— Да не надо всё тащить с собой! Достаточно загрузить вещи по капсулам. Они переместятся вместе со всем содержимым! — уверенно ответил я. — Я у СИПИНа спрашивал!
— И людей переместят? — удивилась Кострома.
— Если ты про Трибэ и Аню, то переместят, — кивнул я. — Только их капсулы останутся. Но это уж они сами — потом, как очнутся…
— Ну тогда вопрос решён! — Сочинец радостно шлёпнул себя рукой по колену, одновременно поднимаясь. — Постарайся только уложиться до завтрашнего утра! Лучше вообще, конечно, чтобы ты сегодня вернулся...
— Если ещё охотиться, то сегодня не успею! — признался я. — Но завтра с утра, как штык!..
Собственно, на этом моё участие в скуке смертной, по-умному обзываемой «организационной работой», закончилось. Ну не люблю я это дело! Сколько раз приходилось заниматься — столько раз волком выл от скуки. Поговори с тем, уговори того, организуй это… Процесс управления людьми — это, к сожалению, не отправка юнитов в компьютерной стратегии.
Люди почему-то имеют своё мнение, упрямые сволочи! Они считают себя самостоятельными, способными принимать решения и имеющими независимое мнение. И самое страшное, что они, похоже, правы.
А я — человек мирный, добрый… Хочу просто власти — и никаких обязанностей. Вот… Поэтому пока могу — буду избегать организационной работы всеми силами. Лучше, и в самом деле, попробую на охоту сходить. Что-то мне в тот момент подсказывало, что навыки охоты мне ещё долго пригодятся.
Поэтому, договорившись с Мелким, я забрал питомцев и направился в лес.
Охотиться.
— И ты реально думаешь типа завалить кого-то? — поинтересовался Мелкий, пока мы пробирались вдоль ручья, стекавшего по промоине. — Вано, я вот ваще чот сомневаюсь в нашем успехе!
— Ты не сомневайся! Ты действуй! — отрезал я. — Сейчас переговорим с голубоглазыми, чтобы они на нас добычу гнали. И устроим тут…
— Смотри, чтоб они тебя с добычей не попутали! — проворчал гопник. — Откусят жопу, будешь потом лечить…
Я отвечать не стал. Мелкий почему-то боялся моих питомцев до дрожи в коленях. Из-за этого и недолюбливал их. Так что мнение у него было предвзятое.
— Вано! Вано, стой! — Мелкий снова подал голос. — Вано, мне тут это… Погадить надо!
— Блин, Мелкий! — возмутился я. — Ну почему так вовремя-то?!
— Ну ваще чот приспичило, братан! — виновато ответил тот.
— Ну тогда бегом в кусты! — решил я. — Только… Стой!..
— Чего? — Мелкий уже рванул в заросли, но послушно остановился.
— Надо кусты проверить! И зверюг привлечь к патрулированию! — пояснил я. — А то мало ли что… Сам меня откушенной жопой пугал!..
— А! Точняк, братан! — обрадовался гопник. — Жопу надо беречь!
Питомцы успели далековато учесать. Но, заметив, что нас за спиной нет — вскоре вернулись. Я объяснил шрамированному, в чём дело и что от них требуется. Фыркнув, тот повернулся к сёстрам, и все трое, не сговариваясь, рванули под сень деревьев.
Мы с Мелким тоже зашли в лес, но неглубоко. Прочесали окрестные заросли. Проверили, чтобы нигде не притаились опасные черви и прочие гады. Пока Мелкий, тихо матерясь, возился со своим трико, я стоял у реки и поглядывал по сторонам, думая о высоком...
Например, о том, что наше поколение привыкло в туалете чувствовать себя в безопасности. Даже там, где ещё каких-то пятьдесят лет назад в унитазе можно было обнаружить змею или мелкую ящерицу — теперь всё стало безобидно и цивилизованно.
А тут кругом первозданный лес, дикость, природа, чтоб её!.. Мы об этом иногда забываем… А природа — такая рациональная пакость, которая, даже если ты ещё не встроен в цепочки поедания одного вида другим, сама готова тебя в них встроить. Так сказать, принудительно. И не факт, что матушка-природа закинет человека на вершину пищевой пирамиды. Это право ещё требуется отстоять…
От размышлений меня отвлёк шрамированный, который выскочил из леса с глазами, полными ужаса. И принялся подвывать, шипеть и нервно фыркать.
