– Немытых ног?
– Конечно. Его настоящее название – масляная кислота, она находится в некоторых выдержанных сырах и в рвотной массе, а в лабораториях ее называют «носочным ароматом».
– Фу, какая гадость…
– Я понимаю, когда слышишь такое, становится противно, но «носочный аромат», или масляную кислоту, также используют для придания продуктам запаха ванили, клубники или сливок. Для производства многого из того, что ты ешь или пьешь.
Мы вместе тренировались в тренажерном зале, хотя никто из нас не был уверен в пользе этого занятия. Энрико не столько толкал железо, сколько бегал по беговой дорожке. Он оказался рьяным любителем книг, поэтому болтать с ним было всегда интересно. Еще он был страстным почитателем оперы. Когда я приходил к нему домой, у него всегда на полную громкость звучали записи с разными операми. Если он готовил на кухне, то выходил в комнату с деревянной ложкой в руке, подходил к проигрывателю, прибавлял звук и говорил мне:
– Послушай, послушай, о чем он поёт…
Как она мила, и как красива!Я лишь взгляну, весь обмираю…Но в ее сердце я не способенНежное чувство пробудить.Она с книгой сидит, читает…О чем ни спросишь, она все знает,А во мне видит лишь идиота.Мне остается только вздыхать.Кто мой разум просветит?Кто научит стать любимым?
– Откуда это? – спросил я, демонстрируя свое полное невежество.
– Это «Любовный напиток» Доницетти.
Мне нравилось разговаривать с Энрико. Ему тоже было интересно со мной, и он часто предлагал мне встретиться. Он любил давать мне советы, как надо вести себя с женщинами. Он вечно над всем подтрунивал, поэтому слушать его было всегда забавно.
– Прежде чем начнешь раздевать женщину, вначале сними с нее украшения: ожерелье, серьги, браслеты, кольца. Целовать женщину в ухо приятнее, когда у нее нет сережек, а потом, с женщиной без украшений ты меньше рискуешь, что ее заклинит на каком-нибудь воспоминании из прошлого. Особенно будь внимателен с кольцами, их мог подарить бывший ухажер. Единственное украшение, которое можно оставить на женщине, это нитка жемчуга. Но тебе эти рекомендации, кажется, не нужны, имея в виду женщин, с которыми ты встречаешься… Трусы, уж поверь мне, лучше сразу не стягивать. Так женщинам больше нравится. Иногда их проще просто сдвинуть в сторону. Ты не спеши их снимать, даже если целуешь ее в то самое место, ты продолжай еще какое-то время целовать ее через трусы, дай ей почувствовать жар твоего дыхания. А если женщина и с тобой начнет делать то же самое, будет и тебя ласкать через трусы, то вас обоих ожидает великолепный вечер. То же самое обещают и женщины, которые не снимают чулки или туфли. Эти, действительно, во всем знают толк. Я тебе сейчас открою самый большой секрет: к женщинам прикасайся, как женщина, но целуй их, как мужчина.
– Это как?
– Когда ты дотрагиваешься до женщины, то будь с ней нежен, делай это так, словно ты женщина, но целуй ее по-мужски.
Однажды, когда мы уминали салат за одним из наших обедов после качалки, он обратился ко мне с вопросом:
– А почему бы тебе не перейти на работу ко мне? У него было рекламное агентство.
– Я думаю, я не справлюсь с этой работой. Я же не учился, у меня только неполное среднее образование. Я тебе пригожусь разве только уборщицей, если она тебе нужна, – ответил я ему.
– Мне нужен шустрый, смышленый сотрудник, а для этого одного диплома мало. А ты как раз такой.
– Спасибо на добром слове, но не знаю…
Энрико был первым человеком, не скорчившим привычную гримасу, когда узнал, что я не доучился до конца в школе. Он единственный не придал этому никакого значения. Он меня этим сильно озадачил, я не знал, что ему сказать, но он заговорил первым, прервав мое молчание:
– Школа умным ребятам, как правило, почти ничего не дает, она приносит пользу скорее тому, у кого хорошая память. Но обладать хорошей памятью, еще не значит быть умным. К тому же и в школе, и в университете учатся и те, у кого короткая память. В общем, подумай над этим.
– Ты хочешь, чтобы я пришел к тебе на собеседование?
