В первый раз Элли увидела, как старая леди злится на кого-то. Впервые она видела, как та теряет самообладание.
Улыбка Джо исчезла.
— Простите. Я постараюсь запомнить.
Мисс Битти положила руки на бедра.
— Послушай, Джо. Есть вещи, которые мы пытаемся сделать, и вещи, которые мы просто делаем. Не пытайся. Просто делай.
— Хорошо.
Битти скрестила руки. Когда она продолжила говорить, ее тон смягчился.
— Я прошу прощения за то, что повысила голос, Джо. Пожалуйста, прости меня.
— Нет, все в порядке. Мне действительно жаль. Теперь я стану осторожнее, когда буду входить в дом.
— Буду признательна.
Мисс Битти повернулась к Элли.
— Ты все еще дрожишь. Иди прими теплую ванну и надень пижаму. Я скоро приду.
***
Через несколько минут Элли сидела в ванне, и горячая вода струилась между пальцами ног. Она выгибала и разгибала их под успокаивающей струей воды и старалась ни о чем не думать, как научила ее мисс Битти в ту неделю, когда она переехала.
Когда воспоминания о неприятных словах, сказанных в супермаркете, пытались пробить себе дорогу, Элли представляла себе большой красный знак «Стоп», и мысль исчезала. В большинстве случаев это срабатывало. Но когда этого не происходило, ей хотелось просто исчезнуть.
Она больше не хотела работать. Уходить из дома слишком тяжело. Может быть, она могла бы остаться дома и помочь мисс Битти. Старой леди, вероятно, не помешала бы помощь, и Элли готова делать все, что та захочет. Все, что угодно, лишь бы больше не проводить много времени на людях. Не быть на виду.
Она оставалась в ванне до тех пор, пока у нее не сморщились кончики пальцев, затем вылезла и накинула на себя халат. Выйдя из ванной, Элли обнаружила, что Битти сидит на ее кровати и улыбается.
Старая леди похлопала по расправленной кровати.
— Залезай.
Элли забралась внутрь, и Битти протянула две таблетки и стакан, затем поставила на тумбочку бутылочку с таблетками без маркировки.
— Принимай по две штуки два раза в день перед едой и не забывай пить зеленый коктейль каждое утро.
— Что это такое? — спросила Элли, принимая таблетки. Она отставила стакан с водой.
— Аминокислоты. Они должны помочь тебе справиться с тревогой. А если нет, просто скажи, и мы попробуем что-нибудь другое. — Мисс Битти снова схватила ее за руки. — Ты хорошая девочка. Ты совсем не такая, какой тебя назвал этот мерзкий человек. Он не знает тебя. Он просто слышал о тех невыразимых вещах, которые сделала твоя семья.
Элли кивнула.
— Я также хочу поговорить о том, что ты сказала в машине, — продолжила она, озабоченность прорезала ее старое лицо. — Ты сказала несколько очень резких вещей о себе. Например, что считаешь себя отвратительной и уродливой, и что для тебя нигде нет места. Ты просто расстроилась, или действительно так думаешь?
Элли уставилась на женщину.
— А, ты разве нет?
— Думаю о таких вещах? — Мисс Битти нахмурилась. — Конечно, нет.
— Но когда я пришла сюда, ты сказала…
— Что я сказала?
— В то утро, когда познакомила меня с Джо. Ты сказала, что я уродливая.
Старушка сначала выглядела озадаченной, но затем в ее глазах медленно проступило понимание.
— О, Элли! Это была скорее фигура речи, чем что-либо другое. Ты вела себя так грубо, так что да, я увидела уродство. Я просто высказала свою точку зрения… и вполне обоснованную. — Она сделала паузу и сжала руку Элли. — Но, боже мой, я использовала неправильные слова, и мне очень жаль. Я ни на секунду не хочу, чтобы ты верила в такие вещи о себе, слышишь меня?
Элли пришла в замешательство.
— Честно говоря, это касается твоего отношения и поведения… если говорить только о физических характеристиках, то ты великолепна. — Она взяла лицо Элли в свои руки. — Я имею в виду, посмотри на себя. Ты одна из самых физически привлекательных молодых женщин, которых я когда-либо видела. Просто, когда ты ведешь себя безобразно, твое поведение подавляет эти черты. Делает тебя гораздо менее привлекательной.
