоит ли нам самим этим заниматься или лучше обратиться к этому Якову… Да и вообще, она хоть и хрупкая с виду, а характер у нее дай бог, или вернее, не дай бог! Поехали сейчас к ней и все скажем начистоту. Она выдержит, я уверен. А от вранья только хуже будет.
– Да, ты прав! Едем, пока Матильда дома. А то она собиралась сегодня ехать к маме.
– Позвони ей и предупреди, что мы едем.
– Хорошо. Только мне влетит!
– Из-за меня?
– Конечно!
– Не беда! Выдержишь!
– Уж как-нибудь!
И я позвонила Мотьке.
– Алло! Не спишь?
– Аська! Ты где? Я тебе звонила, тетя Липа сказала, что ты с Олегом куда-то поехала. – В ее голосе прозвучала ревность.
– Да! И мы должны срочно тебя увидеть. Через четверть часа будем у тебя. Жди!
И чтобы не слушать Мотькиных воплей, я отключилась. Когда мы свернули на нашу улицу, Олег вдруг притормозил.
– В чем дело? – удивилась я.
– Ась, я, пожалуй, не пойду к Матильде, – смущенно проговорил он.
– Почему это?
– Она разволнуется, рассердится… Ты лучше поговори с ней с глазу на глаз, а если я понадоблюсь, позвоните мне, я сразу примчусь.
– Олег…
– А я лучше покараулю эту дамочку, может, она там недолго проторчит, мало ли…
– Ты, что ли, боишься Мотьки?
– Я не ее, я за нее боюсь, – тихо сказал он.
Может, оно и к лучшему, подумала я. Вдвоем нам с Мотькой куда легче решать любые проблемы.
– Хорошо, – согласилась я.
– Но если что, звоните сразу!
– Обязательно!
Он подвез меня к Мотькиному дому и тут же умчался. А я поднялась наверх. При виде Матильды у меня душа ушла в пятки: она была бледная как полотно.
– Мотька, ты заболела? – вырвалось у меня.
– Да, и притом очень тяжело! – мрачно ответила она.
– Что с тобой?
– Воспаление мозгов!
– Матильда, ты что?
– Ничего, правда. Ты не в курсе, кроме зрительных и слуховых, бывают осязательные галлюцинации?
– Что? – обалдела я.
– Осязательные галлюцинации бывают, ты не знаешь?
– Мотька, ты о чем?
– А вот сейчас мы проверим, я спятила или не совсем?
Она подошла к шкафу и достала оттуда сверток.
– На вот, погляди! – каким-то неживым голосом произнесла она.
Я осторожно развернула бумагу и чуть не завопила.
Там лежала толстая пачка долларов.
– Мотька, что это?
– Ага, значит, у меня не глюки? Ты их тоже видишь?
– Матильда, откуда?
– Ты у меня спрашиваешь?
– А у кого же?
– Мне тоже это здорово интересно!
– Где ты их взяла?
– Где? Там, где они и были сначала… В чемодане со старьем.
– А ты зачем туда полезла?
– Меня мама попросила привезти ей мою старую цигейковую шубку, она Игорьку одеяло тепленькое из нее сделает… Ну и вот..
– Это Степанида! Ее рук дело!
– Но как? Как она смогла их достать? Хотя я понимаю, что, кроме нее, некому. Аська, а ведь она бандитка самая настоящая… И ведь наверняка не одна действовала… Ты ж сама говоришь, тебе мужик какой-то звонил…
– А ты их.., считала?
– Ага, там одиннадцать тыщ шестьсот…
– Одиннадцать шестьсот? А ведь было одиннадцать четыреста, значит, она двести баксов еще добавила…
– Ну и что теперь делать прикажешь? Промолчать?
Притвориться, что я ничего не знаю? И ведь как ловко все провернула и даже алиби себе обеспечила. Мол, была у тети Вари и шоколадку мне от нее привезла… Помнишь, кино такое было – «Криминальный талант»? Вот Степанида тоже такой талант, только той девке лет двадцать было, не меньше, а этой бестии – двенадцать! Ну и что мне теперь с ней делать, Аська? Я не хочу, чтобы она тут жила, я боюсь…
– Чего?
– А черт ее знает, если она на такое способна…
А завтра она решит, что я ей мешаю, и отравит меня…
– Ну ты и скажешь! Она же не подлая, просто ей деньги на мозги подействовали…
– Как это не подлая? Еще какая подлюка! Это ж надо, позвонить тебе и сказать, что меня похитили? По-твоему, это не подло?
– Мотька, но как же она догадалась, что деньги не украли?
