– Вот, вот. Правда, я не думаю, что за это смогу убедить тебя перейти ко мне работать. Мне как раз нужны две хорошие манекенщицы. Правда, я вряд ли смог бы платить тебе столько, сколько платят у Мэттли… и все же. Может быть, когда-нибудь…
Пола рассмеялась.
– Я не так уж много зарабатываю! После того как расплачусь за комнату в общежитии и куплю косметику и одежду, у меня почти ничего не остается. Я ищу богатого мужа, который освободил бы меня от всех этих забот.
– Уверен, что ты его найдешь. А пока не забывай старых друзей, Пола.
– Не забуду, – пообещала она, взглянув на часы. – О Господи, мне пора.
– Мне тоже. Было очень приятно увидеть тебя снова, Пола.
Они вместе дошли до Саут Одли-стрит, прокладывая себе путь в толпе возвращающихся после обеденного перерыва служащих, – высокая, поразительно красивая девушка и мужчина, выглядевший моложе своих двадцати шести лет.
У Дома моды Мэттли Пола повернулась и обняла его.
– Спасибо за ленч, Гарри. Желаю тебе удачи в новом начинании! – Она подняла вверх скрещенные пальцы.
Он улыбнулся.
– Удача – это то, что мне нужно. Не забудь зайти ко мне. Я буду ждать.
– Не забуду. Пока! – крикнула она, скрываясь за внушительной входной дверью.
* * *
Мадам Мэттли была в ярости. За все время работы у нее Пола еще ни разу не видела ее такой.
– Говорят, ты ходила в Дом моды Оливера, – сказала она, и ее накрашенные губы сжались от негодования.
Рядом с ней кипел от возмущения месье Мэттли – небольшого роста мужчина, похожий на грека, который был лет на десять старше своей супруги.
– И не один, а несколько раз, – добавил он. То, что он вступил в разговор, было настолько необычно, что Пола взглянула на него с удивлением. Хотя он всегда присутствовал, говорила неизменно только мадам: она отдавала приказания, ублажала клиенток, так что Пола так и не поняла, чем же занимается сам Мэттли.
– Гарри Оливер – мой друг, – сказала она, оправдываясь.
Мадам Мэттли сердито фыркнула.
– Я плачу тебе не за то, чтобы ты заводила друзей среди наших конкурентов!
– Он не конкурент… – Пола замолчала. Смешно было подумать, что новичок вроде Гарри мог представлять угрозу такому известному дому, как Мэттли. Но в этом разбойничьем мире новых способных модельеров приходилось опасаться… А Гарри завоевывал все большее признание.
– Тебе известно, что Мы требуем полной лояльности от своих служащих, – продолжала мадам Мэттли. – Сохранение в тайне наших моделей является непременным условием. Как же ты можешь так поступать!
– Но я ведь никогда ни словом не обмолвилась о наших моделях! – возразила Пола.
Мадам снова сердито фыркнула.
– Разве я могу быть в этом уверена? Даже если ты не думала предавать нас, всегда можно проявить неосторожность. Особенно опасны разговоры в постели.
– Разговоры в постели? – Пола просто остолбенела. Какими бы закадычными друзьями ни были они с Гарри, она никогда ничего не говорила ему о новой коллекции, которая рождалась у Мэттли… Что же до разговоров в постели, то такое предположение было просто абсурдным. Между ними не было и никогда не может быть ничего подобного. Девушки не интересовали Гарри, это было ясно каждому с первого взгляда.
– Перестань к нему захаживать, – твердо заявила мадам. – Дай мне слово или я буду вынуждена тебя уволить. Сию же минуту обещай мне, что никогда больше не увидишься с Гарри Оливером.
Полу била дрожь. Работа в Доме моды Мэттли была главным в ее жизни. Но позволить так унижать себя когда она знала, что ни в чем не виновата, было равносильно признанию своей вины. К тому же мысль о том, что ее снова засосет мертвая зыбь одиночества, была не выносима. С Гарри у нее была только дружба – ненавязчивая дружба с мужчиной, который никогда ничего от нее не требовал, и их отношения значили для нее больше, чем она предполагала.
– Я никогда не была предательницей и не буду, Но вы не смеете выбирать мне друзей, – сказала она.
– В данном случае я прошу тебя порвать отношения с Гарри.
– Я не могу вам этого обещать.
– Прекрасно, – решительно произнесла, сжав губы, мадам, но в ее глазах промелькнула печаль. – Мне жаль расставаться с тобой, Пола. Ты хорошая манекенщица, и я была тобой довольна. Но выбора нет. Ты здесь больше не работаешь. Я позвоню в агентство, чтобы немедленно прислали тебе замену. Предупреждаю, если только какая-нибудь из моих моделей или что-либо похожее появится в коллекции Оливера, я начну судебное преследование и получу такую компенсацию, что твой дружок вряд ли останется в нашем бизнесе. Ты все поняла?
Пола все еще побаивалась мадам Мэттли и была готова расплакаться. Но она сдержалась.
