Передний ряд неторопливо продвигался, окруженный громадным облаком пыли и воплей. Большая армия — штука очень неповоротливая, и подразделения, которые пытались прорваться вперёд и узнать, что, собственно, происходит, оказывались на пути у бегущих куда глаза глядят отдельных индивидуумов, которые сейчас мечтали только об одном: очутиться как можно дальше отсюда и зажить мирной крестьянской жизнью. Над полем яростно гудели гонги, командиры пытались отдавать приказы, но всё было тщетно. Ведь для того, чтобы выполнить приказ, нужно его сначала выслушать, а на это не было времени.
Коэн склеил самокрутку и чиркнул спичкой о подбородок.
— Отлично, — произнёс он, обращаясь к миру в целом. — А теперь пошли, займемся этой скотиной Хоном.
Облака над головой утратили свои пугающие очертания. Молнии сверкали всё реже. Но в небе ещё бродили зеленовато-чёрные, набухшие дождем тучи.
— Поразительно! — воскликнул Профессор Спасли.
Несколько капель ударились о землю, образовав в пыли широкие кратеры.
— Ага, — отозвался Коэн.
— Удивительнейшее явление! Воины, поднимающиеся из земли!
Кратеры сливались друг с другом. Капли следовали их примеру. Хлынул ливень.
— Кто его знает, — Коэн проводил взглядом пробегающий мимо обвалянный в пыли взвод солдат. — Может, здесь всю дорогу так.
— В смысле, это ведь точно по тому мифу, где человек посеял драконьи зубы и взошли страшные воины-скелеты!
— А вот в это я не верю, — покачал головой Калеб, когда солдаты исчезли в грязном облаке пыли и воды.
— Почему?
— Если сажаешь драконьи зубы, то должны взойти драконы. А вовсе не сражающиеся скелеты. А что на упаковке-то было написано?
— Откуда мне знать? В мифе об упаковке ничего не говорится.
— «Получите драконов» — вот что должно было быть написано на упаковке.
— Нет, мифам верить нельзя, — сказал Коэн. — Я-то знаю, о чём говорю. Ага… вон он, — ухмыльнулся варвар, указывая на всадника в отдалении.
Вся долина превратилась в бурлящую кашу. Красные воины были только началом. Союз пяти семейств и так был хрупок как стекло, а паническое бегство было моментально истолковано как хитро продуманное нападение. На Орду больше никто не обращал внимания. У неё не было ни раскрашенных вымпелов, ни гонгов. Она не была врагом в традиционном понимании это слова. Кроме того, почва превратилась в грязь, грязь покрыла всё вокруг, так что все от пояса и ниже стали одного и того же цвета, и уровень, с которого начиналась эта «боевая раскраска» каждой секундой повышался.
— Что будем делать, Чингиз? — спросил Профессор Спасли.
— Идём обратно во дворец.
— Зачем?
— Туда направляется Хон.
— Но здесь ведь происходят такие поразительные…
— Слушай, Проф, я видел ходячие деревья паучьих богов и больших зелёных зубастых тварей, — ответил Коэн. — Ты не поверишь, сколько на свете поразительного. Никакого изумления не хватит — верно, Маздам?
— Точно. У меня раз был случай: как-то в Скунде я погнался за пятиголовым козлом-вампиром, но меня хвать за руки и давай всякую лапшу на уши вешать: мол, нельзя, мол, вымирающий вид. Ага, говорю я, из-за меня-то он и вымирающий. Думаете, мне кто-нибудь спасибо сказал?
— Ха, — отозвался Калеб. — Да на тебя должны были молиться, из-за тебя ж появились все эти вымирающие виды, о которых теперь так заботятся… Эй, солдатики, а ну, кругом и шагом марш по домам!
Группа солдат, бегущих от красных воинов, затормозила в грязи, в ужасе посмотрела на Орду и кинулась прочь, теперь уже в другом направлении.
Маздам остановился, чтобы отдышаться. С бороды у него струями лился дождь.
— Не могу я так бежать, — сказал он. — Нет сил, а ещё приходится толкать Хэмиша в его коляске. Давайте-ка переведём дух.
— Чиво?
— Давайте — что?! — воскликнул Коэн. — О боги, вот уж не думал, что доживу до этого дня! Герой останавливается, чтобы отдохнуть? Разве Вольтан Неуязвимый когда-нибудь переводил дух?
— Вольтан уже отбегал свое. Он умер, Чингиз, — ответил Калеб.
Коэн нахмурился.
— Что, старик Вольтан?
— А ты не знал? И Дженкинс Бессмертный тоже.
— Дженкинс не умер, я встречался с ним только в прошлом году.
— Да, но сейчас он мёртв. Кроме нас, все герои умерли. И насчёт себя я тоже не уверен.
Расплескивая грязь, Коэн бросился вперёд, схватил Калеба за рубаху и рывком оторвал от земли.
