прибыли из будущего. Даже если, например, убийца переместился в прошлое, есть веская причина оставить это в покое: правило гласило, что вы не можете изменить настоящее, вернувшись в прошлое, как бы вы ни старались. Это правило невозможно нарушить. Всегда будут происходить события, призванные защитить настоящее от перемен. Например, человек с пистолетом приходит в кафе из будущего и стреляет в одного из клиентов. Будет ли совершено умышленное преступление или просто произойдет несчастный случай, это не имеет никакого значения. Конечно, жертве не позавидуешь, но если клиент, получивший пулевые ранения, жив в будущем – он не сможет умереть, даже если ему выстрелили в сердце.
Таково правило.
Казу или кто-либо другой вызвали бы скорую помощь и полицию. И эта скорая добралась бы до кафе. Она никогда не попала бы в пробку на дороге. Скорая помощь доставила бы пациента из кафе прямо в больницу максимально быстро, используя кратчайший путь. Глядя на пациента, сотрудники больницы могли бы сказать: «Мы, вероятно, не сможем его спасти». Но если бы такое случилось, то лучший в мире хирург случайно оказался бы в больнице и прооперировал этого пациента. Даже если кровь застреленного будет редкой группы, встречающейся у одного из десятков тысяч, в больнице окажется запас именно этой крови. Хирургический персонал будет превосходным, и операция пройдет, конечно же, успешно. Позже хирург может сказать, что если бы скорая прибыла на минуту позже или если бы пуля прошла на миллиметр левее, пациент не выжил бы. Все сотрудники больницы могли бы сказать: это чудо, что пациент выжил. Но это было бы не так. Все это случилось бы только из-за правила. Правило гласит, что даже человек, который был застрелен, выживет.
Из-за этого правила Казу не возражала против тех, кто прибыл из будущего по любой причине. Потому что все действия пришельца из будущего будут в итоге бесполезными.
* * *
– Помоги мне, пожалуйста, – позвал Нагаре с кухни.
Казу повернулась и увидела, что Нагаре стоит у двери на кухню, держа в руках поднос с кофе для женщины в платье. Казу взяла поднос и понесла его к столу, где сидел призрак.
Несколько мгновений Казу пристально смотрела на женщину в платье, думая о своем. «Мне вот интересно, а зачем эта девушка вернулась? Если она вернулась, чтобы сфотографировать сестру, почему ей обязательно было фотографировать ее в прошлом?»
Дзинь-дзинь
– Привет, добро пожаловать, – поздоровался Нагаре. Казу собралась с мыслями и наконец подала кофе женщине в платье.
(Мне кажется, есть что-то важное, что я упускаю.)
Чтобы избавиться от этого чувства, Казу слегка покачала головой.
– Привет.
Котаке вошла в кафе. Она возвращалась с работы.
На ней были зеленая рубашка поло оттенка лайм, белая юбка и черные туфли. На плече у нее висела сумка.
– Привет, Котаке, – поприветствовал Нагаре.
Услышав, как ее назвали, она повернулась, словно собираясь выйти на улицу.
– Ах, простите… Госпожа Фусаги, – поправил себя Нагаре. Котаке одобрительно улыбнулась и села на стул у барной стойки.
Прошло три дня с тех пор, как Котаке вернулась в прошлое и получила письмо от Фусаги, которое он не решался ей отдать. В тот день Котаке запретила всем называть ее по девичьей фамилии. Теперь она хотела, чтобы ее называли «госпожа Фусаги».
Котаке повесила сумку на спинку стула.
– Кофе, пожалуйста… – она сделала заказ, немного манерно склонив голову.
– Сию минуту, – сказал Нагаре, поклонившись и уходя на кухню готовить кофе.
Котаке оглядела пустое кафе, расправила плечи и глубоко вздохнула. Она планировала пойти домой вместе с Фусаги, но его в кафе не оказалось, и она была немного разочарована. Казу, с улыбкой наблюдавшая за беседой Нагаре и Котаке, закончила обслуживать женщину в платье.
– Я сделаю перерыв, – сказала она и исчезла в подсобке.
Нагаре не ответил. Вместо него ответила Котаке:
– Хорошо, – и помахала рукой.
Лето было в разгаре. Однако Котаке любила пить горячий кофе даже в жару. Нагаре всегда делал его для постоянной клиентки.
Когда Нагаре готовил кофе, он обычно варил его сифонным способом. Он наливал кипящую воду в колбу, нагревал ее с помощью спиртовки, вода и пар поднимались в верхнюю воронку и экстрагировали кофе из молотых зерен. Однако когда он готовил кофе для Котаке и других клиентов, ценящих этот благородный напиток, он заваривал его капельным способом. При изготовлении кофе капельным способом он вставлял бумажный фильтр в капельницу, вручную добавлял молотые кофейные зерна и заливал их кипятком. Нагаре верил, что приготовление кофе вручную лучше, потому что тут можно было регулировать горечь кофе, меняя напор и температуру горячей воды. Так как в кафе не играла фоновая музыка, можно было услышать тихий звук капающего кофе, капля за каплей, в емкость. Когда Котаке слышала этот капающий звук, она блаженно улыбалась. Умиротворяющий ритм падающих капель кофе доставлял ей удовольствие.
Кстати, Кей использовала автоматическую кофеварку. Она не была мастером в искусстве приготовления кофе и предпочитала полагаться на кофемашину. Поэтому постоянные клиенты, приходящие насладиться чашечкой кофе, не заказывали его без Нагаре. В конце концов, кофе всегда стоил одинаково, независимо от того, был ли он сварен Нагаре или Кей. Казу обычно готовила кофе сифонным способом. Причина этого выбора не была связана с кофе. Ей просто нравилось смотреть, как горячая вода поднимается через воронку. Кроме того, Казу считала, что готовить кофе вручную слишком утомительно.
Котаке подали кофе, специально приготовленный Нагаре. Когда перед ней поставили ароматную чашку, она закрыла глаза и глубоко вдохнула. Это был ее момент счастья.
По настоянию Нагаре кофе в кафе всегда варили из ароматных зерен мокко. Мнения ценителей кофе относительно этого сорта часто расходятся – одни любят его за удивительный аромат, другие не переносят его кисловатого привкуса. Отчасти выбор этого сорта определил клиентуру заведения. Как и в случае с маслом, Нагаре нравилось наблюдать, как ценители мокко наслаждаются его ароматом.
– Кстати, – внезапно сказала Котаке, смакуя напиток. – Я заметила, что бар Хирай был закрыт вчера и сегодня. Вам что-нибудь известно об этом?
Хирай, женщина в бигуди, владела закусочной, снек-баром, буквально в нескольких метрах от кафе.
Хотя это был всего лишь небольшой бар, состоящий из стойки на шесть посадочных мест, народу там всегда было полно. Он открывался каждую ночь в разное время, в зависимости от настроения Хирай, но работал семь ночей в неделю круглый год. Люди собирались у дверей еще до открытия. Первые, кто успевал протиснуться в бар, садились на стулья, остальные пили стоя.
Посетителями были не только мужчины. Хирай любили и женщины.
