Ты согласишься, что это парень с большим ртом, большим эго и опасным чувством неуязвимости?
— Да, согласна, — сказала Робин.
— Хорошо, тогда. Я думаю, есть большая вероятность, что Оливер продемонстрировал свои знания о биткойне, даркнете и криминально связанных изготовителях латексных масок на частном канале, чтобы впечатлить Аноми. Братья Пич, должно быть, много подлизывались к Аноми, чтобы их сделали модераторами.
— Что — так ты думаешь, что Аноми научился некоторым трюкам “Халвенинга” непосредственно у Оливера?
— Да, думаю — и если это так, то он был опасен для Аноми. Оливер мог бы засвидетельствовать, что Аноми обладал этими знаниями, потому что именно он передал их им.
Робин снова открыла рот, чтобы заговорить, и снова Страйк правильно прочитал ее мысли.
— Слушай, я знаю, что это спекуляция, но одно мы знаем точно: как только Аноми и члены “Халвенинга” вступили в прямой контакт, произошла внезапная перемена в способах нападения на людей.
Манера поведения “Хальвенинг” была хорошо отлажена еще до того, как они вошли в эту игру: маски для слежки, бомбы для списка прямого действия и преследование в Интернете для косвенного списка — именно так должна была умереть Эди. Ее должны были довести до такого состояния, чтобы она покончила с собой. Халвенинг — не практическая организация. Все их убийства совершались на расстоянии: посылали бомбы по почте, разжигали толпы в Интернете.
Затем, ни с того ни с сего, мы получаем два убийства и два покушения на убийство, которые не соответствуют шаблону: три ножевых ранения и толчок с железнодорожной платформы, все совершены человеком в маске, который, как я предполагаю, исходя из убежденности полиции в том, что это все терроризм, был идентифицирован как дело рук изворотливого парня в Германии, связанного с Халвенингом.
Затем мы получаем бан ЛордДрека сразу после того, как Оливер врезался в железнодорожные пути. Почему это произошло так быстро после попытки убийства? Я думаю, это было сделано для того, чтобы Чарли не смог начать разглагольствовать о попытке убийства Аноми в Игре Дрека.
— Это подходит, — осторожно признал Робин, — но…
— Я все время возвращаюсь к вопросу, почему Халвенинг зарезал Блэя, — сказал Страйк. — Блэя не было ни в одном из их списков, и мы знаем, что он не был просто сопутствующим ущербом: его убили не потому, что он защищал Эди от нападавшего, а потому, что он опоздал и не дошел до нее. Что означали слова нападавшего “Дальше я обо всем позабочусь”, если это не относилось к мультфильму?
— Я не знаю, — призналась Робин.
— Зачем Халвенингу брать телефоны Джоша и Эди? Лучше бы они оставили их там, где они были. Там не было ничего, что могло бы их инкриминировать. Они просто обременяли себя предметами, которые связывали их с местом убийства. Забрать досье было бы логично, потому что его легко сжечь — но зачем мобильники?
— Я не знаю, — снова сказала Робин. — Но изъятие досье, конечно, имеет больше смысла, если это Халвенинг убил их.
— Не обязательно, — сказал Страйк. — Может быть, Аноми не знал, что там было, и думал, что забрал папку с фотографиями или новыми сюжетными линиями. Или, — сказал Страйк, — Аноми каким-то образом узнал о содержимом и не хотел, чтобы кто-то узнал, что в игру проникли террористы.
И зачем “Халвенингу” понадобился жесткий диск компьютера Бхардваджа? Опять же, они просто обременяют себя уликами. Было бы слишком поздно восстанавливать ущерб, если бы они думали, что он рассылал электронные письма с сообщением о том, что он считает их террористами. Но если убийцей был Аноми, исчезновение жесткого диска имеет смысл. Он пытался сделать так, чтобы никто не связал Морхауза с Бхардваджем. Как минимум, этот жесткий диск показал бы, что именно Бхардвадж кодировал игру. Не будем забывать, что у полиции нет ни малейшего доказательства того, что Викас выяснил истинную личность братьев Пич, но мы знаем, что он знал личность Аноми.
— Но…
— Допустим, Викас был убежден, что Аноми стоит за нападениями на Эди, Джоша и Оливера Пича. Что если Аноми заподозрит, что Викас собирается обратиться к властям?
— Но у нас нет доказательств того, что это произошло.
— Можете ли ты объяснить, каким ледяным тоном Аноми сообщил тебе, что Морхауз ушел прошлой ночью? Аноми знает, что Викас был убит, это было во всех новостях. Где шок и горе? Они якобы были друзьями. Как ты думаешь, то, как Аноми говорил о Морхаузе, было естественно, если он не имел никакого отношения к его убийству?
— Нет, — сказала Робин. — Не думаю.
Они оба пили, размышляя. Рядом с ними два подростка из семейной группы набирали текст на своих телефонах, не обращая внимания на родителей. Наконец, Робин сказала,
— Как ты думаешь, стоит ли провести небольшое исследование об Ученике Лепина? Я недавно просматривал его аккаунт. Сомневаюсь, что это нам много даст. Он просто анонимный маленький негодяй, который не любит женщин. — Но в интересах тщательности…
— Да, — сказал Страйк со вздохом, — если хочешь взглянуть, вперед. Лично я думаю, что у нас гораздо больше шансов получить то, что нам нужно от Папервайт, чем от Ученика Лепина. Должен быть шанс, что Морхауз рассказал ей, кто такой Аноми. Я собираюсь заняться Ясмин сегодня вечером. Навещу ее дома, застану врасплох. Если у нее сохранилась фотография Папервайт, это даст нам фору в поисках.
Бармен принес им два вегетарианских бургера.
— Почему у тебя нет чипсов? — спросил Страйк, глядя на тарелку Робин.
— Солидарность, — ответила она, улыбаясь.
— Но я мог бы взять немного, — вздохнул Страйк, беря свой нож и вилку.
Глава 91
Ее волосы откинуты назад по обе стороны
Лицо лишено прелести.
Теперь не было зависти, чтобы скрыть
То, о чем раньше не мог догадаться ни один человек на земле.
Оно образовывало колючий ореол
тяжелой неосвященной беды.
Мэри Элизабет Кольридж
По ту сторону зеркала
Нога Страйка доставляла ему гораздо больше хлопот, чем он хотел признаться Робин. Очередной приступ спазмов разбудил его этим утром, и горячая боль простреливала подколенное сухожилие каждый раз, когда он наступал на протез, напоминая ему, что оно предпочло бы иметь меньший вес, а в идеале — вообще никакого.
Будь у него выбор, он бы остался в отеле “Z” еще на одну
