— Скажи, куда ты спрятал девок, и я не стану убивать тебя на месте. Тебя будут судить, как положено, с прокурором и адвокатом.
— У меня их нет.
Джавхат отвернулся, показывая, что разговор окончен, и продолжать его он не намерен. Между тем, поиски затягивались. Лейтенант решил надавить на хозяина.
— Лучше сам отдай. Если мы найдем, то тебя повесим.
Никакой реакции.
— И всех твоих расстреляем.
Алекс не успел придумать еще какие-нибудь кары для родственников Джавхата, как из небольшого сарайчика выскочил Фелонов.
— Есть! Нашли! Вход землей засыпал, и соломы сверху набросал, я тесаком ткнул — твердо, копнули — люк. Там девки, сейчас лестницу найдем — вытащим.
Лейтенант Магу тут же отреагировал на известие.
— Вот видишь, придется мне выполнить свои обещания. Превин!
Унтер тут же выскочил будто из-под земли и, вытянувшись, замер.
— Слушаю, господин лейтенант!
— Хозяина — повесить на воротах! Остальных — расстрелять, дом — взорвать, все, что горит — сжечь!
Хозяин бросился на ближайшего солдата, но подскочивший Фелонов сбил его с ног ударом в челюсть. Подбежавшие солдаты добавили сапогами по ребрам и прикладами по спине, связали и поволокли выполнять лейтенантский приказ. Магу и Фелонов направились в сарай, где уже метался проводник, а двое солдат пытались протолкнуть найденную лестницу в узкий люк. Лестница была длинная, сарай маленький, да еще лейтенант с проводником и здоровенным унтером мешали, и дело не ладилось.
— Да отпилите вы лишнее, — не выдержал Фелонов.
Пока нашли пилу, пока пилили. Во дворе грохнул ружейный залп, продолженный женским визгом, перешедшим в рыдания. Не выдержав, Алекс вышел из сарая во двор. Хозяин, как было приказано, висел на перекладине ворот и уже не дергался. У стены дома, ставшей расстрельной, лежали трупы двух женщин. Рыдала стоявшая чуть в стороне дочка хозяина, пытаясь собой укрыть обоих мальчишек. Лейтенант поймал на себе ненавидящий взгляд старшего.
— Почему эти до сих пор живы?
— Так ведь дети, — удивился командовавший расстрелом старший унтер-офицер Превин.
— Какие к черту дети? Ты посмотри внимательнее на этих волчат, через пару-тройку лет подрастут, и мстить начнут за своих родителей. Поэтому их сейчас давить надо, пока они еще кусаться не начали. Командуй!
Унтер повернулся к солдатам.
— Заряжай!
Видно было, что данное действие многие из солдат выполняют неохотно, но ослушаться никто не посмел, все исправно защелкали затворами.
— Товсь!
Расстрельная команда вскинула винтовки.
— Цельсь!
Если кто-то и хотел навести ствол мимо, то под грозным взглядом лейтенанта сделать этого не рискнул. Внезапно Алекс увидел всю сцену как бы со стороны. Десять ружейных поблескивающих вороненой сталью стволов против тоненькой девушки с двумя прижавшимися к ней мальчишками. Унтер Превин с поднятой вверх и рукой и он сам, сверлящий взглядом строй парней в серых шинелях. Внезапно он стал противен самому себе. «Боже, что я творю», пронеслось в голове. Захотелось все остановить, достаточно только крикнуть «Отставить!», и все остановится, но челюсти будто свело, казалось, никакой силы не хватит, чтобы их разжать… Рука унтер-офицера рухнула вниз, как топор палача.
— Пли!
Пороховой дым на несколько секунд закрыл видимость. Когда он рассеялся, на земле осталось еще три неподвижных окровавленных тела. Наваждение схлынуло, скрывая секундную слабость, Алекс начал энергично раздавать приказы.
— Превин, лично проверь, чтобы живых не было. Трупы затащите в дом. Ивасов, где порох?
— Сей секунд будет, господин лейтенант!
Пленниц уже извлекли из тайной ямы и сейчас они с испугом жались к проводнику и смотрели, как солдаты, матерясь, затаскивали расстрелянных в дом.
— Чего рты раззявили? — обрушился на ни в чем неповинных девок Превин — Готовьтесь, сейчас обратно пойдем, карет для вас не подали.
Пока сапер не успел установить заряд, к лейтенанту подошел Фелонов.
— Господин лейтенант, может, пошарить в доме? Вдруг что-нибудь ценное отыщется?
За несколько месяцев знакомства Влад видел лейтенанта всяким, веселым и грустны, оживленным и подавленным, в радости и гневе, но никогда еще не видел его в таком бешенстве. В одно мгновение Алекса Магу словно подменили, чем-то он стал похож на готового вцепиться в ляжку бульдога.