«Она лжет тебе. Ты отвратительна, и ты это знаешь».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Но даже моя мама говорила мне, что я некрасивая. — На самом деле, она до сих пор так говорит.
— О, боже. Твоя мама ошибалась, Элли.
Слезы залили глаза Элли.
— Как ты можешь говорить, что я великолепна? Серьезно. Как ты можешь? Это так странно!
Мисс Битти улыбнулась.
— Потому что это правда. Но неважно сногсшибательна ты или уродлива как грех, главное, быть красивой внутри. И Элли, ты такая. И с каждым днем становишься все красивее и красивее во всех важных отношениях.
— Почему же тогда то, что я вижу в зеркале, так отвратительно?
Мисс Битти снова взяла ее за руки.
— Ну, я не эксперт, но уверена, что это связано со всем, через что ты прошла, девочка. В своей юной жизни ты вынесла больше боли, чем большинство людей когда-либо увидят. Тебя вырастил больной человек, который научил тебя всем неправильным вещам.
Слова мисс Битти заставили сердце Элли болеть в хорошем смысле этого слова. Она позволила слезам течь и не потрудилась их вытереть.
«Но она не знает, кто ты на самом деле. Какие отвратительные вещи ты совершила».
Элли решила рассказать все начистоту.
— Я не та, за кого ты меня принимаешь. Я не хороший человек. Я только притворялась, чтобы ты не прогнала меня, — призналась Элли, и слезы хлынули с новой силой.
— Все в порядке. Мы все иногда притворяемся.
Хотя слова Битти утешили ее, Элли начала рыдать… и не могла остановиться.
— Я спала с мужчинами… за деньги, — пролепетала она, боясь посмотреть в глаза мисс Битти.
Мисс Битти протянула руку и сжала руку Элли.
«Неужели она не поняла, что я только что сказала?»
— Ты понимаешь, что я говорю? И… их на самом деле было очень много. Тех мужчин. Слишком много, чтобы сосчитать, — пропыхтела Элли. — Я отвратительна. Правда.
Старая леди обняла Элли.
— Нет, ты не отвратительна. Ты просто запутавшаяся молодая девушка, — сказала она, поглаживая ее по спине. — У тебя была слишком трудная жизнь… и ты совершала ошибки, но твои ошибки не определяют тебя. Господи, если бы это так работало, мы все столкнулись бы с большими проблемами.
Мисс Битти отстранилась от Элли и посмотрела ей в глаза.
— Я так счастлива, что ты наконец-то доверяешь мне настолько, что можешь поделиться всем этим со мной. Это хорошо для тебя. Это хорошо для нас обеих.
Элли вытерла глаза, не веря, что Битти все еще хочет иметь с ней дело.
— Просто продолжай работать над собой, девочка. Раскрывай всю свою внутреннюю красоту, единственную красоту, которая в конечном итоге имеет значение, и знай, что я здесь в любое время, когда тебе понадобится помощь. Ты понимаешь?
Элли кивнула.
— Мисс Битти, — прохрипела она. — Я не хочу другую работу. Я не чувствую себя спокойно в окружении большого количества людей. Пожалуйста… не заставляйте меня.
— Конечно. Я не буду заставлять тебя делать то, что тебе неприятно.
Элли вздохнула с облегчением.
Несколько минут они сидели в тишине, переплетя пальцы, пока Элли не смогла снова успокоиться. Когда ей это удалось, она поняла, что чувствует себя намного лучше; лучше, но измученной.
— Это все, что я хотела сказать. Может, ты хочешь еще поговорить о сегодняшнем дне? — спросила Битти.
— Пожалуй, нет.
— Ну, если передумаешь, я здесь.
Старая леди в последний раз сжала ее руки, затем отпустила их и вышла из комнаты.
Элли лежала, глядя в потолок, надеясь, что мисс Битти не просто пытается быть милой. Может быть, это правда, и Элли действительно не такая ужасная. Может быть, это просто ее разум разыгрывает ее. Она подумала о том, чтобы подойти к зеркалу и посмотреть на себя, но в конце концов решила этого не делать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Чувствуя сонливость, она вспоминала, как приятно было ощущать женские пальцы между своими. Ощущение кожи на коже по другим причинам, нежели секс.
Впервые с тех пор, как Джонни уехал, она не чувствовала себя такой одинокой. Кто-то наконец заботился о ней. По-настоящему, искренне заботился.
