часто вели увлекательные разговоры. Гонщик порой вспоминал свою молодость, которая, похоже, и сама возвращалась к нему. Он рассказывал о путешествиях, приключениях, о весёлой банде мотоциклистов, с которой когда-то колесил по всей Америке. Иногда разговоры затягивались допоздна. Жена делала вид, что все в порядке, вежливо желала игрокам спокойной ночи и уходила в спальню одна.
Скандал разразился только в субботу.
Рано утром девочка тихо выскользнула за порог, прихватив компьютер и рюкзачок. И, едва дверь за ней закрылась, началась настоящая буря.
Капля в первый раз видела, как люди скандалят. Она и не знала, что они могут так орать друг на друга.
– Ты на меня вообще не смотришь! Все время проводишь с ней! Меня будто не существует! – кричала жена.
– Но ты же сама хотела, чтобы она тут жила… – недоумевал гонщик.
– Я хотела совсем другого! Чтобы она была как приёмная дочь нам! Она у нас живёт, от нас зависит. А ты перед ней красуешься, будто она человек.
– Просто я вспомнил молодость, рассказывал, как мы с ребятами гоняли на чопперах… А куда она ушла?
– Уехала в общежитие. Поигралась и хватит.
– Что? Ты её выгнала? – ахнул гонщик.
– Да, представь! И ты, если тебе это важно, проваливай к своим байкерам, ночуй с ними под заборами.
– Черт! Почему мне самому не пришла в голову эта прекрасная идея?! – воскликнул внезапно гонщик, и решительно направился в гараж. Через несколько секунд оттуда раздалось чихание застоявшегося мотора. Капля второй раз в жизни слышала, как гонщик чертыхается (первый раз это было в пустыне, когда он придумал спасение от жажды). Кажется, мотор тоже решил почертыхаться вместе с хозяином. Наконец мотоцикл взревел и пулей вылетел из гаража.
– Ну и катись! – кричала жена. В гневе она утратила остатки былой красоты, и выглядела как самая настоящая разъярённая фурия, то есть богиня мщения.
А раз она так выглядела, то и начала немедленно мстить.
Сначала в мусорный мешок полетела шахматная доска. Потом дело дошло до кубков и наград. Капля прекрасно понимала, что о пластиковой бутылочке, которой так дорожил гонщик, она тоже не забудет.
И действительно, собрав все награды в мусорный мешок и взвалив его на плечо, женщина схватила бутылочку и встряхнула её так, что капля ударилась о пробку.
– Мусор! Вся его жизнь – вот этот бессмысленный мусор! Лучше бы он сдох в своей Африке! – воскликнула она, и, толкнув плечом дверь, потащила мешок во двор, к мусорным бакам.
Капля успела увидеть, что баки были разного цвета. В один из них жена гонщика бросила призы, а в другой, сквозь узкое отверстие, кинула бутылку. С тихим пластиковым хрустом она упала на десятки других таких же бутылочек и упаковок от йогуртов. В этом контейнере был только пластик. Пластмасса. Отходы, которые шли на переработку.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ, НИЧЕГО ХОРОШЕГО НЕ ПРЕДВЕЩАЮЩАЯ
Попасть с полки для наград в мусорный бак – не самое страшное, что может случиться в жизни. Подумаешь, мусор! Это просто набор молекул, которые лежат не на своём месте – как сказал один знаменитый химик. Но с тех пор много молекул воды утекло, и теперь люди стараются мусор сортировать. Бумагу к бумаге, очистки к очисткам. А пластик – к пластику.
Именно пластмассу важно отделить от основного мусора в первую очередь, потому что она – самая вредная для природы. Даже тонкий полиэтиленовый пакет может триста лет пролежать в лесу, и никакие бактерии его не съедят. Что уж говорить о пластиковой бутылке! Там вообще такая «вечная» пластмасса, что – привет египетским пирамидам. Вот почему такие бутылки часто собирают в отдельные контейнеры, и, чтобы долго не возиться, отправляют на завод. Туда, где такие же бутылки делают. Старые переплавляют, и из этого материала отливают новые. Такой вот круговорот пластика.
Капле не очень хотелось принимать участие в этом круговороте. Но разве её мнения кто-то спрашивал?
Едва наступила ночь, к помойным бакам с рычанием подъехала большая разноцветная машина, из которой выдвинулось несколько железных рук-манипуляторов. Эти механические руки ловко подхватили баки и начали их вытряхивать в разные люки, открывшиеся в кузове. Капля даже не успела удивиться очередной хитроумной машине, придуманной людьми, как попала в железный склеп, внутри которого стучали и перекатывались тысячи бутылей, бутылок, бутылочек. Ш-р-р! – шуршали они в такт движению машины.
Впрочем, дорога была не долгой. Машина поколесила по кварталу, собирая мусор у других домов, и отправилась на мусорный завод. Там весь бункер с бутылками высыпался на ленту транспортёра, которая понесла их вовнутрь мрачного высокого здания. Мусор бросили под пресс и превратили в огромные брикеты, перевязанные стальными лентами. Бутылку, в которой сидела капля, сжали так, что ей пришлось растечься по всем стенкам. Но это было только начало мусорных мытарств: на следующий день брикеты с бутылками опять куда-то повезли, а потом стальные бандажи разрезали, и сплющенные бутылки оказались в огромном бассейне, где бурлила проточная вода. Так их отмывали от грязи и этикеток.
Вдоволь покувыркавшись с раздавленной бутылкой, капля ни капельки не сомневалась, что настал момент бежать из пластмассовой тюрьмы. Тем более в ней появились трещины. Она уже почти забыла, как это приятно: просачиваться, проникать сквозь мелкие изломы, выбираться на свободу! Но, едва она оказалась на воле, её подхватил круговорот мыльной и тёплой воды. Частички грязи, обрывки бумаги – все это вращалось и кружилось в бассейне с неописуемой скоростью, а потом засасывалось в решётки на дне, и туда же неумолимая сила направила нашу каплю.
Трубы, крыльчатки насосов, фильтры из ткани, бумаги, песка, активного угля… Казалось, им не будет конца. Капля разделялась на мелкие частички и снова собиралась воедино, пройдя очередную сетку или просочившись через мохнатые волокна. Она совсем выбилась из сил, когда попала в Голубой бассейн. «Голубой» – именно с большой буквы, потому что все здесь было голубого цвета. Полная чистота, стерильность. Новейшее очистное сооружение, гордость перерабатывающего завода.
Над Голубым бассейном нависал голубой потолок, подсвеченный голубыми лампами. На нем колыхались голубые отблески. Вдоль стен, выложенных голубой плиткой, шли небольшие карнизы, на одном из которых стояли два человека в халатах. Наверное, халаты были белыми, но в свете от ламп они тоже казались голубыми.
– Здесь у нас чистейшая вода, чище чем в горной реке! – с достоинством сказал один из людей.
– Да это не очень важно, – ответил другой. – Мы все равно её… Э-э-э… Будем переделывать. Но министерство распорядилось взять воду именно отсюда. Мы ведь говорим, что вырабатываем экологически
