– Ты думаешь?
– Думаю!
– А может, ты и прав. Но тогда, значит, нам можно жить спокойно и ничего не бояться?
– Конечно!
– Митька, может, ты гений!
– Все возможно!
И мы счастливо рассмеялись. Я вдруг полностью поверила Мите.
Глава 11
Слежка необходима
Мы еще погуляли, а потом Митька сказал, что ему пора. У него еще есть работа. Он проводил меня до дому и убежал.
– Асюта, тебе тут Валерик обзвонился, – сообщила тетя Липа.
– Ладно, я ему звякну!
И тут же зазвонил телефон. Это был Валерка. Я пошла с телефоном к себе в комнату.
– Аська! Я ничего не понимаю!
– Подожди, Валер, ты ни в чем не виноват!
И я изложила ему Митину версию происшедшего.
– То есть ты считаешь, что они выследили меня и сумели разгадать шифр?
– А почему бы и нет? Вдруг у них какой-то прибор есть, дальнего видения? Или просто очень сильный бинокль?
– Это мне в голову не пришло… Но почему они пошли за мной?
– Вероятно, видели тебя со мной как-нибудь…
– Да, похоже на то… Но ты ведь не думаешь, что я их взял, эти деньги? – дрожащим голосом спросил Валерка.
– Да ты что, с ума сошел?
– Спасибо, Аська!
– Не за что, чудак-человек! Еще не хватало своих подозревать.
– Тогда ладно, мне легче стало!
– Ну и хорошо!
Простившись с Валеркой, я позвонила Степаниде и попросила сказать Мотьке, чтобы позвонила мне, как только придет?
– А шо случилось?
– Ничего не случилось, просто хотела с ней поговорить.
– А… Ладно, передам.
На меня вдруг навалилась такая усталость, как будто я одна разгрузила вагон бревен. Я пошла к тете Липе и сказала, что хочу поспать.
– И хорошо! У тебя усталый вид. Ты, Асюта, не вались на диван, а разденься и ляг в постель. Вот это будет отдых.
– Правильно, тетя Липочка! – согласилась я.
И вправду, я разделась и легла в постель. Ох, какое блаженство. Я закрыла глаза в надежде заснуть, но не тут-то было! Мысли в голове жужжали, как пчелиный рой.
И вдруг я подумала – а ведь мы сами предопределили судьбу этих денег. Мы притворились, будто их у нас украли, и их украли взаправду. Недаром говорят, нельзя притворяться больным – заболеешь! То же самое случилось и с нами.
Через час мне позвонила Матильда.
– Привет, ты меня искала?
– Да. Ты уже дома?
– Нет, я в театре, просто я позвонила домой, а Степанида мне сказала, что я тебе нужна. Аська, что у тебя с голосом?
– Матильда, деньги пропали!
– Какие деньги? – не поняла она.
– Твои! То есть не твои, а эти… Из камеры хранения!
– Как пропали? – опешила Матильда. – Куда?
– Мотька, я сегодня встречалась с Митькой, и мы решили, что…
– Подожди… Их что, больше нет?
– Нет. Понимаешь…
– Слава богу! Я счастлива, Аська! Это такое облегчение! На нет и суда нет! Все!
– Матильда, я хочу объяснить…
– Ты дома? Никуда не уходишь?
– Нет.
– Тогда жди, меня сейчас Журик к тебе подбросит.
И ты мне все спокойно расскажешь. Господи, вот радость-то!
Странная Мотька. Еще утром она собиралась купить на эти деньги компьютер для Степаниды, а сейчас…
Вскоре она явилась. Открыла ей тетя Липа.
– Здрасте, тетя Липа!
– О! Мотечка! Как дела?
– Лучше не бывает!
– Рада слышать! Ты небось голодная?
– Пока нет, спасибо.
– Ладно, вы болтайте, а через полчаса у меня будет готов пирог.
Мы закрылись у меня в комнате, и я все выложила Матильде.
– Значит, вы придумали упрятать эти денежки у меня, под самым носом у Степаниды? Ничего не скажешь, светлая мысль. Но господь не допустил! И Митька, конечно, прав, они уперли у нас эти бабки умно и тихо.
Я так рада, Аська, ты себе даже представить не можешь… У меня все время было ощущение, будто это не Степанида, а я их уперла…
– А я сначала так огорчилась, ужас просто, но потом Митька меня убедил. А вот Валерка жутко расстроился.
Ему кажется, что его могут заподозрить.
– Глупость какая! А знаешь, Аська, давай на радостях в нарды сыграем. Так давно не играли…
– Давай! – обрадовалась я.
Мы поиграли в нарды, потом попили чаю с лимонным пирогом.
– Хорошо, завтра мне в театр не надо, – сказала Мотька.
– Выходной? – спросила я.
