– Она говорила с вами о Марте? Она действительно говорила о ней? – Ванс не мог скрыть изумления.
Пейдж кивнула.
– Марта ушла из дому, поскольку почувствовала, что ею начинают управлять слишком настойчиво, что мать пытается думать, жить и действовать за нее. И теперь она отказывается принимать от матери какую-либо помощь, доказывая, что может прожить без нее, – сказала она.
– Вы хотите сказать, что тетя Джейн знает, где живет Марта, и что она пыталась ей помочь?
– Да, у Марты есть жилье в Виллидже. Тетя Джейн нанимала частного детектива, чтобы это узнать.
– Ну, – выдохнул Ванс, – вам за одно утро удалось узнать больше, чем мне за все пять лет. Но как же вам удалось?
Официант принес им жаровню, в которой лежал цыпленок, приготовленный с соусом кэрри. Когда он отошел, Пейдж сказала с искренней признательностью:
– Я так рада, что тетя Джейн не позволила мне наедаться на завтрак.
Ванс расхохотался.
– Да вы любите поесть! – шутливо обвинил он ее.
– Любой на моем месте полюбил бы, когда перед ним стоит такое блюдо. А я еще думала, что в Сан-Франциско отличные рестораны.
– Вы еще ничего не видели, – похвастался он. – Хорошо, каждый вечер мы будем пробовать новую национальную кухню. Мы превратим еду в настоящее приключение.
Пейдж, торопливо опустив глаза в тарелку, с удивлением подумала, что даже автомат с гамбургерами в присутствии Ванса станет приключением. Никогда она не испытывала ничего подобного, когда была с Джерри.
Ощущая неловкость и чувствуя, как предательская краска выступает на ее щеках, она торопливо сказала.
– Ванс, я не могу дождаться, когда избавлюсь, наконец, от этого кулона, каким бы красивым он не был. С ним что-то не так. Если и было что искать в моей комнате в Сан-Франциско, то именно его. Ведь вы сказали, что пострадала только моя комната.
– Судя по тому, что ваша хозяйка передала миссис Тревор.
– Значит, это опять была женщина в коричневом. Та, что пыталась – я совершенно уверена в этом – пробраться в мою комнату. Я чувствовала, как у меня в руке поворачивалась дверная ручка, чувствовала, как задвигался пол под ногами, когда она пошла вниз, – Пейдж вздрогнула, и ее глаза расширились, когда она снова вспомнила момент пережитого страха.
– Я не знаю, кто это был, но мы постараемся сделать все возможное, чтобы это выяснить. Что вы закажете на десерт? Ничего?.. Вы уверены? Тогда нам лучше поторопиться и заняться делами.
В такси по дороге в банк Ванс спросил:
– Пейдж, кто были те друзья, которые рекомендовали вам устроиться на работу к Маркхэму?
Ослепительная улыбка погасла… Она, словно упала с неба на землю, настолько не соответствовал этот вопрос ее мечтательному настроению. Ее отношения с Вансом походили на дымовую завесу, за которой ничего не было. Даже доверия, горько подумала она, рассердившись на себя за то, что уже невольно начала рисовать перед собой картины нового, радужного будущего.
– Один из них, – сказала она таким холодным тоном, что Ванс посмотрел на нее с удивлением, – Тед Харвест, Теодор Харвест, который работает в Сан-Франциско. Другой – Норман Грэхем, его недавно перевали в нью-йоркское отделение компании.
– Что вы можете мне о них рассказать? – спросил Ванс.
В его голосе не осталось и следа от теплых и дружественных интонаций, которые звучали всего несколько минут назад. Рядом с ней сидел совершенно незнакомый человек, приступивший к своей работе.
– Не многое, – она старалась говорить отстраненно. – Я знаю их через Элис и Хелен, двух самых дорогих мне подруг, не считая Лесли, конечно. Просто до того, как я уехала в Перу, мы все были вместе. Элис вышла замуж за Теда Харвеста. Видимо, их брак дал трещину, потому что последнее, что я о ней слышала, – она уехала в Нью-Йорк одна. Хелен была помолвлена с Норманом Грэхемом, но затем их помолвка расстроилась. Он сейчас работает в Нью-Йорке. Я хочу, чтобы кое-что было вам абсолютно ясно, Ванс. Мне неизвестно ничего, что могло бы бросить на них тень. Они оба мне нравятся, и я ни на минуту не допускаю, что они способны предать страну или выкрасть секреты компании «Маркхэм Электроник».
Ванс смотрел на нее, и ее поведение сбивало его с толку. Такси подъехало к банку, и он вышел, чтобы подать ей руку. Служащий в банке без всяких задержек отрыл счет на имя Пейдж. После того как Пейдж заполнила все необходимые документы, получила чековую книжку и обменяла свой первый чек на наличные, Ванс взял ее под руку и повел по Пятой авеню.
Несмотря на ее протесты, он, не останавливаясь перед изумительно украшенными витринами, тащил ее вперед.
– Не сейчас, – сказал он ей. – Мне надо возвращаться в офис, но прежде мы должны выбрать вам обручальное кольцо.
– Ванс, мистеру Маркхэму не надо было переводить на мой счет такую крупную сумму денег.
– Вам не обязательно тратить все, но вы не сможете обойтись без нескольких вечерних туалетов, дневных платьев, одного или двух костюмов, спортивной одежды и, конечно, без теплого плаща. Это вовсе уж не такая куча денег, как вы скоро убедитесь. И, кстати, – улыбнулся он ей, – вы всегда можете вернуть то, что вам не понадобится.
Он толкнул дверь в знаменитый магазин, и глаза Пейдж расширились от удивления – Картье.
Ванс со смехом повел Пейдж мимо стендов, на которых были выставлены броши.
– Чем могу служить? – улыбаясь, к ним подошел служащий.
– Покажите, пожалуйста, обручальные кольца, – сказал Ванс.
Служащий бросил взгляд на Пейдж.
– Примите мои поздравления, – сказал он. – Кольца с бриллиантами вот здесь, сэр.
– Бриллианты не подойдут, – Ванс был тверд. – Моя невеста предпочитает нефрит.
Служащий кивнул.
– На вашей невесте отличное изделие из нефрита. Такой кулон не часто увидишь даже в музее. Изумительная резьба. Можно?
Пейдж кивнула, и он внимательно осмотрел кулон, затем протер очки и осмотрел его еще раз.
– Какая жалость, но здесь, кажется, трещина. Сначала я подумал, что это элемент резьбы, но…
– Трещина! – воскликнул Ванс, протянув руку за кулоном. Пейдж передала ему драгоценность с непонятным чувством облегчения. Как ни была она красива, Пейдж начинала ее бояться.
Ванс сунул кулон в карман и обратился к кольцам с нефритом.
Наконец, он остановил свой выбор, хотя цена показалась Пейдж неимоверной, на бледно-розовом камне, похожем на облако, слегка тронутое лучами заходящего солнца.
– Могу я ненадолго оставить кулон у себя? – спросил он Пейдж, помогая ей сесть в такси.
– Оставьте его себе насовсем! – с чувством сказала Пейдж.
– Выберите себе платье под это кольцо, – улыбаясь, он долгим взглядом посмотрел ей прямо в глаза, затем резко повернулся и зашагал прочь.
