Мелькнула надежда, что, возможно, Артем открыл не только дверь на балкон, но и окно. Однако тут же я вспомнила о густых зарослях малины. Нет уж, увольте, лучше через балкон. Встав так, чтобы в любой момент можно было юркнуть за угол здания, я приладила к веревке специальный крюк и выстрелила. Крюк так громыхнул о металлическую решетку балкона, что я невольно прижалась к стене и притворилась гипсовой скульптурой. Ничего, однако, не произошло.
Я отклеилась от стены, надела перчатки и осторожно натянула веревку. Металл снова лязгнул о металл, крюк занял устойчивое положение. Стараясь не маячить перед окнами нижних этажей, я поспешно поднялась на балкон, вытянула веревку и заглянула в комнату. Как и следовало ожидать, комната была пуста. Я вернулась на балкон и попыталась освободить крюк, но его прочно заклинило между узкими прутьями решетки. Чертыхнувшись, я вынула нож, попыталась отжать один из прутьев.
Из-за двери донесся чей-то недовольный голос и неторопливые шаги. О том, чтобы спрятаться на узком балкончике, не могло быть и речи. Я метнулась в комнату, но там можно было скрыться разве что под кроватью. Лезть под кровать я посчитала ниже своего достоинства, поэтому просто встала за дверью, которая, как я успела заметить, открывалась вовнутрь.
В тот же момент дверь распахнулась, в комнату зашел Артем, раздраженно бросив кому-то напоследок:
– А я не хочу!
Не поворачиваясь, он захлопнул дверь, прошел к кровати и растянулся на ней лицом вниз.
– Кхм, – деликатно кашлянула я.
Артем мгновенно сел и уставился на меня, как на привидение. Взгляд его медленно сполз на нож, который я все еще держала в руке. Я снова смущенно кашлянула и спрятала нож за спину.
Лицо Артема вытянулось. Я расхохоталась, сделала знак подождать. На этот раз быстро освободила крюк и вернулась в комнату.
– Некогда, у нас мало времени. Надо решить, как тебя отсюда вызволить.
– Прыгать не буду, – быстро сказал Артем.
– Охотно верю, – я рассмеялась. – А от чего ты так упорно отказывался, когда в комнату шел?
– Мне предлагали прогуляться в саду. Звонил отец, он недоволен, что я все время в комнате сижу.
На мгновение я задумалась.
– А что? Хорошая идея. Пойдешь и скажешь, что передумал.
Я быстро обрисовала ему свой план.
Через несколько минут я снова была за территорией дачи. Точнее, над ее территорией. Я пригнулась на ветке так, чтобы меня невозможно было заметить, сама я тоже ничего не видела. Но вскоре услышала, как Артем негромко насвистывает какую-то мелодию. Прислушавшись, я узнала «Марсельезу».
Один из охранников спал. Второй, обрадованный возможностью услужить хозяину, вышел вместе с Артемом. Согласно нашему плану, Артем должен был устроиться в гамаке со стаканом сока в руках и оставаться там, полностью при этом игнорируя своего сопровождающего.
– Хорошая погодка! – послышался жизнерадостный голос охранника.
Артем не издал ни звука. В тишине прошло несколько долгих минут.
– Сейчас бы удочку да на озеро, – нерешительно произнес охранник. Его явно тяготило молчание и бездействие. Теперь тебе еще и пить захочется, злорадно подумала я. По-летнему жаркое солнышко продолжало припекать. Я осторожно пошевелила начавшими затекать конечностями.
– Уф, жара! – пропыхтел охранник.
Артем невозмутимо молчал, только с преувеличенным шумом потягивал время от времени сок. Я услышала, как охранник встал, сделал несколько нетерпеливых шагов взад и вперед. Наконец не выдержал и произнес:
– Пожалуй, пойду тоже себе чего-нибудь налью.
Послышались удаляющиеся шаги. Топай, милок, топай. Да не торопись обратно. Хлопнула входная дверь. Скрипнул гамак.
– Жень! – тихо позвал Артем.
– Я здесь, – я уже сидела верхом на ветке и спускала вниз веревку, связанную петлей, – лови!
– Надо же, сработало, – пробормотал Артем, продевая в петлю руки так, чтобы веревка оказалась под мышками.
– Еще бы! – я довольно хмыкнула. – Человек – существо легко внушаемое и управляемое. Надо только знать, какую кнопку надавить. Да ты не дергайся, он теперь не скоро появится.
Я уселась поудобнее и начала подтягивать веревку, тут же наматывая ее на толстый обломанный сук. Наконец руки Артема дотянулись до ствола. Я помогла ему влезть и освободиться от веревочной петли. По лицу струился пот, мокрая майка прилипла к телу.
– Ну и тяжел ты, брат, – не удержалась я от ворчания. Артем смущенно улыбнулся.
