В отличие от этого элегантного фасада, расположенные в глубине здания мастерские напоминали пчелиный улей, в котором кипит бешеная деятельность. Здесь неустанно трудились лекальщики, закройщики, швеи и их помощницы. Пола вскоре поняла, что это был стиль мира моды – непрерывная безумная гонка за временем, чтобы успеть к сроку подготовить коллекцию или закончить платье для индивидуальных клиентов, которые всегда считают свой заказ самым срочным и важным.
Пола была поражена, узнав, какие меры безопасности принимаются для того, чтобы сохранить в тайне новую коллекцию сезона: окна помещений, расположенные в задней части здания, были забраны тяжелыми решетками, и прежде всего на новой работе она подписала договор, по которому обязывалась не разглашать сведений о новых моделях.
На следующий день мадам Мэттли повезла Полу в салон Видала Сассуна, чтобы сделать ей самую модную стрижку. В отличие от других модельеров, мадам не возражала против того, чтобы у ее девушек был различный цвет волос, но она настаивала на одинаковом стиле причесок. Видал Сассун закончил свою работу, и Пола лишилась своих длинных белокурых локонов. Ее головка приобрела четкие геометрические контуры, так что она едва узнала себя в зеркале. Среди богачей и знаменитостей, приходивших в салон прославленного мастера причесок, Пола узнала одну популярную певицу и не смогла сдержать радостного волнения. Здесь она впервые почувствовала, как приятно иметь все самое лучшее!
Пола ежедневно демонстрировала новые модели, медленно прогуливаясь взад и вперед перед клиентками, сидевшими на изящных тонконогих стульях, внимательно разглядывая опытным взглядом все детали туалетов. Иногда они приходили одни, иногда в сопровождении мужчин в галстуке бабочкой – чтобы те заплатили по счету! – догадалась Пола. Появление в салоне знаменитости всегда вызывало ажиотаж среди девушек, каждая из которых мечтала подцепить богатого мужа, а если бы у него к тому же был и титул, как у Али Хана, или же он был бы кинозвездой, вроде Омара Шарифа, то лучшего нельзя и пожелать!
Однако далеко не все, что приходилось делать Поле, привлекало ее. Предполагалось, что в отсутствие клиентов она будет выполнять кое-какую черную работу – бегать с поручениями, заваривать чай, распарывать швы или подшивку платья, даже пришивать пуговицы и крючки с петлями, и вскоре ее научили как следует делать это. Вначале Пола не очень-то ловко обращалась с иголкой, но быстро научилась работать аккуратно, чтобы, избави Бог, не навлечь на себя гнев швеи.
Ей пришлось овладеть и новыми маленькими хитростями своего ремесла – снимать пальто, чтобы оно аккуратно соскальзывало с плеч, а рукава ровно свисали и чтобы никто ни на миг не увидел изнанки модели, поскольку образцы нередко были без подкладки. Чтобы этому научиться, приходилось часами тренироваться на лестнице в общежитии, и остальные девушки глазели на нее, как на потерявшую рассудок.
Пола любила свою работу, но была одинока. Даже самые популярные девушки-модели быстро обнаруживали, что в этом мире, где процветала конкуренция и манекенщицы соперничали друг с другом, чтобы получить престижную работу и завоевать самых богатых и красивых мужчин, было значительно больше завистливой злобы, чем в провинции, – а ведь Пола была далеко не на первых ролях. Другие девушки не любили ее за красоту и высокомерие и не пытались завязать с ней дружеские отношения, ограничиваясь общением по работе, а лекальщицы и швеи, едва заканчивалась работа, спешили к своим семьям или дружкам. Большую часть свободного времени Пола проводила в одиночестве: гуляла, рассматривая витрины, ходила в театр кинохроники, где иногда по два сеанса кряду смотрела мультфильмы, то и дело заходила в кафе и бары, чтобы выпить чашечку кофе. Больше всего она любила бывать в кофейном баре на Бонд-стрит, потому что это было излюбленное место встреч всех, занятых в мире моды.
Когда Пола проработала в Доме моды Мэттли несколько месяцев, однажды в обеденный перерыв она отправилась в этот бар, чтобы, как обычно, выпить чашечку кофе и съесть салат с домашним сыром – только это она могла себе позволить теперь, когда было так важно не прибавить ни полдюйма к объему ее осиной талии. Она подошла с подносом к кассе, открыла сумочку и поискала кошелек. Его не было. Она лихорадочно перерыла содержимое сумки, проверила карманы, но безуспешно.
– Извините, я, по-видимому, потеряла кошелек… – объяснила она.
Девушка за кассовым аппаратом уставилась на нее тяжелым взглядом. Полу бросало то в жар, то в холод. Неужели его украли? Нет, она помнила, как доставала из кошелька чаевые в раздевалке у Мэттли, – должно быть, она его обронила там. Но как ей расплатиться теперь за кофе и салат?
