Были представлены и Вторые Сыновья. Если бы Даарио был здесь, этот пир закончился бы кровью. Нет, заключенный мир никогда бы не убедил ее капитана позволить Бурому Бену вернуться обратно в Меерин и остаться в живых. Дени должна была поклясться, что семи посланникам и командирам не причинят никакого вреда, но и этого было недостаточно для юнкайцев. Они потребовали от нее заложников. Чтобы сбалансировать трех юнкайских вельмож и четырех капитанов наемников, Меерин послал в осадный лагерь семерых: сестру Хиздара, двух его двоюродных братьев, кровника Дени Чхого, ее адмирала Гролео, капитана Незапятнанных Херо, иДаарио Нахариса.
“Я оставлю своих девочек с вами,” сказал ее капитан, вручая ей свой пояс с мечом и позолоченными распутницами. “Бережно храните их для меня, любимая. Мы же не хотели бы, чтобы они посеяли кровавые раздоры с юнкайцами.”
Бритоголовый тоже отсутствовал. Первое, что сделал Хиздар после коронации, отстранил Бритоголового от командования Бронзовыми Бестиями, заменив его своим кузеном, пухлым и желеобразным Мархаз зо Лораком. Это к лучшему. Зеленая Милость говорит, что есть кровь между Лораками и Кандаками. Бритоголовый никогда и не скрывал своего презрения к моему лорду мужу. И Даарио…
Даарио стал еще более диким после ее свадьбы. Ее перемирие не устраивало его, еще меньше ему нравился ее брак, ну а обман дорнийцев ввергал его в ярость. Только вмешательство Серого Червя и его Безупречных сдержало его от убийства, когда Принц Квентин сказал, что другие вестеросцы присоединились к отряду Ворон Буревестников по приказу Принца Оборванца. Притворных дезертиров взяли под стражу в недрах пирамиды…, но гнев Даарио только разгорался.
Безопаснее держать его в заложниках. Мой капитан не был рожден для мира. Дени не могла допустить, чтобы он зарезал Бурого Бена Пламма, посмеялся бы над Хиздаром на глазах его придворных, спровоцировал бы Юнкайцев, или еще каким-либо способом разрушил бы соглашение, ради которого она отказалась от многого. Даарио был войной и врагом. С этого момента ей необходимо держать его подальше от своей постели, от своего сердца и самой себя. Если он не предаст ее, то овладеет. И она не знала, чего она боялась больше.
Когда с чревоугодием было покончено и убраны все объедки, чтобы по настоянию королевы отдать бедным, которые собрались внизу, высокие стеклянные фужеры наполнили пряным ликером из Кварта, темным, как янтарь. И начались развлечения.
Труппа с юнкайскими кастратами, принадлежащая Юрхазу зо Юнзаку, исполняла для них песни на древнем языке Старой Империи, их голоса были приятными и невероятно чистыми.
— Вы когда-нибудь слышали такое пение, моя любовь? — спросил ее Хиздар:
— У них голоса богов, разве нет?
— Да, — ответила она, — хотя интересно, не предпочли бы они остаться мужчинами.
Все артисты были рабами. Это была часть соглашения, что рабовладельцам дозволят привести своих невольников в Миирин без страха, что их освободят. В ответ Юнканцы пообещали уважать права и свободы бывших рабов, которых освободила Дени. Справедливая сделка, утверждал Хиздар, но она оставила во рту королевы мерзкий привкус. Она выпила еще один кубок вина, чтобы смыть его.
— Если тебе будет угодно, я не сомневаюсь, что Юкрхаз с удовольствием подарит нам певцов, — сказал ее достопочтенный муж. — Подарок, чтобы скрепить наш мир или украсить наш двор.
Он-то подарит нам этих евнухов, подумала Дени, а затем отправится домой и наделает других. Свет полон мальчиков.
Акробаты, появившиеся следующими, не тронули ее, даже когда сформировали из людей пирамиду в девять уровней, с маленькой обнаженной девочкой наверху. Это изображает мою пирамиду, задалась вопросом королева. Девушка наверху — это я?
Позднее ее коронованный муж повел своих гостей на нижнюю террасу, чтобы приглашенные из Желтого Города увидели Миирин ночью. С бокалами в руках, Юнканцы прохаживались по саду маленькими группами под лимонными деревьями и распустившимися ночью цветами, а Дени оказалась лицом к лицу с Бурым Беном Пламмом.
Он низко поклонился:
— Ваше Величество. Вы превосходны. Как и всегда. Ни один Юнканец даже наполовину на так прекрасен. Я подумал, что мог бы сделать вам свадебный подарок, но цены так высоки для старого Бурого Бена.
— Я не желаю принимать от тебя подарки.
— Один могли бы. Голову старого врага.
— Твою собственную? — спросила она снисходительно. — Ты предал меня.
— Если не возражаете, но сейчас говорить мне такие слова — это грубо.
Бурый Бен поскреб свою пятнистую серо-белую бороду.
— Мы перешли на сторону победителей, вот и все. То же самое мы делали раньше. Это не только мое решение. Я позволил моим людям выбирать.
— Значит они предали меня, ты это хочешь сказать? Почему? разве я плохо относилась к Вторым Сыновьям? Разве я обманула вас с оплатой?
— Ничего такого, — ответил Бурый Бен, — но дело не только в деньгах, Ваше Высокое Величество. Я понял это еще много лет назад, в мое первое сражение. Утром, после боя, я ходил между мертвыми, разыскивая трофеи, так сказать. Вышел на один труп, у какого-то воина с топором была полностью отрублена рука по плечо. Он был покрыт мухами, весь в корке запекшейся крови, может быть поэтому никто не тронул его, но на нем был шипованый камзол из хорошей кожи. Я подумал, что он хорошо подойдем мне, поэтому разогнал мух и срезал его с трупа. Проклятая штуковина была тяжелее, чем казалась. Под подкладку он зашил монеты на удачу. Золото, Ваша милость, чистое желтое золото. Достаточно для любого человека, чтобы жить, как лорд до конца дней. Но разве это помогло ему? Он был там, со всем своим золотом, лежащий в крови и грязи с его чертовой отрубленной рукой. И это был урок, понимаете? Серебро сладко и золото-наша мать, но как только ты умер, они стоят меньше, чем то дерьмо в котором ты лежишь умирая. Я сказал вам однажды, есть старые наемники и есть храбрые наемники, но нет старых храбрых наемников. Мои парни не собирались умирать, вот и все, и когда я сказал им, что вы не выпустите драконов против Юнканцев, ну…"
Ты считаешь меня поверженной, подумала Дени, и кто я такая, чтобы говорить, что ты ошибаешься?
— Я понимаю.
Ей следовало на этом закончить, однако ей было интересно:
— Ты сказал, столько золота, чтобы жить как лорд. Что ты сделал со всем тем богатством?
Бурый Бен рассмеялся:
— Я был молодым глупцом. Я сказал одному человеку, которого считал другом, а он рассказал нашему сержанту, и мои братья по оружию пришли и освободили меня от того бремени. Сержант сказал, что я слишком молод и только растрачу все на шлюх и все-такое. Он хотя бы разрешил мне оставить куртку, — он сплюнул. — М'леди, никогда не доверяйте наемникам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
