Атрий был пуст. По белому, слегка засыпанному песком полу неторопливо бродили птицы. Почти все проходы, ведущие во внутренние покои, были открыты. Теперь мало кто посещал дорогие втиральни, и они хирели - за исключением тех, что служили прикрытием разного рода сомнительных дел. Я не стал ждать в атрии и, пройдя сквозь колышущиеся на ветру занавески, вошел в коридор без светильников. Такой коридор всегда вел в лабиринт с колодцами. Непосвященного в нем могла ждать ловушка. Рассказывали, что сеть тоннелей, спрятанных глубоко под землей, соединяет лабиринты всех втирален. Однако как располагается эта сеть, никто не знал. Карты сети были только у "теней". Именно здесь, возле единственного пути, ведущего к сердцу втиральни, следовало искать Высокую Мать.
Столкнувшаяся со мной в дверях девушка, не останавливаясь, обняла меня за шею и поцеловала в губы. Я удивленно посмотрел ей вслед, но она не обернулась. Видимо, она была еще под действием айи. Последнее время я не привлекал девушек, особенно молодых. Я подумал, что, может быть, Ракш при встрече захочет меня, и грустно улыбнулся своим мыслям. Вряд ли на этот раз я смогу дать ей то, за что она когда-то ценила меня. Мой боевой дух угас, и, похоже, навсегда.
Я прошел уже полкоридора, когда мои шаркающие шаги привлекли наконец внимание. В дальнем его конце на секунду мелькнула полоска света, и через мгновение я ощутил колебание воздуха. Теряясь в полумраке, передо мной стояла достаточно пожилая, затянутая в черное брюнетка. Высокими Матерями всегда становились женщины, утратившие интерес к мужчинам. Черный цвет их одежды и волос не задавался никакими нормами, но он на редкость хорошо соответствовал их внутреннему состоянию. К счастью, сегодня я встретил не ту Высокую Мать, которую полтора года назад разложил на столе, крича, что исполосую кошельком ее задницу, если она не даст мне айю навынос.
- Ача поможет желающим увидеть все цвета спектра, - произнесла она, касаясь моего плеча.
Высокие Матери проходили курс Махди Коррасат, после чего обретали способность завораживать одними интонациями.
- Однако этот проход не ведет к чуду, - продолжала она. - В атрии много других дверей.
- Мне нужна Ракш, - сказал я сухо. - Дай мне полдозы и постарайся ее найти.
К тому, что произошло потом, я оказался не готов. Высокая Мать как-то странно сместилась в сторону, и в то же мгновение я почувствовал резкую боль под правым соском. Если бы нервные центры землян были там же, где у жителей Керста, я бы сейчас корчился на полу. Неудачная атака сбила Мать с толку. Она на мгновение замешкалась, меняя план, и мне удалось во время второго удара перехватить ее руку. Какое-то время мы стояли молча, напряженно глядя друг другу в глаза, и, лишь когда я понял, что Высокая Мать слабеет от боли, я выпустил ее. Я думал, что хорошо успел узнать жизнь послевоенного Керста. Оказалось, что я ошибался.
- Я не знаю никакой Ракш! - заявила Высокая Мать, растирая руку. - Сегодня у нас нет айи. Иногда лучше уйти, чем попасть в беду.
- Ракш обрадуется, узнав, что вернулся Тера.
Поджав губы, Высокая Мать повернулась, и я пошел за ней. Длинные, полого уходящие вниз лестницы вели меня мимо пряно пахнущих ниш и тихо шелестящих штор, за которыми порой слышались искаженные акустической защитой голоса. Мы миновали по меньшей мере три уровня и в конце концов вышли на базальтовый пол четвертого. Высокая Мать привела меня в один из маленьких покоев, где, кроме остро пахнущей губчатой подстилки, не было ничего. Я сел на подстилку и стал ждать.
Через несколько минут она вернулась, неся перчатку с пупырышками и деревянное ухо, в котором плавал небольшой серебристо-розовый комок айи.
- Я привела к тебе твоего дракона, - сказала она. - Будь осторожен с цепью.
Доставая деньги, я подумал, что с удовольствием повесился бы на этой цепи, если бы она смогла меня выдержать, но вслух сказал:
- Проходя сквозь облака, мы стремимся познать солнце.
Высокая Мать ушла, а я остался сидеть, бессмысленно разминая затянутой в перчатку рукой крошечный комочек айи.
Зачем я пришел сюда, нарушив негласное правило патруля? Зачем мне вообще понадобилось тянуть за эту ниточку? Я выполнил задание Давантари и вполне мог остановиться. Какое мне было дело до похождений Оклахомы, тем более что я отчетливо ощущал исходящий от его следов запах опасности? Мне следовало укрыться в своей части гостиницы и там дожидаться ребят Юкиры. Поступив так, я мог ничего не бояться до самого конца операции. Впрочем, слово "бояться" давно стало для меня бессмысленным.
Вздохнув, я поднял руку и начал втирать айю в мочку правого уха. Еще два дня назад я даже представить себе не мог, что в нынешнем состоянии решусь попробовать айю. Айя ставила человека лицом к лицу с самим собой. Это было серьезным испытанием, и те, кто отправлялся в путешествие со сломанным посохом, могли его не выдержать. Раньше я спокойно перепрыгивал через две дозы. Сейчас же я полагал, что и полпорции мне будет слишком много. В моей ситуации любой пришедший ко мне кошмар мог запросто раздавить меня.
Через несколько минут я почувствовал, как растекается по груди и предплечьям давно позабытое пьянящее возбуждение. Вывернутое наизнанку сознание медленно открывалось моему дракону. Он вырастал во мне, расправляя сегменты крыльев, способных поднять меня над моей тенью. Я рвался вверх, нависая над городом, трескалась моя оболочка, и из облезающей почерневшей, распадающейся на куски плоти поднималась на длинной шее металлическая голова мудрой рептилии. Земля с ее муравьиным копошением оставалась внизу, а я все рос и рос, пронзая атмосферу и выходя в холодную чистоту космоса.
Каждый обязан жить в своем собственном мире, и нет способа разделить этот мир с кем-нибудь другим. Так определено, что, если кто-то вдруг попытается понять устройство чужой гармонии, это усилие может его убить. Ты одинок и велик, отвечая за все только перед собой. И одиночество твое еще прекраснее после соприкосновения с чужим, непонятным тебе и загадочным в своей отчужденности миром. Именно здесь, в пустоте между одиночествами, и зарождается новая жизнь.
Кровь моя пела у меня в теле, алмазно сияли надзвездные сферы, и томительно медленно начинал кружиться в безбрежном пространстве Абсолютного Ничто феерический брачный танец. Краем сознания - и даже не сознанием, а скорее подкоркой - я понимал, что мне не дождаться перевоплощения и обновления, поскольку я взял всего полдозы. Но тело мое сопротивлялось, не желая выныривать из мучительно сладких глубин в стремлении полностью насладиться наследством ушедшей в другую вселенную расы.
Я лежал на подстилке, сжавшись в комок от тоскливого чувства собственного несовершенства. Я выплыл из галлюцинаций слишком рано: Ракш до сих пор не было. Тем не менее я не жалел, что взял всего полдозы. Возьми я целую, возвращаться было бы еще мучительнее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