– У вас затруднения? – раздался чей-то голос рядом. – Не беспокойтесь. Позвольте мне…
Пола с благодарностью оглянулась, и у нее перехватило дыхание, когда она узнала человека изящного сложения в черной водолазке и туго обтягивающих фигуру брюках.
– Глазам своим не верю! Неужели Гарри Оливер? Что ты здесь делаешь?
– Полагаю, то же, что и ты, Пола – подкрепляюсь, чтобы выдержать до конца дня. Позволь мне заплатить за тебя, а потом мы пообедаем вместе и расскажем друг другу о себе… конечно, если у тебя не назначено свидание.
– Нет, я свободна. – Пола подхватила поднос и отошла в сторону, очень довольная тем, что встретила знакомого. Гарри Оливер был молодым и весьма способным модельером. Она познакомилась с ним еще тогда, когда он приезжал в их городок, чтобы организовать демонстрацию моделей готовой одежды одного из известных модельеров, у которого он начинал работать. Целую неделю они работали бок о бок, делились друг с другом кофе из термоса и сигаретами, и Пола полюбила этого немного странного субтильного мужчину, который по самой своей природе не претендовал на нее и не представлял для нее угрозы. Гарри следовало бы родиться девушкой, иногда думала Пола. Он был на полголовы ниже ее, с вьющимися белокурыми волосами, голубыми, как у ребенка, глазами и длинными густыми ресницами, которые были предметом зависти каждой знавшей его женщины.
– Может быть, сядем там, в уголке? – предложил Гарри. Он шел впереди, и его стройные бедра в узких брюках изящно покачивались, когда он пробирался между столами.
Они разгрузили свои подносы и уселись.
– Рассказывай, что ты делаешь в Лондоне, Пола? Кроме того, что теряешь кошельки, – спросил он, лукаво улыбаясь.
Пола все ему рассказала.
– А ты? Ты больше не работаешь у Карнеги? Гарри отрицательно покачал головой. На его лице появилась улыбка.
– Нет. Теперь я работаю в Доме моды Оливера.
– Дом моды Оливера… – Пола вскрикнула, начиная все понимать. – У тебя свой собственный Дом моды? Ты стал независимым модельером, Гарри?
– Именно так. Конечно, пока я в самом начале пути, но я еще развернусь. Бабушка оставила мне небольшое наследство, и я решил вложить деньги в хороший бизнес.
– Не слишком ли это рискованно? – спросила Пола. Он пожал плечами.
– Возможно. Но мне хочется работать для себя. Создавать модели для других было интересно и, не скрою, я хорошо зарабатывал, но мне всегда хотелось быть свободным, иметь собственное дело… и видеть свое имя на этикетках. У меня есть кое-какие связи – с людьми, с которыми я познакомился, когда работал у Карнеги, – и все они одобрили эту идею. Поэтому я решил перебраться в Лондон и открыть Дом моделей. Я как раз сейчас присматриваю подходящее помещение неподалеку от дома Мэттли. Если получится, то мы будем соседями, Пола.
– Как тесен мир! А я ничего и не знала об этом, сказала Пола, удивляясь, что не слышала этой новости. Обычно даже сказанное шепотом слово разносилось в мире моды подобно грохоту барабанов в джунглях. Правда, до самого последнего времени Гарри был всего лишь провинциальным модельером. Но если он перебрался в Лондон, о нем скоро заговорят.
– Мы должны видеться, – сказал Гарри, покончив со своим сырным рулетом. – Обещай, что навестишь меня как-нибудь.
– Непременно. Кроме того, я твоя должница – за мной кофе.
– Вот, вот. Правда, я не думаю, что за это смогу убедить тебя перейти ко мне работать. Мне как раз нужны две хорошие манекенщицы. Правда, я вряд ли смог бы платить тебе столько, сколько платят у Мэттли… и все же. Может быть, когда-нибудь…
Пола рассмеялась.
– Я не так уж много зарабатываю! После того как расплачусь за комнату в общежитии и куплю косметику и одежду, у меня почти ничего не остается. Я ищу богатого мужа, который освободил бы меня от всех этих забот.
– Уверен, что ты его найдешь. А пока не забывай старых друзей, Пола.
– Не забуду, – пообещала она, взглянув на часы. – О Господи, мне пора.
– Мне тоже. Было очень приятно увидеть тебя снова, Пола.
Они вместе дошли до Саут Одли-стрит, прокладывая себе путь в толпе возвращающихся после обеденного перерыва служащих, – высокая, поразительно красивая девушка и мужчина, выглядевший моложе своих двадцати шести лет.