— Ну а Хрун? Не может быть, чтобы он тоже умер. Он вдвое моложе нас!
— Последнее, что я о нём слышал, это что он устроился на работу. Теперь он сержант в какой-то Страже.
— Сержант Стражи? — не поверил свои ушам Коэн. — Хрун работает за жалованье?
— Угу.
— Но… Как же можно? Неужели правда жалованье!
— Он говорил, может, в будущем году его повысят до капитана. А ещё сказал… сказал, что потом будет получать пенсию.
Коэн ослабил свою хватку.
— Не много нас осталось, Коэн, — сказал Маздам.
Коэн резко повернулся к нему.
— Ну ладно, но ведь нас никогда много и не было! И я не собираюсь умирать! Я не позволю всяким сволочам вроде Хона захватить мир. Он же понятия не имеет, что такое быть вождем! Отребье. Вот как он называет своих солдат. Отребье. Всё это очень похоже на ту мерзкую цивилизованную игру, которой ты учил нас, Проф!
— Ты о шахматах?
— О них. Пешки предназначены для того, что бы их убивал противник! А король тем временем прогуливается в тылу.
— Да, но противник ведь ты, Коэн.
— Согласен! С этим — да, согласен, но я не пихаю людей впереди себя, не прикрываюсь ими, чтобы их убивали вместо меня. И я никогда не использую луки и эти песьи штуковины. Я убиваю только с близкого расстояния и своими руками. Армии? Вся их гнилая тактика? Есть только один способ сражаться — это когда всё разом бросаются в атаку, размахивая мечами и вопя во всю глотку! Ну все, хватит тут разлёживаться, нас ждет Хон!
— Утречко выпало нелёгкое, Чингиз, — сказал Малыш Вилли.
— Это не оправдание!
— Мне нужно в уборную. Это всё из-за дождя.
— Сначала надо взять Хона.
— Хорошо бы он прятался в туалете.
Они достигли городских ворот. Которые были заперты. Со стен на Орду смотрели сотни людей — как простых граждан, так и вооруженных стражников.
Коэн погрозил им пальцем.
— Дважды повторять не буду, — заявил он. — Я вхожу в город, ясно? Выбирайте сами — лёгкий способ или тяжёлый!
Бесстрастные лица обратились вниз, на костлявого старика, потом, как подсолнухи, снова поднялись. Люди посмотрели на долину, где вельможи дрались друг с другом и, охваченные ужасом, с терракотовыми воинами. Вниз. Вверх. Вниз. Вверх.
— Отлично, — заключил Коэн. — Но потом не говорите, что я вас не предупреждал.
Он взмахнул мечом и чуть присел, готовясь нападать.
— Подожди, — Профессор Спасли дотронулся до руки Коэна. — Слушай…
Из-за стен донеслись крики, путаные угрозы, после чего опять раздались крики. Затем кто-то издал отчаянный вопль. Потом ещё один.
Ворота распахнулись, из-за них выглядывал и испуганные лица городских жителей. Коэн опустил меч.
— Ага, — сказал он, — всё-таки вняли голосу рассудка, да?
Дыша с присвистом, Орда проковыляла сквозь ворота. Толпа в молчании провожала их взглядами. На земле лежали несколько мёртвых стражников. Остальные стражники, очевидно, быстренько сбросили мундиры и выбрали светлое будущее на Гражданском проспекте, где вероятность быть забитыми насмерть разгневанной толпой существенно ниже.
Лица поворачивались вслед за Коэном, будто подсолнухи, следующие за ходом солнца. Коэн словно бы не замечал этого.
— А Толпила-Силач? — произнёс он, обращаясь к Калебу.
— Мёртв.
— Не может быть. Пару месяцев назад я его видел, он был здоров как бык. Как раз собирался в новый поход.
— Мёртв.
— Но что с ним случилось?
— Ты про Ужасного Человекоядного Клапского Ленивца слышал?
— Про того, который якобы сторожит гигантский рубин сумасшедшего змеиного бога?
— Про него. Ну так вот… он с Толпилой и случился.
Толпа расступилась, открывая дорогу Орде. Кто-то попытался выкрикнуть что-то приветственное, но на крикунов сразу зашикали. Такое молчание Профессор Спасли слышал только в самых богобоязненных храмах[86].
Однако на поверхность настороженного молчания подобно пузырям в стоящей на огне кастрюле с водой то и дело всплывал тревожный шепоток.
— Красная Армия. Красная Армия, — шуршало над толпой.
— Ну а Органди Лупилло? Я слышал, он живёт себе не тужит в Очудноземье.
— Мёртв. Отравление тяжёлыми металлами.
— Это как?
— Три меча в брюхо.
— Красная Армия!
— А Головоруб Мунго?
— Пропал без вести в Скунде.
— Пропал без вести?