Охранника все еще не было ни видно, ни слышно. Он не спешил возвращаться к скучному собеседнику. Если я рассчитала все верно, то у нас есть минут пять. Еще пару минут он побродит по двору. Затем, скорее всего, предположит, что Артем поднялся к себе. На неторопливую проверку этого уйдет от трех до пяти минут. Плюс еще минут десять на то, чтобы обыскать весь дом. Итого, мы имеем как минимум минут двадцать – двадцать пять форы. Потом лопухнувшийся охранник разбудит своего напарника. Сразу позвонить Орлову ребята, скорее всего, не решатся, а сначала тщательно прочешут дом и окрестности. К этому времени мы уже будем подъезжать к городской черте.
Мы спустились на землю и трусцой припустили к машине. Движок моего «железного коня» работал очень тихо, но все-таки мне хотелось успеть выехать на дорогу до того, как неудачливый коллега выйдет из дачи в сад.
Управились мы за три минуты. «Фольксваген» тихо катил по проселочной дороге. Я посматривала в зеркало заднего вида и размышляла о том, что ребятам, очевидно, придется искать новое теплое местечко. Рядом нетерпеливо ерзал Артем. Глаза его возбужденно блестели.
Тридцать пять минут шестого я позвонила в квартиру Сергея.
– Извини, Сережа, – поторопилась я предупредить возможный упрек с его стороны.
– Да ладно, чего уж там. Даже не спрашиваю, что тебя так задержало.
Я благодарно поцеловала его в щеку. Он привлек меня к себе, но я отстранилась и прошла в комнату.
– Не сейчас, дорогой. В ближайшее время нас ждет другое развлечение. Орлов не объявлялся?
– Пока нет. А должен? – Сергей посмотрел на меня настороженно и с любопытством. – Что ты еще придумала?
Ответить я не успела. Настойчиво затрезвонил дверной звонок. Сергей состроил кислую мину и отрицательно покачал головой.
– Надо открыть, а то он дверь выломает.
– Кто?
– Тимофей Николаевич. Погоди-ка.
Я критически осмотрела Сергея и комнату. Разворошила постель, развязала пояс на халате Сергея, игриво подмигнула:
– Теперь иди.
Сергей озадаченно рассмеялся.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Придерживая полы халата рукой, он пошел открывать. Я торопливо скинула джинсы и расстегнула блузку.
– Николаич? – донесся из коридора удивленный возглас Сергея. – Ты чего такой взъерошенный?
– Артем сбежал, – расстроенно пророкотал голос Орлова. Я думал, он к этой сучке подался. А то она сама помогла ему слинять, денег небось хочет. Ломанулся в дверь, но там никто не открывает. Может, и вправду дома никого. Или я адрес неправильно списал. Ты глянь адресок, а?
Орлов был вне себя от гнева и беспокойства. Речь его потеряла привычную напористость и интеллигентность.
– Ничего не понял. – Я представила, как Сергей помотал головой. – Ты проходи, отдышись и расскажи все по порядку. Нет, нет, лучше на кухню, э-э-э…
В комнату, натужно пыхтя, ввалился Орлов. Несколько мгновений он оторопело смотрел на меня, затем взревел:
– Где мой сын?!
– Вам лучше знать, – невозмутимо проронила я, застегивая пуговицы.
Сергей выглянул из-за плеча Орлова, глаза его вопросительно округлились. Тимофей Николаевич растерянно посмотрел на меня, повернулся к Сергею. Лицо последнего моментально приобрело невозмутимо-нахальное выражение. Орлов хмуро мотнул головой в мою сторону.
– Что она тут делает?
– Да мы, вот, обсуждали… – Сергей запнулся.
– Какой цвет нижнего белья мне больше подходит, – подхватила я.
– И давно?
– Да часов с четырех, – пожал плечами Сергей. – Какие-то проблемы по этому поводу?
Орлов грузно опустился на диван, плечи его ссутулились.
– Извините, я думал… – он неопределенно махнул рукой. – Неважно. Короче, Артем пропал.
Слова полились из Орлова потоком, прорвавшим плотину. Говорил он сразу обо всем. Как ему одиноко после смерти жены, как внезапно вырос сын, о своих отношениях с Карабановой и о событиях последних дней. Все произошло примерно так, как я и предполагала.
– Я больше ничего не понимаю, – сокрушенно закончил Орлов. – Я не понимаю Татьяну, ее отношение ко мне и Артему. Я не понимаю, что происходит с сыном. Не понимаю, что вообще происходит. Вы хотели со мной о чем-то поговорить, – он поднял на меня глаза, – извините, что я так…
– Отшили меня? – спокойно спросила я. – Ничего, переживу. Вам, Тимофей Николаевич, основательно заморочили голову. Сейчас я поясню. А пока ответьте, кто уверил вас в том, что Юлю и ее друга (кстати, он ей совсем не друг, а как раз наоборот) убил Артем?
