двести, так на двести. У меня нет времени торговаться, поэтому выйди из кабинета и скажи мадам Дарей, что я разрешил выдать триста золотых. Надеюсь, я тебя больше не увижу.
— Спасибо, господин, спасибо, я не забуду вашей щедрости. Это единственный наш заработок, спасибо, — рыбак раскланялся, потирая глаза и понимая, что большего он не добьется.
Как только он вышел за дверь, там послышалась суета, возглас мадам Дарей и ее быстрые шаги. Магистр был уверен, что свое возмущение она выражала резкими и грубыми движениями, когда брала ключ от хранилища и когда, вернувшись через некоторое время, отдавала рыбаку три мешочка с подсчитанной сотней золотых в каждом.
Не прошло и десяти минут, как довольный рыбак ушел, а в стенах кабинета послышалось ворчание Филиппа, и на пороге комнаты магистра появились двое нерадивых жителей замка, которых лично привела главный секретарь. Кот опустил уши и жалобно смотрел в глаза Эдуарду Фамитье, рядом с ним стояла Хелена, упорно рассматривая свою обувь и боясь поднять глаза.
— Хелена Риар, ваш фамильяр снова нанес вред Академии, вы знаете, что он сделал на этот раз? — грозно произнес магистр, даже не взглянув на девушку.
— Нет, господин магистр, простите.
— Он уничтожил товар рыбака на триста золотых. Вы представляете, какие это деньги?
— Большие, господин магистр.
Слезы предательски потекли из глаз, и Хелена стала мысленно представлять, куда она отправится после позорного изгнания из Академии.
— Да, Риар, это год работы рыбака или год вашей учебы, — магистр с укором посмотрел на Хелену, но вновь перевел взгляд на лист бумаги, аккуратно подвигая его ближе. — Это последний год вашего обучения, Хелена, а весь урон, который причинил Академии ваш фамильяр, невозможно сосчитать, и я бы знал, что с вами делать, будь вы новоиспеченным магом. Но магия в вашей крови, вы с ней родились, а таких очень мало и Ковен готов платить любые деньги за каждого из них, но только если вы становитесь стражем. Отдавать столько золота за тех, кто собирается варить травы, никто не станет.
Магистр прочитал строчки на пожелтевшем листе и положил его на стол перед Хеленой. Большими черными буквами был выведен договор о работе стражем после окончания обучения.
— Мне жаль, Риар, я помню, что вы мечтали о другом, но на вас потрачено слишком много средств и сил, и вам придется все отработать. Ковен готов учить одаренных адептов, но оплачивать все, что натворили они и их питомцы, никто не желает. Подписывайте Риар, я больше не могу утаивать все ваши выходки.
— Господин магистр…
Слезы не давали говорить нормально, да и что именно говорить, Хелена не знала, но она не хотела становиться стражем, пять лет упорно избегая этой судьбы, идя наперекор главе Академии и пробираясь сквозь выходки своего фамильяра. Ответить было нужно, а подходящие слова не желали приходить на ум.
— Не плачьте, — магистр подошел к девушке и стал рядом, держа руку на договоре. — Все будет хорошо.
— Господин магистр, стражи… они… мне говорили, что они перестают быть…
— Кем? — приподнял бровь магистр.
— Собой, — уверенно ответила девушка, посмотрев прямо в глаза главе Академии.
— Не повторяйте глупостей, то, что говорят о стражах, это не всегда правда. Они лучшие, но продолжают оставаться людьми, эльфами — не важно. У них рождаются свои принципы, своя честь, свое понимание, поэтому о них говорят столько плохого.
— Но я не хочу отказываться от всего, — заботливый тон магистра только усугублял ситуацию, и теперь Хелена смотрела на него, надеясь на чудо.
— Вы ничего не знаете, — повысил голос магистр. — На стражей возложена большая ответственность, поэтому многие до сих пор не способны поверить, что стражи не отказываются от всего, но готовы пожертвовать всем. А это разные вещи. Подписывайте, прошу вас, теперь я ничего не могу сделать.
Хелена дрожащей рукой взялась за перо и поставила свою подпись под подписью верховного магистра и какого-то лорда из Ковена.
— Все будет хорошо, Риар, — он обошел стол, сложил договор и спрятал его в небольшой ящик с магическим замком, теперь его никто не сможет достать или изменить. — Надеюсь, вы понимаете, что я не могу вас отпустить. Все-таки ваш фамильяр совершил проступок, и только вам за него отвечать. Мне пришлось прибегнуть к крайним мерам, и я вынужден не пустить вас завтра на осенний бал. Вместо этого вы с самого утра отправитесь в библиотеку и отработаете весь день до захода солнца. Дверь и окна будут запечатаны, как только вы войдете, поэтому возьмите с собой еду. И еще, ваш фамильяр отработает наказание вместе с вами. В конце концов, это из-за него вам приходится работать в библиотеке. А теперь, прошу вас, утрите слезы и идите к себе, завтра у вас будет долгий день.
Из кабинета верховного мага Хелена выбежала в слезах, но полностью отдаться эмоциям получилось лишь в своей комнате, где никто посторонний не мог видеть ее отчаяния. Она кричала на кота, в пустоту, на саму себя. Филипп забился в самый дальний угол и боялся пошевелиться, а в стену летела посуда, украшения.
— Да что с тобой не так?! Ты обещал защищать меня! В приюте ты говорил, что все мои мечты сбудутся, что я больше никогда не почувствую предательства и несправедливости, что мы вместе все преодолеем! Ты! Ты! Да как ты мог? Ты говорил, что после академии у меня будет прекрасная жизнь, а вместо этого я должна стать стражем, и все потому, что ты не можешь хоть что-то нормально сделать! Я ненавижу тебя! Я не хочу тебя больше видеть!
— Хелена, милая, что случилось?
Девушка не заметила, как дверь в ее комнату распахнулась, и на пороге появилась Мелиса. Подруга не стала дожидаться ответа, а подбежала и крепко обняла ее, пытаясь успокоить, она чувствовала, как под ее руками дрожит все тело от страха и безысходности.
— Меня заставили стать стражем, — отодвинула ее от себя Хелена и села за стол, пытаясь больше не давать воли своим чувствам. — Теперь нет выбора. Я глупо думала, что смогу чего-то достичь, но вместо жизни, о которой я мечтала, у меня будет жизнь, которую выбрали за меня.
— Успокойся, все не так плохо, — начала Мелиса, стараясь найти место, куда можно присесть. Успокаивать людей у нее никогда не получалось, но необходимо было срочно что-нибудь сделать. — Сейчас здесь из каждого хотят сделать стража, сама видела, что происходит, может, мы вообще поедем вместе.
— Не говори глупостей, даже если ты сама захочешь, твои родители не дадут этого сделать. Дочь барона не может
