– Я говорила вам, что я трусиха, и это правда в каком-то отношении, Ванс. Однако мужчины, когда идут в сражение, тоже боятся. А мужчины идут в сражение каждый день. Это в такой же мере моя война, как и их. Я возьму кулон обратно. Даже когда я не буду его носить, я позабочусь о том, чтобы сказать любому, с кем буду разговаривать, что он все еще у меня, – она тут же добавила: – Но, разумеется, я не стану придавать ему особого значения, помимо того, что нефрит, из которого он сделан, просто замечательный.
– Вы уверены, что хотите это сделать?
– Уверена.
Он импульсивно шагнул по направлению к ней, и она неосознанно подалась вперед. Ванс чуть замешкался, овладевая своими чувствами, затем сказал:
– Позвольте, я надену его на вас.
Он застегнул цепочку на ее шее, и нефритовый кулон прильнул к мягкой, розовой ткани ее платья.
– Тетя Джейн, – оживленно сказал он, – говорит, что вы не успели купить себе вечернюю накидку. Она решила, что вам подойдет эта накидка из горностая, которая раньше принадлежала Марте, – он накинул ее на плечи Пейдж. – Ну что ж, – он заставил себя улыбнуться, – вперед, на войну.
– Вперед, в сражение, – весело сказала она. Затем начала смеяться. – О, Ванс! Ну не с таким же видом! Прямо, как у Теннисона в «Атаке бригады легкой кавалерии»: «Четыре сотни мужчин поскакали в долину смерти». Мы ведь собираемся приятно провести вечер, не так ли?
Тут и там люди, сидевшие в ресторане, оборачивались, чтобы посмотреть на привлекательную пару: девушка, красивая и свежая, словно дикая роза, и мужчина с влюбленным взглядом.
– Как редко можно увидеть настоящее счастье, – заметил один из мужчин своей спутнице. – Люди, могут веселиться, могут глубоко интересовать друг друга, могут даже нежно относиться друг к другу, но без… без того особого качества, которое этим двоим удалось найти вместе.
– Знаю, – ответила женщина. – И я от всего сердца надеюсь, что они сохранят его навсегда.
– Навсегда? Это слишком долгий срок. Да просто ухватить его, просто на секунду бросить на него взгляд – уже больше, чем выпадает на долю многих людей.
И все же Пейдж видела, что, несмотря на обожание, которое светилось в глазах Ванса, несмотря на его веселые истории, он был в тяжелом расположении духа. То и дело она внезапно вскидывала длинные ресницы и смотрела ему в лицо, замечая там что-то, что совсем не было обожанием. Вопрос. Почти сомнение.
Неожиданно он сказал:
– Тетя Джейн говорила мне, что у вас сегодня был посетитель.
Она кивнула.
– Нежданный, надо признаться. Это был Джерри Брукс. Знаете, Ванс, мне это непонятно. Люди так меняются. Джерри не хотел жениться на мне, потому что у меня не было денег. У меня по-прежнему их нет. Но теперь, совершенно внезапно, он заявляет, что это не имеет для него никакого значения, что даже собственная карьера его больше не волнует. Нет, я просто не понимаю. Что бы там ни было, я попросила Перкинса больше не пускать его.
Часть сомнений пропала с лица Ванса.
– Я пытался понять, зачем он приходил. То же самое, по-моему, делала тетя Джейн. Она сказала, что он вел себя несколько развязно по отношению к вам, и мне кажется, она ставит это мне в вину.
Пейдж сделала беспомощный жест руками, и нефритовое кольцо блеснуло в лучах света.
– Ванс, вы можете решить, будто я сошла с ума, но сегодня днем я подумала…
– Да? – теперь он улыбался и снова был похож на самого себя.
– У меня нет денег. С этой точки зрения, я нисколько не изменилась. Но… у меня есть кулон, который, возможно, стоит больше, чем все деньги, которые у меня когда-то были. По меньшей мере, стоил, пока в нем была микропленка. А Джерри носит на левой руке тяжелый перстень с печаткой.
Он сидел, нахмурившись, обдумывая ее слова.
– Вы хотите сказать, что это он напал на вас в Чайнатауне? Джером Брукс? Парень, который нацелился на дипломатическую карьеру и даже избавился ради нее от вас? – он взглянул на официанта, который склонился над ним с большим меню в руках.
– Что подать на десерт?
– Блинчики «Сюзет», – решила девушка. – Люблю смотреть, как они готовятся.
Ванс засмеялся.
– Если хороший аппетит – признак хорошего расположения духа, то вы в самом лучшем настроении.
– Давайте, смейтесь, – сказала она, улыбаясь. – За эти четыре недели я собираюсь попробовать все блюда, о которых мечтала последние месяцы, пока питалась гамбургерами и консервированными спагетти.
Когда официант, не говоря ни слова, приготовил им блинчики «Сюзет», поливая их острым соусом, и ушел, Пейдж, несмотря на весь свой аппетит, отложила вилку в сторону.
– Есть кое-какие мелочи, которые я не могу объяснить, – сказала она. – Почти неуловимые мелочи.
– Что ж, давайте обсудим их.
Перечислив их, она сама поняла, что это не так уж и много. Джерри носил перстень с печаткой, хотя кольцо на руке у мужчины – совсем не редкость; он знает, что и Пейдж, и Ванс работают в компании «Маркхэм Электроник»; он проявляет интерес к ее внезапному увлечению нефритом; наконец, каждый раз, когда он заговаривает о Вансе или его тете, на его лице появляется странное выражение, которое он пытается скрывать.
– Здесь что-то не так, я это чувствую, – сделала она вывод.
– Тетя Джейн! – яростно произнес Ванс.
– Да, это выглядит так, словно он знает что-то нехорошее, и это его забавляет.
– Но это же, – сказал Ванс, – просто ни с чем не сообразно!
– Ого, какие ученые слова ты знаешь! – произнес смеющийся голос, и Пейдж с удивлением обернулась.
В проходе между столиками стоял высокий загорелый мужчина под руку с хорошенькой женщиной.
Как Ванс и говорил, Майлз Форрест в Нью-Йорке совершенно не походил на Майлза Форреста в Сан-Франциско. Он был одет в прекрасно сшитый вечерний костюм, а его спутница выглядела так, словно покупала свои наряды у Диора.
Ванс поднялся, и мужчины обменялись рукопожатиями. Майлз ослепительно улыбнулся Пейдж.
– Рут, это невеста Ванса. Не правда ли, он нашел себе настоящую жемчужину?
Женщина посмотрела на Пейдж, на ее лице было написано сомнение, почти враждебность.
– Я начинаю ревновать, – сказала она, и видно было, что в ее шутке есть большая доля правды. – Майлз только о вас теперь и говорит. Надеюсь, Ванс, вы привезете как-нибудь свою невесту к нам на обед. Я позвоню вам, как только доберусь до своего календаря.
Через несколько минут роскошно одетая пара отошла от их столика. Пейдж покачала головой.
– Он – словно два совершенно разных человека, правда?
– Да нет, Майлз всегда один и тот же. Это все его детская тяга к ролям и переодеваниям. Но как человек он – чистое золото, в чем вы, я думаю, убедитесь сами. Я надеюсь, что вам так же понравится и его жена. Они поженились, как только он покинул колледж, это очень счастливый брак.