– Да, мадам. Мне жаль покидать вас, но, поверьте вам не о чем беспокоиться.
Дом Оливера был меньше по размеру и не так величествен, как у Мэттли, но интерьер имел вид более современный: светло-серые драпировки, ультрамодная черная мебель и повсюду – сверкающая нержавеющая сталь.
Когда пришла Пола, Гарри работал в мастерской. Он пытался задрапировать в виде саронга кусок переливающегося розового шифона на одной из своих манекенщиц. Рот его был полон булавок.
– Что ты здесь делаешь? – прошепелявил он, пытаясь не шевелить губами.
Пола уселась на краешек портняжного стола с беззаботным видом.
– Я ушла от Мэттли, – объявила она. Несколько мгновений Гарри пристально глядел на нее, и булавки сыпались у него изо рта, застревая в черном шерстяном джемпере. Затем он вытащил булавки, скалывавшие шифон, и материя упала на пол. Манекенщица, на которой кроме бюстгальтера и чулок ничего не было, стояла неподвижно в ожидании дальнейших указаний Гарри.
– Отложим это пока, Клаудия, – сказал он. – Будь добра, принеси нам с Полой по чашечке чаю.
Девушка накинула халатик и пошла к двери, искоса поглядывая на Полу, и та заметила враждебность в ее взгляде. Почему все женщины так ее ненавидят, даже те, кто ее совсем не знает? Она пожала плечами. Что ж, пора бы ей к этому привыкнуть…
Гарри взял Полу за локоть и повел к низкому диванчику.
– Что произошло, красавица? Не может быть, чтобы ты ушла от Мэттли.
– Ушла. – Пола рассказала, что произошло, и увидела, как побледнел Гарри.
– О Господи! Ты говоришь, что тебя считают моей шпионкой? Если они подадут в суд, мне конец. Или того хуже: кто-нибудь из их окружения может причинить мне кучу неприятностей, даже если судебного расследования не будет.
– Но, Гарри… ведь я же не шпионила! Мы никогда с тобой не обсуждали коллекцию Мэттли!
– Это известно только нам с тобой. Но предположим, что я создам похожую модель? Такое случается сплошь и рядом – просто одна и та же идея возникает одновременно у многих модельеров. Поэтому начинаются обвинения в плагиате, хотя обычно это бывает невозможно доказать. Но если она докажет, что мы с тобой…
– Чепуха! Мы ни в чем не виноваты.
Гарри с, рассеянным видом запустил пальцы в свою белокурую шевелюру.
– Ты опишешь мне коллекцию Мэттли! Во всех подробностях!
– Гарри! – в ужасе воскликнула она. – Ты же творческая личность! Ты не можешь красть их идеи!
– Да нет же, дурочка… это вовсе не для того, чтобы украсть. Просто я смогу сравнить их модели со своими, чтобы убедиться, что ни один воротничок, ни одна деталь не совпадают, и они не смогут обвинить меня в плагиате. О Господи! А вдруг придется переделывать не только детали, но и что-то целиком? Мое зауженное книзу вечернее платье… мое прекрасное вишневое кружево… может быть, мне в конце концов придется переделать всю коллекцию!
– Ради Бога, успокойся! – сказала Пола, чувствуя, что паника охватывает и ее. – Я уверена, что беспокоиться не о чем.
– Надеюсь, ты права, – сказал он страдальческим тоном.
Вернулась манекенщица с двумя чашками чая, по-прежнему хмуро посматривая на Полу из-под искусственных ресниц. По всему было видно, что она считает Полу виновницей того, что их работа прервалась, а у ее шефа резко ухудшилось настроение.
– Твоя девица просто негодяйка, – сказала Пола, когда они остались одни. – Я уверена, что она не способна как следует показать твои модели. Удивляюсь, как ты вообще можешь с ней работать, ведь у нее такое противное лицо!
– Это лучшая из тех, кого я смог раздобыть, – удрученно сказал Гарри.
– Чепуха! – быстро сказала Пола. – К тому же теперь, когда у тебя есть я, ты сможешь от нее избавиться.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Гарри.
– Я тебе уже говорила, что ушла от Мэттли. Я буду работать у тебя.
– О, Пола! – выражение лица у Гарри стало еще более тревожным. – Ты знаешь, что я пошел бы на все, чтобы заполучить манекенщицу вроде тебя. Но я не смогу платить тебе столько, сколько ты заслуживаешь. И не смогу еще очень долго. Репутацию завоевывают в долгой борьбе, и я не вижу, каким образом…
Пола улыбнулась. Она впервые почувствовала нечто вроде упоения властью. Это было немного похоже на то чувство, которое она испытывала, когда мужчины с вожделением поглядывали на нее, хотя она знала, что тут дело в другом, потому что ее отношения с Гарри не имели и никогда не будут иметь ничего общего с сексом. Тем не менее ситуация ее возбуждала. Она чувствовала себя сильной, почти непобедимой, и от этого чуть-чуть, как от вина, кружилась голова. Она улыбнулась еще шире.