— Чего он там? А?.. — обеспокоился из кустов Мелкий.
— Ты чего? — спросил я у шрамированного, но тот так переволновался, что не мог послать никаких дельных образов в мою голову.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Гроза и молнии, камнепад, старый зверь, бурный речной поток, восход или закат… Снова закат или восход… Я никак не мог поймать общее в этой ассоциативной цепочке. И только когда над лесом пронёсся протяжный гул, я наконец-то понял, что объединяло все мыслеобразы!..
Неизбежность!
А в случае неизбежной беды надо бежать!
— Мелкий, беги!.. — рявкнул я, сам кидаясь вверх по склону.
— Да какое беги, ля! Я ж ещё гажу! — голосом очень занятого человека возмутился тот.
— На ходу догадишь! — заорал я, меняя направление и бросаясь к кустам.
— Да ты спятил! — обиделся гопник. — Вано, так реально нельзя!
Земля вздрогнула. Воздух зашелестел ветерком, далеко разнося низкий протяжный то ли выдох, то ли стон: «О-о-о-о-о-о-о». А потом в нос ударил запах гнили. На лес упала тень…
Я вскинул взгляд. И успел рассмотреть большую голову размером с теплоход, которая приближалась к земле сверху, раскрывая невероятных размеров пасть…
А в следующий момент я влетел в кусты, заставив Мелкого испуганно заорать. Он, видно, и так весь извёлся от беспокойства, а тут ещё какая-то нервная туша ломится.
— Вано! Ять! — вскрикнул он. — Ваще чот напугал!
— Быстрее просрёшься! — заорал я в ответ. — Беги, дурак!
Я почти добежал до него. И уже как раз начинал тормозить. Собственно, я ещё и сам не понимал, куда улепётывать… И никаких идей по этому поводу у меня не было.
— Да кто это на ходу делает, долдон?! — возмутился Мелкий.
— Ты! — решительно заявил я.
А потом вцепился мёртвой хваткой в приспущенное трико Мелкого, натягивая его назад.
— А-а-а-а! Ты чё творишь?! — тот пытался брыкаться, но не слишком удачно.
А я уже тащил его прочь, не оглядываясь. И только по крикам гопника догадался, что всё делаю правильно. Потому что возмущение в голосе Мелкого как раз сменилось ужасом:
— Беги! Не останавливайся! Беги, ля!..
На мгновение стало темно, как вечером: видимо, нас накрыла исполинская тень. А потом где-то сзади раздался треск деревьев. И удар по земле, заставивший меня на секунду потерять равновесие.
— Не стой! — как блажной, надрывался Мелкий. — Беги!.. Уноси меня, братан!
Я резко развернулся, стараясь не слушать истерику гопника. А заодно не вдыхать запахи его ужаса, которые были ого-го как ощутимы на столь близком расстоянии.
И увидел, как огромный язык сметает в огромную же пасть участок леса чудовищных размеров…
После чего рванул обратно, в сторону исполинской пасти, заодно выпустив Мелкого.
— За мной! — решительно крикнул я.
— Вано! Стой! Подожди! — гопник, одновременно пытавшийся расправить трико и скакать наравне со мной, выглядел бы комично. Если бы не было так страшно.
Нет, я не шёл в самоубийственную атаку. И не собирался геройски помереть. Я собирался выжить. А самые высокие шансы на выживание были где? Правильно! Там, где нет растительности. А в лесу она везде.
Но только не там, где её уже съели…
— Вано! Куда ты?! — орал гопник, тем не менее, успешно меня преследуя. — А-а-а-а-а! Оно движется на нас!
— Быстрее!!! — выдохнул я.
И даже умудрился показать пример, ещё больше ускорившись:
— А-а-а-а-а-а!
— А-а-а-а-а-а-а!
Как же сложно бежать, не сворачивая, к огромной пасти и такому же огромному языку… Прямо навстречу! Понимая, что в любой момент язык сделает круговое движение — и ты, вместе со стволами деревьев, отправишься в не слишком долгое, но увлекательное путешествие. Прямиком по громадной пищеварительной системе.
Почему недолгое? Потому что, скорее всего, именно в пасти оно для тебя и закончится. А дальнейший путь проделают лишь твои бренные останки — которые, к сожалению, тобой быть никак не могут. Ведь тебя-то, как личности, в них уже не будет.