– Ты его уже прошел. Для меня ты вполне подходишь. Ты знаешь кино, музыку, литературу, но, прежде всего, в тебе есть любопытство. Ты всем интересуешься, а по тому, как ты говоришь, иронизируешь, по твоей манере шутить, излагать свои мысли я могу судить, что из тебя выйдет неплохой копирайтер. Я только объясню тебе пару вещей, и этого будет достаточно. Ты быстро всего нахватаешься, трудно тебе не будет. Я не жду от тебя немедленного ответа. Подумай. Если скажешь «нет», останемся друзьями, для меня тут нет проблем. Мне всегда будет приятно проводить время с тобой. Но если ты откажешься только из-за того, что у тебя нет образования, то будешь неправ.
– Хорошо, я подумаю.
– Ты знаешь Би Би Кинга и Мадди Уотерса?
– Да.
– По-твоему, они отличные музыканты?
– Высший класс.
– Ну так вот, они не умеют читать партитуру. Не имеют ни малейшего представления, как записывать музыку нотами. Как говорил Билл Бернбах: художник всегда нарушает правила, из готовой формулы никогда не выходило ничего памятного. И потом, быть великим в жизни, значит стремиться достичь величия…
– Чего?
– Стать великим! Это самое главное.
– Я не знаю, кто такой Билл Бернбах.
– Если мы начнем работать вместе, ты скоро все узнаешь. Ладно, оставим пока этот разговор, но я тебе еще раз повторяю, если все дело только в том, что ты боишься, что у тебя мало знаний, то пусть тебя это не волнует. Мне нужно, чтобы ты общался с окружающим миром, а общаться можно и без знаний. Большой багаж знаний необходим для передачи информации. Если ты потом захочешь поделиться своими знаниями с другими людьми, ты всегда успеешь их пополнить. А теперь угости меня стаканчиком джина с тоником.
– Ты ничего не перепутал? Мы сидим в баре спортзала, и сейчас только два часа дня.
– Я знаю, знаю. Но сегодня это то, что нужно.
Примерно, через полтора месяца после нашего разговора я уже работал в его агентстве. Он объяснил мне все, что полагалось знать на моей новой работе. Как он и обещал, я вскоре узнал все про Билла Бернбаха и его «креативную революцию». Я открыл для себя еще и много других имен, важных для мира рекламы.
Энрико заставил меня прочитать горы книг, посвященных проблемам массовой коммуникации и маркетингу. Среди них попадались и книги по семиотике. Он посылал меня на различные курсы, семинары, симпозиумы. Я учился, набирался знаний. Вначале я в основном приносил кофе, систематизировал каталоги, занимался деловой перепиской, вместе с его секретаршей организовывал встречи. Я только не убирался в офисе, но до этого оставался всего один шаг. Но тем не менее возможность находиться рядом с ним, видеть, как он работает, стала для меня настоящей школой. Я многому научился за это время, полученные знания сослужили мне хорошую службу в дальнейшей жизни.
Через месяц он дал мне первое задание: сделать плакаты для городской сети супермаркетов.
Универсам… лучшее место для прогулок с тележкой.
Это был мой первый слоган.
У Энрико я неплохо зарабатывал, больше, чем когда занимался возвратом кредитов. Я проработал в его агентстве около четырех лет, причем с каждым годом работа приносила мне все больше удовлетворения. Мне даже вручили несколько премий. Последнюю премию я тогда получил за рекламу новой домашней кофеварки. Сделал я ее так: в кадре, вдали, на белом, как для произведений искусства, постаменте появляется кофеварка. Кофе медленно стекает в чашку. Камера постепенно наезжает на кофеварку, и на экране одну за другой сменяют фразы:
«Через полгода людям надоест пялиться в этот деревянный ящик, называемый телевизором».
Дэррил Ф. Занук, президент
20th Century Fox. 1946.
«Забудь о нем: с таким фильмом мы не заработаем ни единого цента».
Ирвинг Тальберг, директор
Metro Goldwyn Mayerо фильме «Унесенные ветром». 1936.
«Зачем они нам. Их музыка не трогает, к тому же группы, играющие на гитарах, сейчас не в моде».
Представитель
Decca Recordsо группе
The Beatles. 1962.
«С группой все в порядке. Только избавьтесь от своего певца, этот губошлеп распугает всех девушек».
Эндрю Луг Олдэм, продюсер программ
BBCна прослушивании
Rolling Stones. 1963.
«Слава Пикассо быстро улетучится».
Томас Грейвен, искусствовед. 1934.
Последняя фраза исчезает, когда кофеварка выходит на первый план. Видно, как из нее медленно стекает последняя капля кофе.