– Нет, просто Меркулов считает, что мне надо денек передохнуть… Я завтра к маме съезжу, а то уже целую неделю ее не видела, на Игорька погляжу, а потом еще дома кое-что сделать надо, я же целыми днями в театре, запустила все… Ну ладно, я пойду. А то там Степанида одна и вообще…
– Я тебя провожу с Лордом!
– Отлично!
Когда мы вышли на улицу, Мотька вдруг сказала:
– Ой, я совсем забыла тебя спросить… Ты не помнишь, вот когда на нас красная машина летела…
– И что?
– Ты тогда не заметила, висела там на лобовом стекле зеленая обезьянка?
– Я не помню!
– А вот мне кажется, что висела…
– Ну и что?
– А то… Я видела нынче возле театра эту обезьянку и сразу даже не поняла…
– Матильда, ты что, заговариваешься? Как ты могла разглядеть тогда какую-то обезьянку?
– Думаешь, не могла?
– Конечно, нет! Я вот ничего не заметила…
– Ну, может, мне приснилось…
– Где же ты эту обезьянку видела?
– В красной «Мицубиси».
– А номер не заметила?
– Почему, заметила. У-232 ка.
Это был номер машины, принадлежащей Додоновой.
Вот уж поистине, «покой нам только снится»!
– Аська, ты чего побледнела?
– Я не знаю… Разве я побледнела?
– Еще как! Тебе что, эта машина знакома?
– Номер знаком, а вот обезьянку я не замечала…
– А чья это машина?
– Мотька, это машина… Додоновой.
– Что? – ахнула Матильда. – Додоновой?
– Да.
– Ты уверена?
– Уверена!
Мотька подавленно молчала. Потом произнесла каким-то неживым голосом:
– Я думала, такое только в кино и в книжках бывает… Господи, Аська, неужели она так меня ненавидит, что хочет убить?
– Мотька, но ведь с тех пор ничего не было… Скорее всего это случайность… Знаешь, как бывает… На нас чуть не наехала красная машина, и у Додоновой красная… Вот и все. В Москве, знаешь, сколько красных иномарок.
– Нет. Теперь я твердо знаю, это она… Сводит счеты. Как страшно, Аська…
– Моть, погоди паниковать, про нее все неплохо говорят, и мама, и Митька.
– При чем тут Митька?
– При том, что Додонова близкая подруга его тетки.
Он ее хорошо знает.
– Это еще ничего не значит. А вот что ты скажешь…
У нас в театре сегодня тоже кое-что случилось, и теперь я, кажется, понимаю…
– Что случилось? – холодея, спросила я.
– Мы репетируем в декорациях… И там на заднем плане есть мостик, такой красивый кружевной мостик.
И по ходу спектакля я на нем стою, а потом начинаю танцевать…
– И что?
– А то, что он подломился. Хорошо, я успела спрыгнуть. Меркулов так орал на рабочих сцены… Дядя Леша, это один из них, сказал, что.., кто-то, видимо, подпилил доску. А Меркулов сказал, что это бред, что они просто хотят оправдать свою нерадивость…
– Я тоже думаю, что это бред. Неужто ты считаешь, что Додонова пробралась в театр и подпилила доску? Да еще и машину возле театра оставила? Да если б она это сделала, никто бы ее машину не увидел!
– А если она именно на это и рассчитывала. Мол, если я оставлю машину, никто меня не заподозрит!
– Ну, это уж слишком… Матильда, помнишь, когда мы ходили на «Бешеные деньги», ты тоже приметила эту машину?
– Ну?
– Обезьянка была?
– Не помню. Но я тогда не обратила внимания…
– Ладно, я узнаю!
– Как ты это узнаешь?
– Валерку спрошу. Он наверняка ее заметил, если бы она была.
– Понимаешь, я как ее увидела, меня будто что-то стукнуло… И я вспомнила. Ладно, подруга, я пойду.
Мне и вправду надо отдохнуть, выспаться, может, все и пройдет. Наверное, я так боюсь премьеры и вообще…
Мне уже невесть что мерещится. Ведь в жизни из-за роли не убивают, правда же?
– Конечно! А я что говорю!
На этом мы расстались. Дома я первым делом позвонила Валерке. И спросила, была ли на лобовом стекле зеленая обезьянка.
– Была! – твердо ответил он. – Такая смешная, с длинными руками… А ты ее не заметила?
– Я? Нет. А вот Матильда утверждает, что заметила ее еще тогда, когда машина мчалась прямо на нас.
Я, правда, не знаю, как там можно было что-то заметить, но…
– Знаешь, говорят, что в момент большой опасности человек невольно многое замечает, но потом просто не помнит. А вчера Матильда увидела обезьянку и вспомнила. Аська, мы должны заняться Додоновой. Пока не поздно!
Я рассказала ему о происшествии в театре.
– Ну, что я говорил! Мы обязаны спасти Матильду!
– Валер! Ты случайно горячку не порешь?
– Я? Неужели ты сама не видишь? Для меня как будто последняя картонка в паззл легла на место. Понимаешь, что я хочу сказать?
– Да, но…
