сентября власти получили донос о существовании заговора, и в Керетаро начались аресты его участников. В ночь с 15 на 16 сентября весть об этом достигла Долорес. Узнав о преждевременном раскрытии заговора, Альенде и его друзья растерялись. Они предложили подождать дальнейшего развития событий. Но Идальго решительно заявил, что единственная возможность, которая остается в сложившейся ситуации, это перехватить инициативу и нанести удар колонизаторам, пока те еще не разгромили патриотические силы. Поэтому нельзя терять ни минуты, надо действовать немедленно.
Твердая позиция Идальго ободрила его соратников, вдохнула в них мужество и помогла преодолеть колебания. В 5 часов утра раздался первый удар колокола, и вскоре с церковной паперти прозвучал вдохновенный призыв, вошедший в историю Мексики под названием «Клича Долорес».
Зовя восстать на смертный бой с врагом,
Идальго бросил гордый клич народу,
И родина, забыв страданий годы,
Воспрянула в цветенье молодом,
— писал мексиканский поэт Мануэль Акунья{39}.
На призыв Идальго откликнулись сотни людей. В то же утро повстанцы выступили в поход и к вечеру достигли соседнего с Долорес города Сан-Мигель-эль-Гранде. 20 сентября они заняли важный экономический и административный центр Селаю. Здесь состоялся смотр революционной армии и Идальго был провозглашен «генерал-капитаном Америки».
Затем восставшие двинулись в северо-западном направлении и 28 сентября подошли к Гуанахуато. Их авангард вступил в город, где к повстанцам присоединились местные горнорабочие и беднота. Однако часть гарнизона засела в каменном здании казенного зернохранилища «Алондига де Гранадитас» (на юго-западной окраине Гуанахуато). Там имелись значительные запасы продовольствия, воды, а также боеприпасов.
Все попытки проникнуть в это здание, вход в которое надежно закрывали массивные двери, не увенчались успехом. Защитники «Алондиги» вели интенсивный огонь с крыши и из окон, не подпуская близко нападавших. В этот критический момент один из патриотов схватил большой плоский камень, прикрывшись им как щитом, с факелом в руке быстро подбежал к двери и поджег ее. Среди осажденных возникла паника. Повстанцы стали быстро продвигаться вперед и ворвались через догоравшую дверь в здание. Вскоре они окончательно сломили сопротивление роялистов.
МИХЕЛЬ ИДАЛЬГО
Заняв Гуанахуато, Идальго не решился идти на основательно укрепленные города Керетаро и Сан-Луис-Потоси, где дислоцировалось много испанских войск. 10 октября главные силы его армии начали марш в южном направлении и через неделю подошли к Вальядолиду, уже покинутому к тому времени большинством испанцев и духовенства. Отряды Идальго, встреченные колокольным звоном, без боя вступили в город. К восставшим присоединилась значительная часть местного гарнизона, в том числе много новобранцев.
Из Вальядолида Идальго пошел на столицу вицекоролевства — Мехико. По дороге, в Акамбаро, военный совет вторично произвел смотр повстанческой армии, составлявшей уже около 80 тыс. человек{40}, и провозгласил Идальго генералиссимусом. Дальше повстанцы направились вверх по течению Лермы, продолжая продвигаться к столице. Когда вице-король узнал о приближении армии восставших, он выслал навстречу ей подразделения столичного гарнизона.
30 октября у горного перевала Монте-де-лас-Крусес разгорелся ожесточенный бой, продолжавшийся около девяти часов. Хотя испанские войска были лучше обучены и вооружены, они отступили и на следующий день вернулись в Мехико.
Вслед за ними к столице подошла армия Идальго. Однако вопреки ожиданиям испанцев повстанцы не предприняли попытки овладеть городом. Победа при Монте-де-лас-Крусес досталась им ценой больших потерь, и Идальго считал, что силы восставших, которым не хватало вооружения и боеприпасов, недостаточны для штурма хорошо укрепленной столицы. Кроме того, к Мехико, на выручку роялистам, спешила армия генерала Кальехи. Осторожность, проявленная в тот момент Идальго, обусловливалась и соотношением сил, сложившимся в ходе войны за независимость.
К тому времени восстание охватило ряд районов страны. Основную массу повстанцев составляли крестьяне-индейцы, негры-рабы, горнорабочие, ремесленники, городская беднота, мелкая буржуазия городов. К ним присоединилась часть интеллигенции, офицеров, чиновников, низшего духовенства. Первоначально к восставшим примкнули также многие представители креольской помещичье-буржуазной верхушки.
Однако цели участников движения были различны. Те из них, кто принадлежал к привилегированным слоям колониального общества, стремились главным образом к освобождению от испанского ига и установлению независимости. Для большинства же патриотов не меньшее значение имели социальные задачи — избавление от феодального гнета, облегчение налогового бремени, возврат земель. Видя в антифеодальном характере народного восстания угрозу своим классовым интересам, большая часть креольских помещиков и купцов, а с ними многие чиновники и офицеры, перешли на сторону колонизаторов и стали помогать им в подавлении освободительного движения.
Идальго в Гвадалахаре
Отказавшись от попытки овладеть Мехико, Идальго возвратился в Вальядолид. Здесь он узнал о том, что отряды патриотов, действовавшие в районе Гвадалахары, освободили этот город. Идальго немедленно двинулся туда, и 26 ноября его войска вступили в Гвадалахару. Их встретили артиллерийским салютом и колокольным звоном. Город был празднично украшен. Жители с детьми заполнили улицы и вместе с бойцами местных повстанческих отрядов восторженно приветствовали Идальго. В сопровождении многочисленной свиты он торжественно проследовал к кафедральному собору, где декан капитула окропил его святой водой. Отсюда Идальго пешком направился в Правительственный дворец. Там его ждали представители различных групп населения, к которым он обратился с яркой речью.
Полуторамесячное пребывание Идальго в Гвадалахаре ознаменовалось кипучей деятельностью. Уже 29 ноября он издал декрет, предусматривавший освобождение рабов в течение 10 дней, упразднение подушной подати, ликвидацию монополий на производство и продажу пороха, табачных изделий, вина, снижение алькабалы, употребление обыкновенной бумаги вместо гербовой{41}. Основные положения этого декрета были вновь подтверждены им несколько дней спустя. 5 декабря Идальго опубликовал декрет о возвращении индейским общинам арендованных у них земель, причем распорядился немедленно собрать всю следуемую индейцам арендную плату и запретил впредь сдавать общинные земли в аренду, «ибо я желаю, — указывал он, — чтобы ими пользовались только индейцы соответствующих селений»{42}.
Отражая в своей деятельности требования угнетенных масс, Идальго вместе с тем боялся оттолкнуть тех представителей имущих классов, которые поддерживали революционное движение, а также стремился если не привлечь на свою сторону, то по крайней мере нейтрализовать креольскую верхушку, перешедшую в лагерь колонизаторов. В опубликованном 20 декабря воззвании «Ко всем жителям Америки» он подчеркивал, что революционное правительство решительно осуждает «эксцессы», допущенные повстанцами по отношению к имущим классам, и приняло действенные