— Отставить! Узнаю, что кто-нибудь взял хоть нитку — под трибунал отдам немедленно! Всем ясно?
— Так точно, господин лейтенант, — откликнулись ближайшие охотники.
Солдатам было непонятно, зачем взрывать дом, если там осталось еще так много полезного добра. Его ведь продать можно, пополнив скромный бюджет руоссийского солдата. Да и самим кое-что из вещей вполне сгодиться. Но ослушаться офицера не посмели, уже убедились, что лейтенант слов на ветер не бросает. Да и унтер с фельдфебелем ему в рот смотрят, а от них неправедным путем добытое добро не спрячешь. Может и не выдадут офицеру, но сами ребра так пересчитают, что никаких денег не захочется. Да и что на этих тряпках можно заработать — копейки.
Спустя четверть часа, выдвинув вперед дозор, колонна охотничьей команды лейтенанта Магу вытянулась по дороге, ведущей на равнину, оставляя за собой дым подожженных построек. Грохнул взрыв, уничтоживший жилой дом. Со спины до ушей лейтенанта донеслось.
— Какую девку загубили, — сожалел кто-то из молодых солдат.
Алекс хотел одернуть наглеца, но не успел. Глухой удар и кто-то из старослужащих вразумил молодежь.
— Дурак, вырастет — таких же волчат нарожает, гоняйся за ними потом.
Солдатские сапоги глухо топали по каменистой дороге. На душе Алекса Магу было муторно.
— Ты пойми, участие в таких акциях солдат разлагает хуже любой вражеской пропаганды. Оглянуться не успеешь, как окажешься во главе банды убийц, насильников и мародеров. И целью твоей станет не служба Родине и императору, а набивание своего кармана и спасение собственной шкуры. Чтобы этого не произошло, все должно проходить только по команде и под полным контролем со стороны начальства. Никто и дыхнуть не должен по собственной инициативе, а только по приказу командира. Вот представь, что мы выгребли все имущество Джавхата и сейчас его тащим с собой.
Фелонов представил. Действительно, не команда охотников, солдат регулярной армии, а банда мародеров и барахольщиков получается. Если бы сейчас все тащили с собой, то больше бы думали о сохранности этого барахла, а не о выполнении задачи, да и шли бы медленнее. Унтер аж сплюнул, но у него оставался еще один аргумент.
— А как же трофеи?
— Трофеи — это оружие, боеприпасы и прочая амуниция, взятые в бою, а не бабские тряпки. Уяснил?
— Так точно!
— Если ты, я или Превин им прикажем, то они не задумываясь должны убить кого угодно, но если они хоть кого-нибудь пальцем тронут по собственной инициативе, этот палец им следует немедленно оторвать, пока остальные не последовали его примеру. Это, надеюсь, тоже понятно?
— Понятно, господин лейтенант. Хитро вы все как-то повернули. Я ведь до сих пор ничего дурного в том, чтобы какие-нибудь тряпки прихватить не видел.
— Влад, не прикидывайся дурнее, чем ты есть. Если эти тряпки нужны, скажем, для того, чтобы раненых перевязать, то их можно и нужно взять. А если отдавать не будут, то и силу надо применить. Здесь вопрос не в том, что берут, а с какой целью. Поэтому ты за солдатами в оба следи и, чуть что, сразу пресекай, а то не хотелось бы кому-нибудь из них портить жизнь, но я это сделаю.
— Не извольте беспокоиться, — пообещал унтер.
— Я сейчас о другом беспокоюсь. В плавни входим. Там место для засады хорошее, да и встречи нежданные могут быть. Поэтому давай в головной дозор и смотри там в оба.
— Слушаюсь, господин лейтенант!
Фелонов поднялся, поправил ремень, оттянутый тяжестью кобуры с трофейным револьвером и, подхватив винтовку, пошел вперед.
Лучше бы отправить вперед местного рыбака, он эти места знает не в пример лучше, но освобожденные девки от него и на шаг не отходили, не посылать же его в дозор с таким табором.
Едва унтер-офицер прошел два десятка шагов, как лейтенант скомандовал «Подъем!» остальным охотникам. Солдаты нехотя зашевелились. Видно было — устали. Почти двое суток в постоянных переходах, в том числе ночных, по опасной территории основательно вымотали непривычных к таким условиям добровольцев. Сейчас вожделенный левый берег был так близко, оставалось совсем немного и они будут в безопасности, но Алекс понимал, что именно сейчас следовало утроить бдительность.
Однако, вопреки опасениям, к переправе вышли без происшествий. Едва их заметили, с левого берега, как из плавней выплыла целая стая рыбацких лодок, лейтенант прикинул, что за один рейс они смогут увезти всех, и солдат, и спасенных. Он уже открыл рот, чтобы отдать приказ к посадке, но тут его дернули за рукав.
